— Не спорю, шторм сыграл свою роль, — согласился Бенджамин. — Но, признаться, мне непонятна твоя манера сначала подпускать к себе мужчину, а затем прогонять его вон.

— Я тебя никуда не прогоняла!

— Но и не проявила никакого расположения. Утром ты даже ни разу не взглянула на меня, а в твоем голосе я постоянно ловил плохо скрываемое раздражение.

— Я… — Симона отвела в сторону взгляд. — Я вообще не сказала ни слова по этому поводу.

— А разве это не лучший способ показать, что ты не желаешь иметь со мной никаких дел? Возможно, мне не следовало оставаться здесь, но я подумал, что вот так взять и исчезнуть, даже не объяснившись с тобой, не вполне по-джентльменски. Впрочем, допускаю, что я не пара сестре знаменитого профессора…

На этот раз стрела попала в цель. Глаза Симоны вызывающе сверкнули.

— Ладно, давай во всем разберемся, — согласилась она, собравшись с духом. — Если бы я и желала, то не смогла бы определить, пара мне Бенджамин Рок или нет. Для меня он по-прежнему загадочная личность, о которой я знаю лишь то, что этот джентльмен ходил под парусом в проливе Басса и вместе с моим братом фотографировал бизонов в Вуд-Буффало. Не правда ли, маловато информации, чтобы делать какие-то далеко идущие выводы?

— Ты, по-видимому, обожаешь факты? — усмехнулся Бенджамин.

— Брось эти шуточки! — Симона резко встала. — Ты сам всячески избегаешь говорить о себе, разве не так?

— А что именно ты хочешь знать?

— Ничего, если ты и дальше будешь разговаривать со мной в таком тоне. Ровным счетом ничего! — бросила она через плечо, собирая со стола школьные тетрадки.

— Понятно… — Он поднялся и мягко отобрал у нее стопку тетрадей. — Надеюсь, твое неважное настроение не отражается на бедных детях? Это непедагогично.

Симона чувствовала, что совершенно не способна обсуждать события минувшей ночи… Необходимо было, чтоб прошло какое-то время и она смогла разобраться в себе самой.

— Ты действительно хочешь, чтобы я ушел? — уже более серьезно спросил ее Бенджамин. — Если так, я могу исчезнуть хоть сейчас, а для Антуана придумаю задним числом какое-нибудь объяснение.

— Брата я предпочла бы ни во что не посвящать! — сухо предупредила она.

— Понимаю… Но Антуан достаточно проницательный человек, чтобы верить пустым отговоркам. Уверяю, Симона, заметив твое нервозное состояние, он и так станет искать вызвавшие его причины… От мистера Шарне так просто не отделаешься, — с легкой насмешкой в голосе заметил Бенджамин.

— Хорошо, оставайся! — объявила Симона, неожиданно для себя приняв решение. — Твое присутствие или отсутствие ровным счетом ничего не меняет.

— В таком случае, не пойти ли нам искупаться? — невозмутимым тоном предложил он. — Не знаю, какой у меня вид, но тебе решительно необходимо освежиться.

— Спасибо, но я не пойду. У меня на очереди поливка сада! — Она демонстративно развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась к лестнице.

— Не забудь, что Антуан ждет нас в кафе в семь часов! — крикнул он ей вслед. — Насколько я понимаю ситуацию, эти ребята до смерти боятся объяснения с тобой.

Симона резко обернулась и, сведя брови, в упор посмотрела на Бенджамина.

— А где он сам, позволь спросить? Почему обо всем происходящем я узнаю в последнюю очередь и из вторых рук?

— Это вовсе не тайна, — успокоил ее Бенджамин. — Антуан и Эллен отправились в Шарлоттаун, у них на сегодня запланирована встреча с профессором из Новой Зеландии. Так ты пойдешь на ужин?

— Разумеется, — нервно отозвалась Симона. — Одному Богу известно, что за парочка может получиться из сумасшедшего эколога и избалованной девицы. Мне слишком небезразлична судьба брата, чтобы вот так, запросто, передать его в руки капризной наследницы пусть даже самого большого состояния…

Сад раскинулся за высокой стеной с чугунными воротами, выходящими на улицу. Его клумбы пестрели множеством цветов. На овальной, посыпанной гравием площадке, под брезентовым тентом стояла скамья, к ней примостился небольшой деревянный столик. Чуть поодаль зеленела бархатистая лужайка. Симона прошлась граблями по траве, затем тщательно полила зелень; выполола на клумбах увядшие цветы. Пустила воду в крошечном фонтанчике, увенчанном бронзовой фигуркой русалки.

К тому моменту, когда она закончила работу, сумятица мыслей в голове немного улеглась. Симона прошла в дом, поставила в хрустальную вазу букет камелий и направилась к себе наверх. Но по пути задержалась.

В доме не было и намека на присутствие Бенджамина Рока. Дверь в сиреневую спальню гостя была распахнута настежь, и она решила, что он ушел купаться.

Но только мисс Шарне вошла к себе в спальню и закрыла дверь, отгородившись ото всего мира, мысли о госте накинулись на нее с новой силой. Прижав вазу к груди, девушка прислонилась к стене. Как я могла? — спрашивала она себя, пряча в цветах запылавшее от стыда и гнева лицо. Почему в тот отчаянный момент все казалось таким естественным, не требующим никаких объяснений? И почему сейчас я отказываюсь понять и простить саму себя?

Слегка опомнившись, она прошла к туалетному столику и поставила на него наконец вазу. Потом еще долго разглядывала себя в зеркало…

Стало слышно, как внизу кто-то вошел в дом. Быстро уняв свои крамольные мысли, Симона двинулась в ванную, чтобы принять душ.

Без десяти семь она спустилась вниз, одетая в длинную шелковую юбку серебристо-оливкового цвета и темную блузку с жилетом. Каштановые, с легким рыжеватым отливом волосы свободными прядями падали на ее плечи. Завершали наряд изящные сабо.

На Бенджамине был новенький, с иголочки, выходной костюм. Он бросил пытливый взгляд на ее непроницаемое лицо и предложил бокал с джином.

— Спасибо, не стоит, — отказалась она. — Я никогда не принадлежала к породе эпикурейцев, и если позволяю себе расслабляться, то исключительно в выходные и по праздникам…

— Хотя по вине своего брата вынуждена общаться с праздными неудачниками и прожектерами, так? — изящно закончил ее спутник.

— Да, временами у меня рождается такое чувство, — высокомерно подтвердила мисс Шарне.

— Намек принят к сведению! — жизнерадостно заверил он, нисколько не обескураженный ее ответом.

— Итак, мы идем?

— С твоего позволения, отниму у тебя буквально одну минуту. Ты не видишь ничего нового в обстановке?

Симона нехотя огляделась и… чуть не вскрикнула от невольного восхищения: на рояле стоял гигантский букет белых роз.

— Это — мне? — ошеломленно спросила она.

— Ну не Антуану же!..

— Но ведь это чудо стоит целое состояние!.. Ты… не можешь покупать такие подарки, то есть ты не должен столь легкомысленно тратить с трудом заработанные деньги!

— К букету приложена открытка, — лукаво заметил мистер Рок. — Там написано все, что я сказал бы тебе в ответ.