— А уж между собой, да под бутылочку, такие разговоры случаются, что фантастам делать рядом нечего. Делимся, так сказать, информацией друг с другом. Как-то и мне пришлось столкнуться с непонятной зверюгой, типа твоего дронга. Сначала, как и тебе, показалось, что крыша поехала, потом жутковато стало, но куда денешься, поставленную задачу выполнять надо. Плюнул на свои страхи, перекрестился и внаглую на неё попёр, И ведь посторонилась, пропустила.

— Надо же, только сейчас проговорился. А я ведь сердцем чуяла, что тогда на учениях не всё ладно было, — мать печально покачала головой, — а ты отшучивался да на усталость списывал.

— Ну, ты мать даёшь. Когда это мужик на бабу проблемы вешал? Коли он, чуть что, в передник плачется, так это и не мужик вовсе, а одна видимость и сплошная пародия.

Отец, несмотря на врождённую интеллигентность и достойное образование, любил порой изображать из себя простого русского мужика.

— И сколько тебе времени дано? — тихо спросила матушка, уже предчувствуя неизбежное расставание.

— Обратный перенос возможен с мая, но точно даже архимаг не знает, — Федя, озвучив это вслух, вдруг поразился тому, насколько скоро наступит момент возврата.

— Сынок, ты уж извини нас с отцом, но мы останемся. За свою жизнь столько помотались по точкам и гарнизонам. Возраст у нас уже не тот, когда с пол-оборота заводишься, пора и угомониться. Мы уж здесь, по-стариковски дотянем, а у тебя своя судьба.

В принципе, никаких сомнений в рассказе не возникло, чему Чугунов был рад и даже удивлён. И неважно по какой причине — уж очень не хотелось доказывать что бы то ни было.

— Ладно, мам, пап, я к Светке сбегаю.

— Может, завтра, Федя? — нерешительно спросила мать, бросив тревожный взгляд на мужа.

— Да пусть идёт, — махнул рукой отец.

Проскочив дворами пару кварталов, Чугунов оказался возле Светкиного дома, поднялся по выбитым ступеням, мимо расписанных подрастающим поколением стен, и ткнул пальцем в белую клавишу звонка. Дверь распахнулась, словно Светка специально его ждала.

— Ты?

— Классно выглядишь! — Федя невольно залюбовался подругой.

Девушка с шикарными каштановыми волосами и зелёными глазами была очаровательна. Платье в обтяжку позволяло оценить великолепную фигурку — в Оранжевом мире одежда скрывала многое. Вот чертовка!

— Так ты кого-то ждала?

— Никого я не ждала, — Света пожала плечами и тут же, противореча самой себе, пояснила, — мама обещала заглянуть. Ты, может, потом зайдёшь?

— Но я хотел рассказать тебе, какая необычная чертовщина со мной приключилась.

— Потом, завтра, — капризно вздёрнула бровь девушка, — у нас с мамой очень важное дело и оно много времени займёт.

— Так это и хорошо, — настаивал Фёдор, — у меня есть важные новости и для тебя, и для Галины Филипповны. Можем её вместе подождать.

— Ну уж нет. Сказала же, завтра приходи, — Светка, как обычно, начала заводиться.

Он никак не мог понять причину такого упорства, так как хорошо знал её маму, да и та относилась к нему всегда хорошо. Что-то здесь явно не так. Они знали друг друга ещё со школы, когда-то вместе мечтали о будущем. Правда, последние года два, всё чаще и чаще возникало взаимонепонимание и споры из-за мелочей. По крайней мере Федя считал Светкины капризы мелкими. Причём, чем больше девушка расцветала, тем выше становился накал разборок. Он, конечно, старался быть выше, считая что Света смотрит слишком много сериалов, вот и кружат ей голову мечты о гламуре, лямуре и прочей муре. Но, вопреки всему, надеялся на то, что повзрослев она станет более серьёзной и всё как-нибудь устаканится само собой.

— Света, мне предложили классную работу с хорошей оплатой, и я хочу забрать тебя с собой, — парень надеялся, что хотя бы это её заинтересует и для пущего эффекта добавил, — я был в параллельном мире.

Уж лучше бы он этого вообще не говорил!

— Да пошёл ты в задницу со своими параллелями, — Светкино лицо исказилось от злости, — достал уже бесконечными витаниями в облаках. То диссертация у тебя, то научное открытие, то повышение зарплаты, то какие-то немыслимо выгодные знакомства. Опять очередное фуфло мне толкаешь, ты сам-то хоть веришь в свою "классную работу с хорошей оплатой"?

Претензии и "правда в глаза" уже выкрикивались, переходя на визг.

— Ты и хорошая оплата, да такого быть не может. За дуру меня держишь? Достал, бляха. Ну, была бы я какой уродиной, то раскрыв рот слушала бы твои россказни и млела. Ты же из породы неудачников. Только, извини уж, но мне в этой жизни нужно гораздо больше того, что ты способен предложить. На это "больше" я, со своей внешностью, имею полное право.

Выплёвывая злые слова ему в лицо, Светлана действительно выглядела на все сто. Сверкающие глаза со взметнувшимися в резком движении локонами, лёгкий румянец, окрасивший кожу — красавица, что ни говори. Фёдор сам удивился, осознав наконец, как девушка изменилась за последние пару лет. Вот только грубый тон и брань диссонировали с этой красотой. На что он ещё надеялся в своей попытке объяснить ей всё подробно и доказательно? В Светкины планы это точно не входило и она обозлённо ему влепила.

— Идиот, я не маму жду, а бойфренда! — Света была великолепна в своей прямоте, — Он, по крайней мере, с деньгами и ездит на классной тачке. И тусуется среди других успешных людей, а не с такими, как ты и твой Витёк. И очень даже хорошо, что ты пропал. У меня хоть появилось время подумать. Поняла вовремя, что такие лузеры, как ты, сами сидят по уши в дерьме и других за собой тащат. А я не хочу! Мне жить хочется нормально, когда есть тёплое море и чистый пляж, большой дом с камином в гостиной, красивые наряды и дорогие украшения. Такая жизнь, а не жалкое прозябание возле тебя.

— Свет, но ведь там нет ни дружбы, ни любви, ни уважения. Только деньги и больше ничего, — он старался говорить спокойно.

— Да? И откуда ты это взял? Ты там что, свой человек?

Столь логичному доводу трудно было что-либо разумное противопоставить и Федя умолк.

— Чугунов, умоляю, отстань от меня. Мы с тобой совершенно разные люди, у нас разные желания и разные взгляды на жизнь. Забудь обо мне, пожалуйста.

— Ты дура! Тебя разменяют за три копейки и выбросят потом за ненадобностью.

Возникло вдруг желание применить лёгкую магию, но кому нужна навеянная любовь? Или, хотя бы, понимание.

— Ну и пусть! Если это дурость, то моя, и мне за неё отвечать. Но я хотя бы хоть немного поживу,