дела по нарушению гражданских прав.

— Понятно. Насколько эффективно он сможет защищать человека, обвиненного в убийстве?

— О… — (Пауза.) — Данбар Уиппл?

— Да.

— Вы что, в этом тоже участвуете?

— Мне всего лишь нужна информация.

— Как обычно. Ну… сугубо конфиденциально я бы сказал, что нет. Он, безусловно, не без способностей, однако, по моему мнению, он может выбрать неверную линию защиты в деле, где… черный убивает белую женщину. Я хочу сказать, обвиняется в убийстве белой женщины. На месте Данбара Уиппла я бы выбрал человека совершенно другого склада. Конечно, я могу заблуждаться, но…

— Достаточно, мистер Паркер. Не важно, правы вы или нет. Благодарю вас. Все останется между нами. — Вулф положил трубку и повернулся ко мне. — Арчи, скажи: Данбар Уиппл убил Сьюзан Брук?

Я слишком хорошо знал Вулфа. Со стороны могло показаться, что он выпендривается перед Кремером, демонстрируя свою эксцентричность и уникальность, но на самом деле все обстояло несколько иначе. Вулфа действительно интересовало мое мнение. Если бы мы с Вулфом были наедине, я поставил бы один к десяти, что Данбар невиновен, но в присутствии Кремера биться об заклад мне не слишком хотелось.

— Нет, — ответил я.

— Соедини меня с мистером Уипплом, — кивнул Вулф.

Прежде чем набирать номер, я украдкой посмотрел на Кремера. Инспектор сидел набычившись, с поджатыми губами и не спускал с Вулфа прищуренных глаз, поскольку, зная того как облупленного, понимал, что будет дальше.

Если бы Уиппла не было дома, это слегка изменило бы стиль поведения Вулфа, однако Уиппл оказался на месте. И сам подошел к телефону.

— Мистер Уиппл, это Ниро Вулф. Вы меня хорошо слышите?

— Да.

— Я должен перед вами извиниться. Вы были правы, а я ошибался. Я только что узнал, что вашего сына арестовали по обвинению в убийстве. И уверен, что обвинение необоснованно. Если вам нужны мои услуги для спасения вашего сына, предлагаю их на безвозмездной основе. Моя предыдущая попытка выполнить перед вами свои обязательства оказалась бессмысленной. Мне следовало сказать «нет». Но теперь я говорю «да».

Молчание. И наконец:

— Его адвокат звонил час назад сообщить, что мой сын, вероятно, к восьми вечера уже будет дома.

— Его адвокат ошибается. У меня имеется более точная информация. Так вы принимаете мое предложение?

— Да. Конечно. Мы по мере сил заплатим все, что сможем.

— Вы ничего не будете платить. Мне необходимо восстановить самоуважение. Но тут возникает одна проблема: согласие вашего сына и его адвоката.

— Они его дадут. Я уверен, что дадут. Но откуда вы узнали… Вы уверены, что…

— Да. Сейчас передо мной в том самом кресле, в котором сидели вы, сидит полицейский. Когда получите разрешение сына и его адвоката, дайте мне знать, и я начну действовать. Мне необходимо поговорить с вами и адвокатом.

— Конечно. Я знал… знал, что это случится, но теперь, когда… теперь, когда…

— Да, время упущено. Итак, дайте мне знать. — Вулф положил трубку и повернулся к нам лицом.

— Что за игру вы затеяли, черт побери?! — ледяным голосом процедил Кремер.

Вулф ущипнул себя за нос:

— Полагаю, я никогда не рассказывал о ситуации, в которой оказался много лет назад в одном местечке в Западной Виргинии. Мне хотелось уехать оттуда и вернуться домой, а также хотелось получить кое-какую услугу от кое-каких людей. Благодаря одному чернокожему парнишке оба моих желания исполнились. Парнишку звали Пол Уиппл. И я снова увидел его десять… нет, одиннадцать дней назад. Теперь я сравняю счет.

— Черта с два! Вы не можете знать наверняка, что Данбар Уиппл не убивал девушку. Для этого вам должно быть известно, кто на самом деле ее убил.

— У меня нет ни малейшего представления, кто ее убил.

— Я вам не верю. И ежу понятно, что, когда Гудвин собирал о ней информацию, он нарыл нечто такое, что вы собираетесь использовать для своих треклятых фокусов. Но номер не пройдет. Я уже говорил, что, если вы возьметесь за это дело, Гудвина вызовут в офис окружного прокурора. А теперь я вам обещаю, что и вас тоже вызовут. В офис окружного прокурора. — Кремер встал. — Если хотите, чтобы все было сделано правильно, то вы арестованы как важный свидетель. Пошли.

Вулф не спеша взялся за край письменного стола и отодвинул кресло, встал и одернул жилет:

— Мы, естественно, будем хранить молчание и уже завтра выйдем под залог. Вы можете дать мне две минуты? Я позвоню Паркеру. Арчи, соедини меня с ним.

Я покосился на Кремера, ожидая его разрешения, поскольку находился под арестом. Кремер поднялся с кресла. Секунд десять он просто стоял, тяжело дыша, а затем произнес:

— Вы сказали Уипплу, что обвинение против его сына не имеет оснований. Хотелось бы услышать ваш ответ на мое предположение, что если, по-вашему, Данбар Уиппл не убивал девушку, значит вам известно, кто ее убил.

— Но ведь я вам уже ответил. Я понятия не имею, кто ее убил.

— Тогда почему не он?

— Я вовсе не обязан вам докладывать, на основании чего я делаю свои выводы. Но я даю вам слово чести — а вам наверняка хорошо известно, я не бросаюсь подобными словами, — что мое заключение не имеет под собой доказательной базы. И у меня нет информации о каких-либо обстоятельствах, приведших к смерти Сьюзан Брук, которые были бы неизвестны вам. У меня предложение. Я взял на себя обязательство действовать в интересах мистера Уиппла и собираюсь приступить к этому незамедлительно, в связи с чем предпочел бы провести сегодняшний вечер и завтрашний день на свободе, а не за решеткой, независимо от того, стану я молчать или нет. Я собираюсь попросить мистера Гудвина напечатать полный отчет о его расследовании подноготной Сьюзан Брук, с дословным изложением всех разговоров, и предлагаю послать вам один экземпляр текста с аффидевитом. Это должно вас полностью удовлетворить.

— А как насчет вас?

— Меня можете смело вычеркивать. Вся имеющаяся у меня информация будет содержаться в отчете мистера Гудвина. Слово чести.

— Когда я получу этот отчет?

— Могу сказать точно. Арчи, сколько времени тебе потребуется?

— Это будет зависеть от того, чего вы от меня хотите. Если вы хотите все слово в слово, то часов сорок, не меньше. Полных три дня. Я разговаривал со многими людьми о разных вещах. Но если вам нужно лишь то, что, возможно, относится к делу, то десяти-двенадцати часов мне хватит. Для аффидевита будет вполне достаточно.

— Жду отчет завтра, — заявил Кремер. — К пяти вечера.

— Постараюсь, хотя ничего гарантировать не могу.

Посмотрев на Вулфа, Кремер открыл рот, но, передумав, снова закрыл и