Скажи-и-и, что я ее люблю-у-у,

Без нее вся жизнь равна нулю,

Из-за нее вся жизнь равна нулю…[2]

Димка пел слегка дрожащим проникновенным голосом. Первая песня была еще ничего, но потом я совсем затосковала.

Мысли, рифмы.

Свет остался, остался звук, остальное стерлось.

Гаснут цифры —

Я звонил, чтобы просто услышать голос[3].

В десять вечера я собралась идти домой. Димка хотел остаться еще на пару часов.

– Я провожу, – вызвался Олег.

– Да нет, что ты, не надо, – отмахивалась я. – Что я, маленькая, что ли?

На самом деле мне просто было немного обидно, что Димка не может или не хочет меня сегодня проводить.

– Что тут идти-то? – рассуждала я. – Пять минут всего! Сама дойду, не надо меня провожать.

– Как так не надо? – не понял Димка. – Олег, ты проводишь?

– Да, конечно, провожу. Нам по пути с Танькой. Да, Тань?

– Ну да…

– Вот и хорошо, – согласился Игорь. – А то это не дело, одной вечером ходить.

Мне ничего не оставалось, как согласиться с ними и не спорить. Мы попрощались с ребятами и медленно пошли в сторону нашей улицы. Олег допил пиво, выкинул пустую банку в кусты, а потом начал приставать ко мне с вопросами:

– Классно сегодня посидели! Слушай, а ты напишешь у себя в журнале об этом?

– Может быть, – пожала я плечами. – Я подумаю, как это можно сделать.

Кто бы знал, как я устала отвечать на такие вопросы! Где бы я ни тусовалась, в компании всегда найдутся несколько человек, которые обязательно спросят, напишу ли я об этом. Мне кажется, они все думают, будто я пишу абсолютно обо всем, что вижу! Приходится как-то отмазываться. Не скажешь ведь, что их вечеринка – это еще далеко не тема для статьи в журнал, тираж которого триста тысяч в месяц! Обидятся еще.

– Слушай, Тань, а вот ты пишешь о парнях…

– Послушай, Олег, я пишу обо всем. О школе, об экзаменах, о подарках, о проблемах с подругами, о книгах, музыке и даже о моде иногда. Но о парнях я пишу меньше всего.

– Но все равно же пишешь!

– Ну, пишу.

– А как ты пишешь о них, если у тебя никогда не было парня?

– Я хорошо знаю теорию, – нервно хихикнула я. – А еще у меня очень много примеров перед глазами.

– Это понятно, – согласился Олег. – Но если бы я был девчонкой и знал, что мне дает советы моя ровесница, у которой нет парня, я бы не стал покупать такой журнал.

– Все сказал?

– Ну как бы да.

– Вот и иди домой. Я сама дойду.

– Ладно, все, забей, – быстро произнес Олег.

– Теперь понятно, от кого Дашка набралась этой фигни!

– Какой еще фигни?

– Ладно-все-забей! – передразнила я его.

– А-а, понятно. Тань, ну ты не обижайся на меня. Сам не знаю, что на меня нашло. Пива, наверное, много выпил.

– Оно и видно.

– Слушай, Тань, будь другом.

– Чего тебе еще надо?

– Ты Даньке не говори, что я сегодня пил.

– Почему не говорить? – удивилась я. – Она тебя что, отругает?

– Ну… ну да. Она так злится, когда я пиво пью! Даже если глоток один сделаю, все равно узнает! А потом мозг выносит… Запрещает.

– Да?

– Угу, – сделал печальное лицо Олег.

– Бедненький, – издевательски протянула я, гладя Олега по рукаву куртки.

– Не скажешь?

– Я подумаю, – произнесла я. – Если будешь хорошо себя вести.

Когда я поднялась к себе, родители уже спали. Я быстро умылась, налила себе чаю и включила комп. Дашка, увидев меня в онлайне, тут же позвонила, чтобы узнать новости. Я рассказала ей про гонки в продуктовых тележках, про гараж Игоря и грустные песни Димки.

– Ты вообще целоваться-то с ним собираешься? – перебила меня Дашка. Строго и неожиданно. – Вы встречаетесь уже три недели и еще ни разу!

– Даш, мы не встречаемся… – вздохнула я. – Общаемся просто, дружим.

После ее вопроса о поцелуях мне стало не по себе. Все снова повторялось, как два года назад, когда я общалась с Артуром.

Да, мы отлично проводили вместе время, а общее любимое дело – фотография – нас сближало. Но он так и не увидел во мне кого-то большего, чем просто друга.

Да, Дима сам зовет меня гулять, пишет, звонит, провожает после кино, лекций по бизнесу и прогулок. Но еще ни разу, прощаясь со мной у подъезда, он не пытался поцеловать меня, как это обычно происходит, если люди друг другу нравятся. Даже приобнять не пробовал!

Мне это казалось странным, тревожным сигналом. Кошкин с его черными кудрями почти до плеч, озорными чертями в карих глазах, в модных, небрежно висящих на нем джинсах совсем не был похож на стеснительного парня с рюкзаком комплексов за спиной. По нему так и читалось, что при желании Димка может в момент склеить любую, даже самую неприступную и холодную, девчонку. Что уж говорить обо мне, которая не скрывала своего к нему отношения!

– А еще эта песня… Мне не понравилось, что он ее пел. Вдруг он влюблен в кого-то?

– Дура! Это про тебя он пел! Он в тебя влюблен, а ты…

– А что я?

– Ты слишком холодно ведешь себя с ним, – начала объяснять Данька. – Это проблема многих девчонок. Сначала мы сами не даем парню «зеленый свет», а потом удивляемся, почему он не проявляет инициативу. Это особые взгляды, улыбки, прикосновения, жесты… Понимаешь? Не дружеские. Это дает парню понять, что он тебе интересен и что его симпатия взаимна. А твой Димка просто боится, что ты его отошьешь, вот и не распускает руки. Он просто ждет правильного момента!

– И что мне теперь делать?

– Дорогая, я на твоем месте уже давно бы сама поцеловала его. Что тебе мешает сделать это? Здесь главное – начать, а дальше он сам подключится.

– Страшно. Я боюсь, что он видит во мне просто подругу, а не девушку.

– Глупости говоришь, дорогая. Он сам боится. Не хочет твой Кошкин обламываться с тобой, понимаешь?

– Ну да. Понимаю.

– Вы с ним два тормоза просто. Ты тормозишь, он тормозит, а вместе вы двигаетесь вперед вдвое медленнее, чем надо.

– По-моему, мы вообще стоим на месте.

– Значит, нужно прибавить газу!

После того как у Дашки появился парень, она сильно изменилась. Выглядела она так же, как и раньше, но уверенности заметно прибавилось. Теперь она активно высказывала и отстаивала свое мнение, раздавала советы с умным видом и знала, что к ней прислушаются. Если у девушки есть парень, на нее и смотрят по-другому.