Тру глаза.

Да, я найду себе другую квартиру. Но не сейчас. Не сегодня. Завтра, может, послезавтра. Когда приведу себя в порядок, заглушу воспоминания и немного посплю.

Сегодня понедельник. За выходные я почти не видела маму. Повезло. Я надеялась, что многочасовой сон пойдет мне на пользу, но чувствую себя так, будто и не ложилась в кровать. Мне снились кошмары. В последний раз кошмары мучили меня перед выпуском из медицинской школы, когда я боялась провалить экзамены. Я долго не могла добиться результатов, которые бы отвечали моим ожиданиям, и это меня убивало. Не думала, что буду страдать из-за страшных снов, но оказывается, они бывают не только у детей. Кошмары – жадные маленькие чудовища, которые вонзают острые коготки в каждый твой страх, каким бы незначительным он ни был, заставляя его расти и набирать силу, – и чем хуже тебе становится, тем чудовища довольнее. Кошмарам все равно, сколько тебе лет, откуда ты и чем занимаешься, – они найдут и поглотят тебя.

Господи боже… Все выходит из-под контроля.

Я снова стою перед палатой Митча и проклинаю себя за это. Жалюзи опущены, мне ничего не видно, но я не могу заставить себя войти внутрь. До чего смешно. Смешно и нелепо.

Снимаю шапочку, кладу ее в карман вместе с маской и вздыхаю.

Интересно, что бы подумал Митч, если бы знал, что я стою здесь, не решаясь войти?

– Вам помочь?

Вздрогнув, резко поворачиваюсь и вижу одного из врачей. Он на голову выше меня. Узкие губы, короткие темно-каштановые волосы, светло-карие глаза, скептический и в то же время теплый взгляд. Он держится уверенно. «Доктор Томас» – написано на бейджике.

– Это вы – лечащий врач Митча?

Он слегка расправляет плечи.

– Верно. Доктор Ривера – мой пациент.

В голове у меня начинают крутиться шестеренки. Значит, это с ним говорила по телефону Софи. Она назвала его Итаном, если память мне не изменяет.

– Софи права, вы должны были позвонить, как только Митча перевели из операционной! – Слова слетают с языка прежде, чем успеваю подумать. Но доктор Томас тихо смеется, а значит, все не так плохо.

– Я главный врач отделения комбустиологии, а не справочная и не простой медбрат, – отсмеявшись, говорит он серьезно.

– Хорошо.

– Хорошо? – повторяет доктор Томас, озадаченно приподняв брови.

– Я передам ваши слова Софи, простой медсестре, – сухо говорю я, подозревая, что для него это важно. Важнее, чем он готов признать.

Выражение его лица подтверждает мою догадку.

– Откуда вы знаете Софи? – прищурившись, интересуется он. – Как, вы сказали, вас зовут?

– Я не говорила. – Я еще не переоделась в рабочую форму, и под защитным комбинезоном на мне старые джинсы и выцветшая желтая рубашка, на ногах – любимые туфли. Ему не узнать, что я работаю здесь. – Мне пора. Позаботьтесь о нем.

Поколебавшись, направляюсь к выходу.

– Вы не хотите спросить, как у него дела?

Резко останавливаюсь, но не оборачиваюсь. Смотрю прямо перед собой и сжимаю руки в кулаки.

– Разве вы не за этим сюда пришли?

Мои ноги не двигаются. Я не могу уйти. Ощущение, будто застряла в болоте. Перед глазами залитое кровью лицо Митча, в ушах звучат отчаянный голос Лоры и грохот динамиков из отделения неотложной помощи. Я вспоминаю об умершем Джордже, раненых Нэше, Лише и Йене.

Я превращаюсь в бомбу замедленного действия.

Задыхаясь, смотрю в потолок, а потом делаю глубокий вдох и опускаю голову. Да, мне хочется спросить: как у него дела? он в порядке? худшее позади? как прошла операция? насколько сильно повреждены ткани? сколько процентов кожи придется пересадить? о нем хорошо позаботились? быстро оказали помощь? Но не могу выдавить ни слова, только пытаюсь убедить себя, что все в порядке. Что происходящее – кошмарный сон, который затянулся.

– У него обширные ожоги второй степени, но раны заживают хорошо. Если хотите узнать больше, вам придется представиться. – Последние слова звучат твердо. А ведь доктор Томас вообще не должен был раскрывать мне информацию о состоянии Митча! Понятия не имею, почему он это сделал…

Ожоги второй степени. Значит, мое предположение оказалось верным. Меня бросает в жар, и внутренности словно завязываются в узел.

– Ему что-нибудь передать? – спрашивает доктор Томас, и я моргаю.

Полный сочувствия голос, вопрос… Этого еще не хватало!

– Нет необходимости, – выдавливаю я, пытаясь сохранить хотя бы частицу достоинства, но, сделав несколько шагов, перехожу на бег и мчусь к лифту, мечтая оказаться подальше отсюда.

Подальше, подальше, подальше.

Кнопка загорается. Только когда закрываются двери, я снова могу нормально дышать. Я с такой силой сжимаю поручень, что у меня белеют костяшки пальцев. Лифт едет с третьего этажа на первый, откуда я пройду в главное здание.

Митч в порядке. Его перевели из операционной. Самое худшее позади. Больше не придется ходить в соседний корпус и стоять посреди отделения комбустиологии, гипнотизируя взглядом дверь в палату Митча.

Такие ожоги, как у него, обычно заживают за три-пять недель. Конечно, останутся шрамы, но было бы хуже, если…

– Возьми себя в руки, Сьерра, – произношу самую бесполезную фразу всех времен и народов, радуясь, что нахожусь в лифте одна. – Ты врач. Человек пострадал, ты оказала ему помощь, на этом все. Ты сделала свою работу. В отделении неотложки ты и не такое видела, поэтому возьми себя в руки.

Дзинь!

Выйдя из лифта, спешу в главный корпус, чтобы не опоздать к началу смены. У меня потеют руки, а сердце колотится так, словно я пробежала марафон.

Захожу в раздевалку. Коллеги, готовясь к дежурству, переодеваются и разговаривают.

Встав перед своим шкафчиком, делаю глубокий вдох, чтобы справиться с подкатывающей к горлу тошнотой и отогнать мысли о Митче, о взрыве.

Вот и все.

– Вот и все, – повторяю и вздрагиваю, когда кто-то рядом неожиданно спрашивает:

– Что все? Твоя смена? А я думала, мы сегодня дежурим вместе.

– Черт, Мэйси! Ты меня напугала!

Взглянув на нее, вынуждена признать, что в отличие от меня она выглядит неплохо – несмотря на отсутствие макияжа, о чем говорят многочисленные веснушки на ее лице. Ярко-красные очки, розоватые щеки, волосы собраны в небрежный пучок. Цвет ее волос всегда напоминал мне черный кофе, в который капнули немного молока.

– Извини, я не хотела. – Она поднимает руку, в которой держит потрепанную книгу. Похоже на детектив или триллер, но названия разобрать не могу. – Я читала и теперь готовлюсь к смене. Хотела поздороваться и спросить, как дела. Ты выглядела немного рассеянной и… – Она пожимает плечами. – Последние дни были