Неожиданно выпечка из муки высшего сорта показалась Анне грубой, как ржаная лепешка. Что известно Элизабет?

– Я не слепая.

Элизабет налила себе кружку ячменного напитка и сделала большой глоток.

– Значит, слепая я, поскольку не вижу связи между первым и вторым вопросами.

Анна перестала есть, сжав ладони у себя на коленях. Ранний визит сестры вызвал у нее дурные предчувствия.

– Король Генрих тебя вожделеет.

От удивления Анна рассмеялась.

– Его величество привязан к королеве. Он так радуется ее беременности, как ребенок новой игрушке.

Элизабет недоверчиво фыркнула.

– Ты что же, не замечаешь, как он на тебя смотрит? И другие мужчины тоже проявляют к тебе интерес. Они рассматривают тебя как спелый плод, готовый к тому, чтобы его сорвали, в то время когда твой муж, который, по твоим словам, всего лишь «тебе подходит», в отъезде.

– Это сущий вздор! Джордж вернется через день-другой.

Хотелось бы Анне, чтобы это было правдой. С тех пор как он уехал, она не получила от него никаких вестей. Она даже не знала, где он сейчас находится – у Джорджа были имения в нескольких графствах.

– Ты всегда окружена смеющимися джентльменами.

Анна уловила в словах старшей сестры зависть вместе с подозрительностью и постаралась не дать прорваться наружу своему раздражению. С Элизабет никто не флиртует, ее надменный вид остужает пыл придворных кавалеров.

– Нам следует ублажать короля. Не забывай, что наш брат, герцог, надеется, что мы приобретем хотя бы небольшое влияние при дворе.

Элизабет презрительно фыркнула и встала, забирая с собой последнюю булку.

– Мы здесь, чтобы ублажать королеву, а не короля.

Анна обрадовалась уходу сестры, но остаток дня провела в размышлениях. Вечером, когда Мериэл расчесывала ее волосы перед сном, Анна все еще обдумывала то, что сказала ей Элизабет.

– Мериэл, – сказала Анна, – не слишком ли много я флиртую? Может, я даю понять другим мужчинам, что желаю их видеть в своей постели?

Пальцы горничной на мгновение замерли на волосах Анны, а затем продолжили искусно заплетать косы на голове у госпожи.

– Вы многим нравитесь, миледи.

Взглянув на себя в зеркало, Анна увидела, что печально усмехается.

– Я не об этом. Прошу тебя, Мериэл, будь со мной откровенна. Ты уже давно со мной и знаешь, что я не прогневаюсь, если твой ответ не придется мне по нраву.

– В отличие от герцога, вашего брата.

Мериэл замолчала до тех пор, пока не закончила укладывать косы на голове Анны.

– Есть в вас, миледи, что-то такое, что влечет к вам мужчин. Хоть вы и не обладаете выдающейся красотой, но можете очаровать любого, кто вам повстречается.

– Но это всего лишь игра, – возразила Анна. – Галантные рыцари и их дамы сердца, пышность турниров, стихи из «Романа о Розе»[9]. Все эти песни и маскарады – всего лишь милые причуды, ничего более.

– Королева беременна, – сказала Мериэл.

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

Обернувшись, Анна в смятении взглянула на свою служанку.

– Когда жены ожидают ребенка, мужья от них отчуждаются. Иногда временные союзы длятся дольше, чем беременность.

Анна нахмурилась. Жены тоже не всегда хранят верность, но она не собирается наставлять рога Джорджу. Анна не могла понять, что за время своего пребывания при дворе она сделала такого, что могло бы кого-нибудь, за исключением вечно придирающейся к ней сестры, заставить думать обратное.

– Флирт вполне допустим в светском обществе, – заявила она твердо. – В нем нет никакого вреда.

– Как скажете, миледи, – произнесла Мериэл, убирая деревянный ларец с гребнями и щетками своей госпожи.

Дворец в Ричмонде, 1 января 1510 года

Когда Анна вернулась в свои покои, было уже поздно. Ранним утром королеве вручили новогодние подарки. Остаток дня прошел в развлечениях, кульминацией которых стали маскарад и обязательные танцы. По своему обыкновению Анна улыбалась и флиртовала, танцуя с королем и джентльменами из его свиты, но, как и всегда, в спальню вернулась одна.

Элизабет больше не высказывала ей обвинений, но постоянно наблюдала за ней, как будто надеясь поймать Анну за совершением чего-нибудь предосудительного. Анна по большей части не обращала на нее внимания. Пусть думает, что хочет, Анна не собиралась оскорблять короля, прилюдно отвергая знаки его внимания. У нее сложились дружеские отношения с его величеством, и Анна желала, чтобы так продолжалось и впредь. И в этот вечер ее твердость была вознаграждена.

Анна вошла в комнату, улыбаясь, но ее радость быстро улетучилась, уступая место сильной тревоге, как только она увидела, что в спальне ее ожидает отнюдь не Мериэл. Перед очагом, освещенный огнем, стоял мужчина. Его лицо было скрыто в тени. Сперва Анна смогла различить лишь его силуэт.

Затем мужчина шагнул ей навстречу, приближаясь к свече, которую она держала в руке.

– Джордж! – воскликнула она радостно. – Наконец-то ты вернулся!

Она потянулась к нему, но он уклонился. По выражению его лица невозможно было ничего понять. Анна осторожно поставила подсвечник на маленький столик.

– Я скучала по тебе, – сказала она.

– И я по тебе тоже, – ответил Джордж. – Но едва ли ты была несчастлива в мое отсутствие. Когда ты вошла, ты улыбалась.

– Я только что получила превосходный новогодний подарок. Его величество приказал выпустить Генри из Тауэра. Мой брат снова вернется в королевскую свиту, как будто его вовсе и не арестовывали.

– Рад это слышать.

Его слова показались Анне искренними, но она заметила напряженность в его позе.

– У тебя была длинная дорога? Приготовить тебе кружку глинтвейна?

– Какая заботливая жена, – проворчал Джордж. – Жаль только, что ты не всегда думаешь о моем благе в первую очередь.

На этот раз Анна не дала ему избежать ее прикосновения. Она взяла мужа за руки и дождалась, когда он посмотрит ей в глаза.

– Ты что, позволишь необдуманному слову испортить наши отношения? Я не собиралась ставить под сомнение твое мужское достоинство.

– И все же ты это сделала. Ты выставила меня на посмешище, Анна. Мужчине трудно такое пережить.

– Я знаю. И прошу прощения у тебя за это. Искренне прошу. Но вина за это в основном лежит на твоих друзьях, а не на мне. И ты все только усугубил, удалившись зализывать раны. Если бы ты остался со мной, все бы уже забылось.