с приятелем душит свою 19-летнюю жену, чтобы не делить имущество при разводе. В Казани механик земснаряда, разозлившись на домашних, смертельно ранит ножом жену и убивает 4-летнего сына. При аналогичных обстоятельствах в Казани же во время семейного скандала от руки отца погибает годовалая девочка, получив ножевое ранение в шею. Казанская пенсионерка, устав от пьяных выходок внука, убивает его, а затем вместе с дочерью (между прочим, матерью погибшего) расчленяет тело, чтобы вынести из квартиры и закопать по частям. Плюс случаи абсолютно немотивированного, спонтанного насилия, когда праздничное застолье мгновенно переходит в резню или перестрелку.

Мы были близки к той критической точке, после которой знаменитое «Чикаго 20-х» показалось бы милой детской сказкой.

Нельзя сказать, что в МВД недооценивали ситуацию — с моей точки зрения, бывший министр Искандер Галимов всё делал правильно. В конце концов, и комплексная программа борьбы с преступностью, и знаменитый указ «О чрезвычайных мерах» появились при его непосредственном участии. И сама стратегия борьбы с бандами вырабатывалась при Галимове. Как профессионал он начал формироваться, что символично, именно на деле «Тяп-Ляпа», будучи простым «опером» Приволжского РУВД, включённым в бригаду по расследованию этого дела. И он всегда был сторонником громких расследований, а не замалчивания. Так что мне казалось, что направление задано и не надо выдумывать ничего лишнего. Достаточно чётко сформулировать долгосрочную концепцию, предусматривающую и вопрос учётов, и критериев оценки, и ротации кадров, и профилактики коррупции…

Так что революции делать я не собирался, а решил, что буду продолжать уже определившуюся линию, но произведу некоторые кадровые перестановки, в первую очередь в подразделениях криминальной милиции. Возглавить это направление в должности первого замминистра я пригласил Рената Тимерзянова. Надо сказать, что его назначение далось нам не так уж и просто, ведь по неписаному правилу, если министр внутренних дел — татарин, то первым заместителем обязательно должен быть русский. Проблему решили тем, что на должность заместителя по кадрам пригласили Александра Вайду, заменив им предшественника-татарина. Москва хоть и со скрипом, но согласилась.

Первый заместитель — не просто человек, которому в своё отсутствие я должен доверять руководство министерством. Это ещё и тот, кто должен взять на себя ответственность за всю криминальную ситуацию: раскрытие убийств, разбоев, краж. И, разумеется, за ликвидацию преступных группировок. На этой должности я видел только Рената, мне позарез был необходим именно такой человек: бескомпромиссный, принципиальный, беспощадный. Не только знающий от и до оперативную работу, но и с повадками волкодава: если вцепился в кого-то, уже не выпустит, не простит и не забудет.

Киллер-неудачник

В Татарстане первым официально осуждённым киллером стал Алексей Карпунин по кличке Подлиза. Он не был профессионалом, да и «заказ» его стал первым и последним.

Около 8 утра 12 октября 1995 года директор Центра содействия предпринимательству при главе администрации Казани Альберт Невский вышел на работу. Лифт не работал, и Невский пошёл пешком. На молодого человека, который спускался по лестнице вслед за ним, скорее всего, он просто не обратил внимания. Между пятым и шестым этажом раздался выстрел…

Было отработано множество версий, проверены горы служебной документации. Со всех сторон Невский характеризовался только положительно. Связей с криминальными структурами не имел. Законопослушный чиновник, который ни по роду деятельности, ни по личным интересам и человеческим качествам не мог никому встать поперёк дороги. Проходили дни и недели. Никаких зацепок по делу не было. Но однажды произошло то, чего никто не ожидал. Киллер проявился сам. Да ещё каким образом — дал интервью казанскому телеканалу! Это, кстати, указывало, что действовал не профессионал, а любитель, к тому же небольшого ума, ведь настоящий киллер ни за что не стал бы светиться просто так.

На камеру убийца подробно рассказывал о подготовке и деталях покушения, предусмотрительно разрешив снимать себя лишь со спины. Тележурналист не знал имени и фамилии героя своего сюжета, поэтому пришлось составлять психологический портрет преступника. Ведь больше, чем паспортные данные, о человеке могут сказать его неповторимые индивидуальные особенности. Лучшие криминалисты и психоаналитики скрупулёзно изучали тембр голоса, особенности дикции, строение затылка, причёску и даже шевеление ушей во время разговора.

Скоро «объект» был расшифрован. Психолог сказал, что убийца — человек начитанный, у него определённый круг общения, скорее всего — университет. На первом этаже одного из зданий университета есть рекреация, излюбленное место сборов десятков поколений студентов — «Телевизор». И, отработав этот круг людей, оперативники получили много интересной информации.

Подозреваемым оказался 20-летний Алексей Карпунин, недавно уехавший в Архангельскую область вместе с подружкой. Группа захвата, отправившаяся в Котлас, арестовала убийцу. У него изъяли и орудие убийства — пистолет, из которого, согласно заключению баллистической экспертизы, была выпущена роковая пуля.

Оказалось, что роль исполнителя убийства первоначально Карпунину не отводилась. Заказчик — водитель начальника службы безопасности одного из казанских коммерческих банков — предложил «заказ» своему знакомому студенту Александру Суркову. Убить требовалось директора одного из казанских предприятий, цена — десять тысяч долларов. Сурков подключил своего дружка, монтажника Роберта Измайлова, пообещав ему за услугу шесть с половиной тысяч «зелёных». Карпунина взяли исключительно для подстраховки, он должен был помочь убийце переодеться, а затем вернуться на «объект» и наблюдать за дальнейшим развитием событий. За соучастие ему пообещали пятьсот долларов.

Получив оружие и патроны, сообщники установили наблюдение за жертвой, изучили его расписание. Но, встретившись с Измайловым накануне решающего дня, Карпунин понял, что тот может погубить операцию: нервничает, руки трясутся — какой из него стрелок? И предложил свою кандидатуру, но за удвоенную плату.

В день убийства Подлиза поднялся на восьмой этаж и укрылся за мусоропроводом. Когда хлопнула дверь и «объект» стал спускаться по лестнице, он последовал за ним и, пройдя несколько пролётов, выстрелил тому в голову.

На самом деле Карпунин убил не того человека, о чём узнал из выпуска вечерних новостей. Невский жил на одной площадке с «объектом», был примерно того же телосложения, и в утренних сумерках убийца обознался. Студент был готов «исправить ошибку», но заказчик от его повторных услуг отказался. Денег, понятное дело, Карпунину не заплатили, поэтому он решил хоть как-то заработать на своём преступлении. Полученный от телеканала гонорар в двадцать тысяч рублей убийца потратил на поездку в Котлас, считая, что там его уж точно не найдут.

На суде в своём последнем слове он без запинки произносил выученные фразы о чистосердечном раскаянии, винился перед родственниками убитого им человека, но постоянно проговаривался: