понимают! Ни лиса твоя, ни моя вредина… Ну да мы добьёмся ещё своего, верно? — я улыбнулся другу, пытаясь подбодрить его. Что-то в этот раз он больно расстроенный. Даже о своих злоключениях забыл. — Давай я переоденусь, и пойдём доедать, чего у тебя там после неудавшегося свидания осталось. Я жутко проголодался, да ещё ты всё так описывал… кто, если не друг, составит тебе приятный, романтический вечер?

— Так и знал, что ты будешь рад нахаляву вкусно поесть! — он хохотнул и встал с кровати, на которой мы всё это время сидели. — Слушай, Воль, у тебя там ещё в запасах есть чего?

— Обижаешь, когда это у меня ничего не было? — с лёгким прищуром, я достал из под кровати ещё одну бутыль. Настойка в ней переливалась голубыми волнами, иногда даже искрилась. Брот широко улыбнулся.

— Нисколечки не сомневался! Ну, пошли отмечать твою победу.

Победа… не первая и, я уверен, не последняя. Из головы всё не выходила Аранэя. Пусть, получил по лицу, но спас девочку. Чему несказанно рад. За пощёчину я ещё поквитаюсь с этой врединой, а сейчас меня ждёт друг и целая бутылка нашего элексира. А значит, вполне весёлая ночка!

* * *

Не скажу, что утро было добрым. Во-первых, под утро в столовую нагрянули академские лекари, которые прервали наше маленькое застолье. Брота отправили к себе в комнату, а меня повели в лазарет. Я сопротивлялся как мог, но, увы, был повержен и пленён.

— Вольгран Бронс! — старый лекарь, кажется, звали его Вайнер, искоса поглядывал на меня. — Ещё вчера вечером ты мог остаться лежать в снегу выпотрошенным, а сегодня уже накачался не пойми какой дрянью?

Я тяжело выдохнул. Пожилой мужичок и без того двоился у меня в глазах, так ещё и речи какие-то нудные толкает. Ну, ничего, сейчас как раз не помешает отоспаться.

— Молчишь? Аранэю тоже направили в лазарет. И она, в отличии от тебя, уже там. Нам не пришлось искать её по всей Академии, — продолжал напирать на меня Вайнер.

— Слушайте, а вам когда-нибудь давали по лицу за поцелуй? — я решил перевести тему, да и к тому же, мне действительно стало интересно послушать человека, умудрённого жизненным опытом.

— Знаешь, Вольгран, жизнь порою может обернуться совершенно непредсказуемо. А если сложить это с непредсказуемостью женщин… — он похлопал меня по плечу, хитро улыбнувшись в усы. — Нам главное что? Главное не сдаваться и идти к цели! Да, по лицу и мне доводилось получать. Да чего только не было!

Кажется, я сменил разговор в нужное русло, так что теперь оставалось внимать словам лекаря, пока мы шли до лазарета. Хотя бы не будет меня попрекать всю дорогу. Лазарет находился у нас в другом корпусе, так что нам предстоит пройти почти через всю Академию.

Проходя по длинному коридору, соединяющему учебный и лекарский корпусы, я замер у большого панорамного окна, вид из которого завораживал. Хвойный лес, расстилавшийся почти до горизонта, гиганты-горы, выглядывающие из-за него покрытыми снегом макушками… тучи, что были тяжелы, как и мои мысли сейчас.

Тишина, скорее всего, продлится совсем недолго. Совсем скоро прибудут следователи и комиссия, вся Академия будет на ушах стоять. Проверки, допросы, надзор. То, что мы нейтрализовали угрозу в виде того волка ничего толком нам не дало, чутьё подсказывает, что это только начало. Но начало чего?

— Долго мы тут стоять будем? — лекарь, видимо поняв, что я не особо его слушал и витал где-то в своих мыслях, немного насупился.

— Минуту, мастер Вайнер. Одну минуту…

Я вновь взглянул в окно. Вся эта ситуация моментами очень нелогична и пока что мне непонятна. Но одно знаю точно — мы попали в очень уж нехорошую историю. Нужно перерыть библиотеку на наличие хоть какой-то информации о тёмных ритуалах, сравнить прецеденты, которые уже были. И ладно бы только это меня сейчас волновало. Там, в лазарете, уже сидит Аранэя. Как она на меня отреагирует? Что мне ей сказать при встрече? Чувствую себя мальчишкой, будто влюбился первый раз. Хотя, насчёт влюбился это я загнул, конечно… или…

— Вольгран! — лекарь уже нервно притопывал ногой по каменным плитам на полу. — Нам нужно тебя осмотреть. Скоро начнутся пары и у меня много работы. Это ты любишь прогуливать учёбу, а у меня время ограничено.

— Идём-идём, мастер, — я взглянул, напоследок, на бескрайний, заснеженный лес, вздохнул и двинулся следом за своим сопровождающим.

И вообще, с чего вдруг меня так беспокоит мнение этой девчонки? Я не говорил Броту этой ночью, но она постоянно была в моих мыслях. И как бы ни хотел я забыться, Аранэя не покидала мою голову. Два года войны, что были между нами, боюсь, будут серьёзной помехой в налаживании отношений. Да и каких, к чёрту, отношений? Она мне пощёчину влепила! Хотя, есть у меня небольшой план, который чуть позже я начну водворять в жизнь.

— Проходи, я скоро вернусь, — Вайнер толкнул дверь в один из кабинетов лазарета, за которой я увидел сидящую на кушетке Аранэю. Сердце дрогнуло, и я зашёл в помещение.

— Привет, — я посмотрел на девушку, возле которой суетилась медсестра.

— Привет, — она бросила на меня мимолётный взгляд, показавшийся мне каким-то странным. Что ей ответить я не нашёлся, поэтому стал молча ждать прихода лекаря, сидя на кушетке, на которую он мне указал.

К слову, ожидание продлилось совсем недолго, тот явился довольно быстро и также молниеносно провёл осмотр. Покачал головой и стал читать заклинание, поднеся ладони к моему шраму, который совсем недавно был глубокой раной. Я почувствовал нестерпимый зуд, впоследствии сменившийся лёгкой прохладой.

— Вот, теперь не забывай принимать эликсир “Живицы”, конечно, если здоровьем дорожишь, — Вайнер вручил мне несколько бутыльков с мутноватой жидкостью. Я знал, что это довольно сильнодействующий отвар, который, можно сказать, и мёртвого на ноги поставит. Просто так, налево и направо его не выписывают, а значит, у меня действительно серьёзная рана. Нужно быть осторожнее…

— Спасибо! — я благодарно кивнул, теперь в полной мере осознавая, что меня, по сути, с того света вытащили, а я ещё и ночь провёл, не отдыхая, а пируя с другом. Даже немного стыдно стало перед седым мастером, что сейчас отвернулся к медсестре, что-то ей на своём, лекарском, объясняя.

Аранэя сидела на кушетке напротив, бросая взгляды на меня. Вот и что она делает со мной? Меня дырка в животе меньше сейчас беспокоит, чем то, о чём она думает.

— Пойдём