– А почему? – с любопытством прервала я новый поток возмущений.

– Да, потому! Хотите, чтобы меня забрали на исследования?! Чтобы тыкали в меня иголками и выворачивали, изучая, что внутри?! Смерти моей хотите?!

– Нет, не хотим! – честно признались мы.

– Не похоже… – буркнула обиженно груша и, замолчав, от нас отвернулась.

Дальше от неё доносилось только "Пфф" в разной тональности возмущения. Сколько бы мы её не уговаривали и не извинялись, клизма с нами разговаривать отказывалась…

Кажется, нам объявили бойкот.

Делать нечего, пришлось отнести Клаву на прежнее место, на тумбочку в спальню, возле множителя, и временно оставить в покое.

После чего я, опомнившись, помчалась в душ, ведь пятнадцать обозначенных минут уже истекали, а заставлять долго ждать пациентов и их родственников нехорошо. Говорят, они от этого звереют и становятся совсем неадекватными…

– … Нет, я это так не оставлю! Как же так?! Не уследили за моим мальчиком! Покалечили, измучили, изувечили! Это безобразие, произвол!!! – вопила родительница Динара, расхаживая по палате, взад-вперёд.

– Ну, мама… – попытался вставить слова двухметровый "мальчик".

– Что "мама"?! Не мамкай! – рявкнула она на него, но потом смягчилась, всплеснула руками и запричитала: – Бедный мой, совсем тут исхудал… А я ведь говорила твоему отцу, что тебя лучше при дворе оставить, под моим присмотром. Нет же, вы мне про воинскую доблесть и про благородную карьеру военного в оба уха твердили. И к чему это привело?! Теперь лежишь весь изрезанный, со сломанной ногой…

– Вывихнутой… – осмелилась поправить дамочку я, за что тут же заслужила грозный взгляд. – Но уже вправленной и почти здоровой. Пару-тройку дней и сможет бегать, как раньше.

– Бегать?! – взвилась дамочка. – Куда это он должен бегать? Вы его что, уже эксплуатировать планируете? Что за поверхностное отношение к своим обязанностям?! А… Знаю! Вам лишь бы не лечить и скорее от пациента избавиться! Чтобы ничего не делать, прохлаждаться, да с помощниками любовь крутить…

Я задохнулась от возмущения, а подруга не выдержала:

– Так, ну это уже перебор! – возмутилась Зинка. – Я не собираюсь терпеть ваши оскорбления! Всё, хватит! Мы уже час выслушиваем крики, вместо того, чтобы заняться осмотром ребёнка… тьфу, то есть солдата. Вы зачем приехали? Обеспечить уход за сыном? Помочь? Так помогайте. Но оскорблять нас я не позволю. И тратить время на выслушивание ваших причитаний не намерена, вы его не только у нас и Динара отнимаете, но и у других пациентов, а сами, между тем, даже не поинтересовались состоянием сына и характером его повреждений…

– Вы хотите сказать, что я плохая мать?! – яростно сверкая глазами, взвизгнула женщина.

– Я этого не говорила, – возразила подруга. – И по большому счету мне плевать, это проблема Динара. Я лишь прошу оставить ваш концерт для других, более благодарных слушателей и не мешать нам работать! Забирайте больного на перевязку!

Последняя фраза предназначалась, молча ожидающим помощникам. Они не подвели и, не обращая больше внимания на бьющуюся в истерике женщину, послушно переложили Динара на носилки и потащили в операционную.

Мы отправились следом, впрочем, как и мамаша, пришлось силой её выставлять и просить Юрсика и Даниуса на время перевязки подежурить у двери. Настроение с утра было напрочь испорчено, а ведь у нас ещё Вран не осмотрен, хотя по уму стоило начать обход именно с него, но уж очень сильно прибежавший за нами травник, просил поторопится на светлую половину. А ради чего? Чтобы наблюдать концерт одного актёра?! Ужас. Понятно теперь, почему Динар такой нервный.

Кстати, о парне, ему явно было неловко, и всю процедуру смены повязок и обработки ран он выдержал молча. Расспросив о самочувствии, мы дали ему запить таблетку обезболивающего и порекомендовали повязки не трогать, повреждённую ногу не напрягать. Больше спать и отдыхать. Хотели повторить всё родительнице, но она уже уехала. Видимо, жаловаться. Что ж её право…

Теперь присмотр за больным ложился на плечи Юрсика и наши. Похоже, дополнительный персонал нам всё же необходим. Не знаю, как справлялся Марух с родственниками, или ему такие не попадались, но очень сомневаюсь, что длительное общение с подобными людьми будет полезно и самому больному человеку…

– Надо связаться с магистром, – сообщила нашему травнику. – Нам нужны ещё люди.

– Я передам ему послание, – клятвенно пообещал помощник.

Выпросив у него крововосполняющую настойку, мы поторопились на тёмную половину, уже предвкушая встречу с другой истеричной дамочкой. Но были приятно удивлены. К Врану приехала жена, очень сдержанная и приятная во всех отношениях дама. Она внимательно выслушала рекомендации, записала себе в маленький блокнот, когда и как принимать все лекарства, и спокойно по нашей просьбе вышла из палаты, когда мы делали перевязку.

Что поражало, так это то, что раны обоих больных затягивались очень быстро. Интересно, это из-за волшебных средств Маруха или людям данного мира вообще свойственна ускоренная регенерация? Расспросив Врана, мы поняли, что второе. Разбитые коленки у детей полностью заживали уже на третий день, царапины на следующий. Любопытно, может их глубокие раны и зашивать не надо? Просто промыть и пластырем заклеить – само срастётся. Надо будет узнать у Клавы, когда та перестанет обижаться…

Закончив, с обходом, отправились на первый этаж, чтобы позавтракать и составить меню для пациента, но не дошли.

– Там к вам мужчина пришёл, – перехватила нас на лестнице Марсия. – Очень жалуется на головную боль.

– Ладно, давай, ты в столовую, а я на приём, потом поменяемся, – предложила разделиться подруге.

– Хорошо, – согласилась Зинка, однако раздавшийся с половины светлых звонок, вынудил нас скорректировать планы – в столовую не пошёл никто.

Подруга отправилась к светлым, а я начала приём тёмных…

Марсия лично проводила меня в приемную на первом этаже. Пока шли, я смогла заметить, что возле кабинета не один человек, а несколько, из чего можно было сделать вывод, что быстро я не освобожусь.

В самой приемной обстановка была такая же, как и на светлой половине, включая многочисленные настойки в шкафчике.

– Откуда? – удивилась я. – Неужели Юрсик поделился? Нам, например, он очень неохотно давал средство от анемии для Врана…

– Нет, что вы, лаира Мила, – отмахнулась девушка. – Это наш травник заготовил.

– Но где он сейчас?

– Так за травами и поехал. Но вы не волнуйтесь на днях должен вернуться. Мы же не знали, когда вас призовут, вот Тимус и отправился за пополнением сырья.

– О, хорошо. А ты случайно не скажешь, что здесь от чего? – спросила, задумчиво разглядывая разноцветные пузырьки.