место — наказание», ‑ подумала она, забыв о том, что Даджа была всё ещё здесь. «Если меня выгонят, мне некуда податься. В Капчене никто меня к себе не возьмёт».

«Тогда лучше держаться подальше от неприятностей. Если смогу. Если ничего не случится — вот только что-нибудь всегда случается».

«И вообще, что тут опять делает Нико?» ‑ гадала она.

«Я думала, он должен заниматься «особыми поручениями» этой весной — если только он не закончил их все», ‑ она вздохнула, но разум её не останавливался ни на секунду.

Даджа увидела, что рыжая витает в облаках. «Каки», ‑ подумала она, возвращаясь в свою новую комнату. ‑ «Они смотрят на тебя только тогда, когда им что-то от тебя нужно».

Она нежно погладила ящик, её сураку, у подножья своей кровати. Помеченный знаком Кисубо, глубоко впечатанным в кожу на всех его сторонах, он делал любое место, где бы она его ни поставила, домом. Он служил ей на всём пути к Спиральному Кругу.

Даджа мягко потёрла пальцем отпечаток Кисубо. «Если я потерплю неудачу здесь, куда мне идти?» ‑ подумала она, не догадываясь о том, что Трис задавалась тем же вопросом. «Я — трэнгши, без семьи, без дома».

«Значит, я не должна потерпеть неудачу», ‑ глубоко вздохнув сказала она себе. «Может, всё будет не так уж плохо. Сэндри мне нравится, и она говорит на языке Торговцев».

— Привет, ‑ Сэндри стояла в дверном проёме, как если бы мысли Даджи вызвали её. ‑ Это твоя новая комната?

— Что за глупый вопрос! ‑ Даджа подошла к ящику, который принесла наверх, и вытащила горшок с благовониями, подсвечники и образа богов. Положив их на маленький столик в углу, она начала их расставлять.

— Порой я бываю глупой, ‑ призналась Сэндри. ‑ По крайней мере, так говорили моя мать.

— Если ты об этом знаешь, то можешь положить этому конец, ‑ Даджа осторожно поместила свечку перед образом Торговца Комы.

— Значит, ты никогда не была глупой, иначе знала бы, что оно просто подкрадывается к тебе без какого-либо предупреждения.

Даджа удивлённо взглянула на неё и увидела, что голубые глаза Сэндри плясали.

— Ах ты … ‑ сказала она, махнув рукой. ‑ Тогда заходи. Садись.

— Спасибо, ‑ Сэндри подошла к окну и присела на его край. ‑ В этом доме хорошо живётся?

— Я тут была только один день, но … ну, Ларк — добрая, ‑ Даджа зажгла палочку с благовониями перед деревянной дощечкой, на которой были вырезаны имена её семьи. ‑ Тебе она понравится. Другая посвящённая, Розторн? Она как … ну, они называются дикобразами …

— Я видела их. Это как свиньи или сурки, только спины все в иголках.

— Ты их видела в зверинце?

— Нет, в Бихане, три года назад. В лесу. Мои родители … ‑ она остановилась, а потом продолжила с наигранным весельем, ‑ им нравилось путешествовать.

— Как ты тут очутилась, если ты была в Бихане?

— О, мой двоюродный дедушка живёт в Саммерси, ‑ она посмотрела в окно. - Мои родители погибли прошлой весной во время эпидемии оспы в Хатаре, а он оказался моим ближайшим родственником. Остальная часть моей семьи — в Наморне.

Как будто услышав заново, Даджа вспомнила, о чём говорила Сэндри тем девочкам две недели назад: «… внучатая племянница его Высочества Герцога Ведриса, правителя Эмелана, и кузина её Императорского Высочества, Императрицы Берэнин Империи Наморна». Если Сэндри сейчас говорила о своих родственниках как об обычных людях, значит она не хотела, чтобы все вокруг знали, что она являлась практически членом правящего рода.

— Так вот почему ты одета в чёрное, ‑ отметила Даджа. ‑ Кто-то как-то сказал мне, что сухопутники носят чёрное во время траура.

— Ты тоже, я вижу, ‑ Сэндри махнула рукой на одежду своей собеседницы.

Даджа разгладила свой ярко-красный пиджак.

— Я …

— Торговцы носят красное во время траура? ‑ спросил насмешливый голос. В дверном проёме стоял Браяр, прислонившись к косяку. ‑ Что за варварский обычай такой?

— Красный — значит кровь, ‑ объяснила Даджа. Она не обиделась на его тон. Каки были невежами. Она и не могла ожидать вежливости от одного из них. - Даже к… ‑ она начала говорить, но использовала другое слово, уловив брошенный Сэндри взгляд. ‑ Даже такой грязеброд, как ты, должен знать такие вещи, ‑ и, уже на языке Торговцев, для Сэндри, ‑ и он всё-таки как.

— Я не прожил всю жизнь, заткнув уши пальцами, ‑ заметил Браяр неуклюже, но ясно на языке Торговцев. ‑ И я не глупый. ‑ Переключившись на Всеобщий он добавил: - Понятия не имею, как вы зубы не ломаете от эту феню.

Даджа показала ему все свои зубы в широкой предупреждающей ухмылке:

— Наши зубы крепче ваших, вот как.

Сэндри прервала их, прежде чем тот успел ответить:

— Если мы собираемся делить друг с другом один дом, почему бы нам не поладить друг с другом?

— С ним — можешь не стараться, ‑ посоветовала Даджа. ‑ Он груб и невежественен.

— Не настолько невежественен, как ты думала минуту назад, ‑ подколол он.

У него за спиной Трис объявила:

— Я проголодалась. Когда обед?

— Полдник на столе! ‑ позвала снизу Ларк.

Трис метнулась к лестнице. Браяр попытался её опередить, но та оказалась быстрее.

— Лучше приглядывать за ним, ‑ сказала Даджа Сэндри, покидая вместе с ней комнату и закрывая за собой дверь. Сэндри нахмурилась в недоумении. Даджа похлопала по перепонке между большим и указательным пальцами правой руки: - У него два креста — дважды вор. Лучше бы ему держаться подальше от моих вещей.

Тёмная голова появилась в лестничном проёме — Браяр не спустился до конца.

— Думаешь, я дебил, малышка? Всем известно, что Торговцы накладывают проклятие на свои побрякушки, и если чо стибришь — плохо кончишь. Я на такое не поведусь.

— «Стибришь»? ‑ спросила Сэндри, ступая на лестницу. ‑ Это что?

Браяр прыгнул вниз, освобождая им дорогу:

— Украдёшь. Стибрить — значит украсть.

— Чудесно, ‑ протянула Трис. Она уже была внизу и нарезала буханку хлеба из муки грубого помола. Ларк расставила еду на деревянном столе, а Нико принёс крынку молока из подпола. ‑ Мы выучим воровской жаргон.

— По крайней мере хоть чё-то выучишь, а то так бы и прожила всю жизнь лохушкой, ‑ ответил мальчик.

Ларк улыбнулась ему:

— Браяр, не мог бы ты сообщить Розторн, что полдник готов? И следуй за ней, чтобы она не забыла прийти.

Он сделал шаг назад. Розторн внушила ему настороженное уважение просто проведя с ним завтрак.

— А если она укусит меня?

Ларк бросила на него слегка раздражённый взгляд, как если бы он уже должен был знать, что она ответит:

— Укуси её в отместку.

Он с неохотой вошёл во владения Розторн. Тропинка между рядов неизвестных зелёных штуковин была аккуратно подметена. Он засеменил по ней, стараясь не касаться ни листочка. Этот сад почему-то казался не таким, как те, которые он видел раньше, даже по сравнению с другими садами в этих стенах. Растения выглядели как бы более живыми, более вещественными.