— О-о-о, мой любимый хозяин! — прорычал снежный барс и сидя поклонился, выполнил неуклюжее подобие реверанса и попутно раскидывал крем с крошками до стен: некоторые кусочки, кажется, и до потолка достали из-за того, что тот махнул лапой, в которой был кусок торта. — Смотрю вы ко мне прислушались и более не носите тот жёлтый костюм!

— От тебя слишком много грязи. Уважай чужой труд, — скупо бросил Ланс, чем вогнал в ступор зверолюда.

Да, Синрив действительно делал это не специально и как только его ткнули в неприятных факт лицом, то стыд быстро взял вверх. Всё же это действительно было некрасиво.

Однако никакого наказания этиамарий не получит. Более того ирбис обладает особым статусом. Для любого тирана, диктатора, крайне сильного смертного и рабовладельца важно не двинуться кукухой из-за льющихся со всех сторон потоков лести. Очень легко в таком окружении поверить в собственную ложь и создаваемый образ, после чего потерять связь с реальностью.

Поэтому Ланс старался держать при себе кого-то, кто будет говорить неприятную правду. Им стал Синрив, остальные просто бояться сурового хозяина, который редко улыбается и всегда ходит серьёзный, опасный как молния. Вообще планировалось, что этим кем-то станет Офлея, но она оказалась несколько умнее. Ада же просто крайне предвзято относится к хозяину, так что эта роль была отдана зверолюду.

Затем аристократ вышел во внутренний двор и собирался пересечь улицу. Буквально на противоположной стороне и находилась одна из школ этиамариев. Сегодня нужно будет обойти свои владения, расспросить учителей, проверить всё ли в порядке. Но внезапно дорогу перегородил Проводник.

— О, Этий, что-то опять случилось? — вздохнул Ланс, который после прошлой встречи вынужден был устроить резню в пирамидах. — К Гильдии не пойду. У меня дела. Очень и очень важные.

— Нет, я здесь по другому поводу, — проскрипел Слушающий Песок и Солнце.

— Какому?

— Хочу поговорить с твоей рабыней.

— Зачем?

— Это касается лишь избранных.

— Кхм… а это не подождёт? Скоро первый день лета, она будет выступать. Плюс ещё нужно закончить улучшения ментального тела, ведь в последний день лета я планирую для неё особый бой.

— Значит ей нужно поспешить. Солнце проявило волю, песок прошептал мне слова. Ей пора пройти по пути нации огня и песка.

— Может в следующем году? Я уже начал обсуждать проведение боёв…

— Нет, это нужно делать сейчас и обязательно этим летом. Не переживай, тебя поймут, если нужно я всё объясню.

— Хорошо, с боями я разберусь. А встречу назначу…

— Сегодня.

— Нет, это невозможно. У неё до полудня тренировки со мной. Затем она идёт к учителям. Кроме того, она пашет, как проклятая. Поэтому у неё сегодня вечером время для отдыха и завтра полный выходной. Она как раз собирается посетить Сарос, её там ждут друзья. Для неё это важно. Выбери другой день.

— Отлично, как раз на выходе из города я её и встречу.

— Ты меня услышал? — прищурившись спросил Ланс, который пусть и уважал Проводника, но есть только один план, которому будет следовать его рабыня.

— Услышал. Но тебе придёться смириться. Путь огня и песка важнее всех твоих целей. Для неё это уникальный шанс, который ни в коем случае нельзя упускать. Халсу’Алуби тебе про это говорил, — проскрипел Слушающий Солнце и Песок. — Но не переживай, сегодня я хочу лишь поговорить с ней. Никаких сюрпризов. Паломничество можно совершить летом, раз в тринадцать лет, когда высохнет Ари и заплачут шпили. В другой раз будет слишком поздно. Сейчас лучшее время.

И в тот же миг Проводник растворился в песчаном вихре.

Глава 6

Кровь и пот, беспощадные тренировки от рассвета до заката, постоянная боль в теле — такими были почти любые школы этиамариев. В этом плане подход Лансемалиона Бальмуара не слишком отличался от других, разница лишь в профессионализме.

Десятки рабов-мужчин выходили утром на песок плаца, где проходили общефизическую подготовку, учились владению оружием, а также закаляли разум. Среди будущих этиамариев практически все являлись простыми смертными, ни одного паресиса. Всё же школа с полноценным магическим уклоном требует куда больших финансовых вложений: начинать лучше с чего-то попроще.

Эта же простота выливалась в особую жестокость и циничность в отношении к жизни простых смертных, ведь во многих вопросах в случае чего легче просто купить нового раба, чем индивидуально решать проблему. Как и на устранение мелких погрешностей вроде случайных смертей лучше закрыть глаза, чем тратить своё драгоценное время. В подготовке мяса ставка всегда делалась на массовость, ведь никто из них никогда не станет ни героем арены, ни даже чемпионом. Они умрут в первый год, возможно даже этим летом, ведь в эту пору бои будут проходить круглосуточно без остановок.

Лансмелион Бальмуар сидел на балконе и наблюдал за работой своей школы с высока. В центре находился большой стол с отверстием в центре, где сидела молодая рабыня. Она готовила закуски прямо здесь, сразу же подавая их свободным гражданам. Ещё несколько девушек пристроились сзади кресел и делали массаж, используя свои обнажённые тела. Также арендован был и музыкант. Именно арендован, ведь и Иадал, и Ланс приходили сюда не так уж и часто.

Южанин вовсю наслаждался плодами своего труда. Одна рабыня аккуратно нарезала кусочки дорого импортного мяса, обжаривала их в масле или на пропитанной жиром решётке, после чего клала их прямо в рот гражданина. Массажистки также пристроились рядом уже не владельцем, а лишь гостем этой школы. Лишь одна скучающая мастерица улеглась на край кресла, грустно поглядывая на затылок хозяина.

Лансемалион, в отличии от смуглого Иадала, пристально изучал происходящее внизу. И вместо того, чтобы лениво откинуться на кресло, он наклонился слегка вперёд и опёрся рукой на колено. Расслабляться в данный момент аристократ не планировал, так что все эти декорации являлись исключительно жестом доброй воли по отношению к другу, хотя лучше употребить фразу ситуативный союзник с повышенной надёжностью. До друга ещё далеко, как, впрочем, и с другими знакомыми его в один ряд не поставишь.

И пока танцовщица вовсю демонстрировала свою пластику, заигрывая с воображением господина Афара и снимая с себя и без того откровенную одежду, внизу проходил тяжкий день этиамариев. В этом процессе Ланс и пытался найти способы по оптимизации процессов и увеличению прибыли.

Всего на плацу внизу имелись четыре зоны. На первой находилась полоса препятствий, состоящая из ступенчатых лестниц. Каждому рабу выдавался валун, который нужно в руках донести до конца полосы, после сбросить его и пробежать круг на максимальной скорости. За интенсивностью упражнения следил учителя, бывшие этиамарии, которые теперь получили кнут и власть, но не свободу. Несмотря на их прошлое, более жестоких надзирателей найти будет сложно. Они также оставались рабами, но с каким же наслаждением щёлкает их оружие, оставляя кровавые полосы на спинах тренирующихся мужчин. Свободные граждане презирают рабов, но настоящая ненависть испытывают лишь рабы по отношению к другим рабам. Как, собственно, и лариоса ненавидит сильнее всего другой лариос, а не собственная живая вещь.

Вторая зона пестрила деревянными столбами и чучелами из соломы. На них отрабатывались немногочисленные приёмы. Учить какие-то техники и добиваться мастерства этому сброду необязательно, всё равно они умрут от какой-нибудь Огненной Бестии раньше времени. Кроме того, и времени на их подготовку даётся немного, ведь слишком долго обучать простых этиамариев просто нельзя: понесёшь убытки. Поэтому ограниченность в имеющемся времени заставляла отдать предпочтение двум-трём простым приёмам, но зато отработанных до рефлексов. А если уж каким-то чудом раб переживёт десяток боёв… ну, там уже и видно будет стоит ли на него тратить время или нет.

На третьей зоне находился ещё один суровый учитель, следящий за спаррингами и порой даже лично участвующих в них. Этиамарии сильно отличались друг от друга вооружением, кто-то использовал копьё и щит, другие два меча, некоторые меч и щит, зверолюды используют когти, а значит ни о какой честности и речи идти не может. Впрочем, так даже лучше, ведь сражаться им придётся тоже с разными противниками.

Кроме того, здесь же на спаррингах проходило и психологическое обучение. Иногда бойца выпускали