мне показалось что у негра изменился взгляд, когда он увидел этот ключ. Впрочем, он ответил:

— Белые никогда не считали меня равным партнером, мистер Грин.

— Значит, ты видел мало белых, Джо. Хотя, можешь о расовых различиях поговорит с Хофманом. Он видный специалист.

Я засунул в карман деньги и ключ.

Потом я, по варварски закусывая бренди кашей с олениной, слушал беседу негра с Хофманом. О том, что не обращай внимания на Грина, Джо. Какие различия, когда ты слышишь, что звери с аппетитом сожрут любого.

Мы с ним свалили трупы в яму, почти на краю болота. И теперь оттуда раздавались леденящие кровь звуки, не оставлявшие сомнений. Разного рода хищники устроили там гладиаторские бои за лакомство.

Ночевать в джунглях, меня, как не странно, научил немец. К моменту знакомства со мной, он уже наловчился.

В первом приближении, джунгли устроены в три яруса. Наземный. На ветках. И на кронах. На нижнем ярусе веток можно вполне комфортно расположится, не опасаясь прежде всего змей и ядовитых гадов. И мы, не заморачиваясь дежурствами и прочей хренью, вполне успешно ночевали.

Но сейчас пришлось решать по очередности дежурств. Я первый, до часу ночи. Потом Карл, а негр уже до утра.

Разбудив немца в час ночи, я принялся заворачиваться в брезент.

— Не боишься, Питер, что Оттам нас прирежет во сне?

— Меня все так достало, Карл, что и пусть. Ты даже не можешь представить, как мне надоела эта Камбоджа. — буркнул я отрубаясь.

Но все обошлось. И проснулся я от запаха кофе. Вот только на груди у меня пригрелась змея. Мы с ней, некоторое время, задумчиво смотрели друг другу в глаза. Потом она уползла с меня куда то вправо.

— Доброе утро, Питер! — просиял мне улыбкой негр — кофе готов. Эта змея — не ядовитая.

Хофман сидел неподалёку, и тоже сиял как новый пятак. Умытый, почищенный, и побритый. Оттам, впрочем, тоже был только что не наглажен. Даже ботинки сверкали.

Я вспомнил, что видел в машине обувную щетку, и баночку с гуталином. Долбаная Америка, гребаная Германия! Один гимор от них! Но, хочешь- не хочешь, придётся бриться, подумал я. Достал из рюкзака станок с помазком, и налил в кружку кипятку.

К тому моменту, как я налил из котелка кофе, снова появился невесть куда пропавший негр. И не один а в сопровождении нескольких кхмеров. Как я понял, что то типа деревенской верхушечки.

По разговору между негром, бодро спекающем на смеси английского, французского и кхмерского, понял, что тот им продаёт все, что мы не унесём.

Хофман, отхлебнул кофе, и меланхолично рассказал. Пока мы спали, тот сходил к дороге, и послал с прохожим весть в деревню, что к северу от нас.

Попивая кофе и покуривая сигарету, я наблюдал как рядовой первого класса договаривается с кхмерами. И таки договорился! Когда они скрылись с глаз, он подошёл к нам:

— Додж они тоже покупают! — Сообщил он — недорого, но не сжигать же!

В общем, за ненужное оружие, вещи покойников, и неработающий авто, Джо получил с кхмеров почти двести долларов в риелях. И повозку с быками, что отвезёт нас на пятьдесят километров на юг. К соседней деревне.

Повозка приехала через час. Привезла не только возницу, но и мальчонку. Ему Оттам отдал часть патронов к оружию. Его кхмеры унесли сразу.

Мы в это время уже сидели на обочине. Я было решил, что жизнь налаживается.

Глава 9

Путешествие наконец то стало выглядеть так, как я себе его и представлял. Мы лениво бредем по красноватой грунтовой дороге. Когда надоедает идти, едем на повозке, что везет рюкзаки и оружие. Повозку, как и другой попутный транспорт, организовал Джо.

Он отлично ориентируется в местных делах. Это сильно упрощает коммуникации с окружающими.

Обстановка вокруг, особенно после всего случившегося, более чем спокойная. Чрезвычайно редкие прохожие, при встрече традиционно складывают ладони перед лицом, и кланяются. При этом они произносят что-то типа «сампх». Еще более редкие велосипедисты, ведут себя так же. Останавливаются и кланяются. Многие, более — менее говорят на французском. В первый день мы не увидели ни одного автомобиля. Наш возница — молчаливый тощий дед, за все время произнес едва пару слов. Тощие волы, внушали подозрение, что скоро все будем тащить сами. Но Джо заверил, что довезут, вернутся обратно, и снова будут пахать. Порода такая.

От нечего делать много болтали. Джо рассказывал, как угодил в армию. Что закончил технический колледж в Прейри — Вью, Техасе. Мне показалось, что я ослышался. Но он, как-то грустно улыбнувшись, заверил, что нормальный колледж. С окончанием учебы, кончилась отсрочка от армии. И он сам, и его семья, считали, что армия ему не к чему. Но повестка его нашла даже в Лос-Анджелесе. Он там искал работу. Прощаясь, отец просил его быть осторожнее: «Помни, сын, наша семья в героях не нуждается». Потом восемь недель в Форт — Беннинге, и в Сайгон.

— Грех жаловаться, Питер — ухмылялся Джо — семьдесят пять долларов в месяц, это семьдесят пять долларов в месяц.* На фермах в Огайо меньше получают. А здесь, в Индоките, ты, с этими деньгами, просто царь и бог. Но мне в армии не нравится.

Хофман, неожиданно рассказал, что перед университетом, прошел годичный курс для офицеров в Мюнстере. Там пол года общевоинских курсов, и еще пол года чисто офицерских. Но решил, что это не для него.

Обоих страшно интересовало, как я жил в Китае. Потому что им казалось, что по Китаю носятся войска всех цветов радуги, включая японцев, а население прячется по углам, когда его не гнобят.

Рассказал что Шанхай, исторически, вольный город. Сейчас несет в бюджет страны, чуть ли не половину доходов. Поэтому власти, независимо от флага, Шанхай старались не трогать. Даже японцы, войдя в город, разнесли университет, со студенческим городком, что вздумал протестовать против оккупации, и на этом успокоились. Обычно, чуть какая заваруха, войска оцепляют порт, и европейские кварталы. Это коммунисты решились европейцев приструнить.

А так, жизнь там была вполне удобная. Театры, кино, развлечения и обучение- вполне европейские, если захочешь. Только учится пришлось в Пекине, а не в Шанхае. Если бы не красные, то и мысли об эмиграции не возникло бы.

Кхмерские дома не сильно отличаются от Тайских. Разве что, сваи раза в два выше. Но, по сути, — деревянные сараи. Молчаливый дед привез нас в соседнюю деревню поздней ночью. Джо коротко переговорил со старостой