Гербер взглянула на ногу и испытала очередной шок. Раны, оставленные водой неизвестного океана, никуда не пропали. Они были в тех же самых местах и продолжали кровоточить, будто бы кто-то проколол кожу булавкой. Плед, которым была накрыта софа, уже изрядно испачкался кровью, что означало только одно – каким-то образом раны, полученные во сне, проявились в реальности.

Лавра зажала больную ногу подвернувшимся под руку носовым платком и начала убеждать себя, что это был всего лишь сон. Правда, не самый приятный, зато исчезнувший в никуда. Аида мертва, а такого моря с кислотной водой вообще нет в природе.

Который час Лавра не знала. Она потянулась к столу с искусственными розами, чтобы взглянуть на время по своим дамским часикам. Но рука, пошлёпав вслепую по поверхности мебели, не нашла ровным счётом ничего. Лавра, пересиливая боль в пятке, поднялась с софы и теперь уже воочию убедилась, что сложенные перед сном ценности куда-то исчезли.

Девушка усмехнулась, вспомнив про любительницу розыгрышей Олесю. Наверняка проказница пробралась сюда и, пока гостья спала, куда-то спрятала часы, цепочку и кольцо, а ещё не поленилась раскрыть нараспашку окно, из-за которого сейчас в комнате царил сквозняк.

Спальня Лавры выходила на зелёную зону, которую составляла добрая дюжина ветвистых деревьев. Правда, все они казались неухоженными, дряхлыми и даже безжизненными, если б не листья.

В квартире по-прежнему царила тишина. Похромав по длинному коридору и не найдя никого из домочадцев, Лавра решила поискать аптечку. Мало ли куда могли пропасть Маринины родственники. Глеб Валентинович, скорее всего, уехал на работу, Екатерина Львовна тоже не любила сидеть целыми днями в четырёх стенах и наверняка отправилась на прогулку или в гости. А сама подруга, видимо, спит, точно так же умаявшись после нелёгкой дороги.

– Ай-ай, – запричитала служанка Груня, столкнувшись с Лаврой, ковыляющей по тёмному коридору, – ну и напугали же вы меня!

– Извините, – смутилась Гербер, придерживаясь за стену. – Я ищу лейкопластырь и йод, не скажете, где можно…

– Так в ванной, – сразу сказала горничная и указала на гостевую комнату.

– Но в моей спальне нет ни туалета, ни ванной.

– Вы что, никогда раньше не были в таких квартирах? – удивилась Груня. – Здесь у каждого свой санузел. Ну, почти у каждого. У Глеба Валентиновича с Катей свои, у Марины с Олесей тоже, и ещё гостевая, она прямо около вашей комнаты.

– Надо же, как много, – мотнула головой Лавра. Действительно, раньше она столько уборных комнат в одной квартире не встречала.

– Это ещё не много, вот у соседей у наших, у Назаровых, у них так в каждой спальной комнате по удобству, – с завистью сообщила служанка. – У них семья большая, тоже гости часто наезжают, родные там всякие, друзья. Что уж говорить, у них Самуил Степанович в областном управлении работает. Да здесь все люди именитые живут.

– И много квартир в этом доме?

– Квартир-то немного, всего четыре, так ведь и другие дома есть, вон, на Кременчугской улице каких только нету. А с ногой вашей чего такое сделалось?.. – Девица наконец-то разглядела, что гостья повредила пятку.

– Ударилась… об угол тумбочки, – тут же придумала Гербер. Не рассказывать же ей, что раны были получены во сне.

– Бывает, сама иногда на что-нибудь налетаю, – понимающе кивнула служанка. – У Катерины с Глебом Валентовичем мебель такая необычная, какая-то специальная, в Финляндии под заказ брали.

– Да, красивая, как старинная, – согласилась Лавра, обходя медные статуэтки, которых в коридоре было довольно много. – Кстати, Груня, Вы не знаете, куда все ушли? Я спала, а сейчас не могу определить время. У вас часов практически нигде нет, и мои куда-то пропали.

– Это не к добру, – мрачно заметила домработница, провожая её в гостевую ванную. – Инга Михайловна уж больно часы не любит и сыну своему это суеверие навязала.

– А кто это, Инга Михайловна?

– О, это мама Глеба Валентиновича, Маринина бабушка.

– И что, теперь тут у вас запрещено иметь часы?

– Обычно они быстро ломаются, но чаще пропадают. Катерина поначалу терпела, терпела, новые каждый раз покупала. А ведь все не простые, много стоят. Последние так вообще из Австрии ей брат привёз, с камушками, ювелирные. Только зря, пропали, как все предыдущие, и недели не прошло.

– Значит, кто-то ворует, – пришла к единственному разумному выводу озадаченная Лавра.

– Хозяева тоже так считали, я у них уже шестая прислуга с Маней. Инга Михайловна тут постаралась, вы с ней знакомы хоть? Нет?.. Ну и хорошо, отвратительнейшая бабёнка, стерва всех мастей!.. Любит, когда сюда припрётся, всех уму-разуму учить и порядки свои наводить. Она ведь из бывших кагэбэшников, та ещё фурия, атаманша. Катерина её недолюбливает да и все остальные тоже не в восторге.

– А мне Марина говорила, что у неё хорошая бабушка, что у них полное взаимопонимание, – оспорила Гербер сомнительную характеристику Инги Михайловны.

– Ну, Мара с ней одна единственная-то и ладит, у них норов одинаковый, вот и понимают друг дружку с полуслова. Инга её постоянно выгораживает перед отцом, балует. Да ты и сама всё прекрасно увидишь, зверь-баба. А хозяев сейчас нету, ты одна осталась.

– Как одна? А Олеся?

– Ты так спала, что Марина побоялась тебя будить. Их Татьяна, старшая сестра Глеба Валентовича, на ужин пригласила.

– Боже, сколько же я тогда проспала? – ужаснулась выпускница. – Вроде светло ещё на улице…

– Часов восемь вечера, – удивила её прислуга. – А в городе и в самом деле пока светло по вечерам, но белые ночи заканчиваются. Дня через два всё будет по-прежнему: темно, жутко, хоть на улицу носа не кажи совсем.

– Неужели Питер такой страшный, как все вокруг говорят? – Гербер открыла навесной шкафчик, в котором лежали лекарства, вата и бинты.

– Днём-то ещё ничего, – откровенничала Груня, попутно заглядывая в Лаврину спальню, – в людных местах гадов мало, а вот как солнце сядет… Чего только не увидишь, всякие уроды выползают из своих нор, на охоту выходят.

– Ну да, наподобие морских чудищ, Протеев там разных, осьминогов, – с сарказмом пошутила девушка, вертя краны. Для начала не мешало бы смыть кровь.

– Ты зря смеёшься, это опаснейшая тварь, она уже с весны наш город в страхе держит. Между прочим, не так давно этот Протей с шестью рыбаками расправился на Галерном острове, уволок на дно, те и опомниться не успели.

– Груня, не верьте пустым слухам. Я читала заметку в газете, рыбаков было четверо и обнаружили их возле Матисова острова. Тем более никто этого речного монстра воочию не видел, нет доказательств его существования.

– Если хочешь знать, власти запретили плавать в Неве и окрестных речушках после того, как на ихнего чиновника эта мерзость напала и потопила яхту. С чего бы это вдруг они так забоялись?!