— подошёл я после долгожданного окончания боя к своей боевой подруге, которая тут же кинулась мне на шею.

Она не выдержала, упёрлась лицом мне в плечо, хотела найти там что-то мягкое и удобное, но нашла только холодный и немного помятый металл. Но это её не остановило, она просто начала реветь, громко и надрывно, она не могла сдержать тот накал эмоций, что бурлил внутри нее.

— Прости… прости… — сквозь слёзы иногда прорывались слова. — Я… подвела… я… не смогла… они… я… чёрт… а-а-а-а…

Я быстро снял броню, остался в одной свободной и удобной рубахе, после чего покрепче обнял девушку, прижав её к себе. Через минуту я почувствовал, что рубашка в том районе, где находилась голова моей возлюбленной, буквально промокла. Её можно было понять, она всё так распланировала, так рассчитывала справиться сама, так отчаянно сражалась… а в итоге у неё не получилось, по крайней мере, она сама так считает. Но не я.

— Ты всё смогла, — нежно поглаживал я её голову, разглаживая мягкие и шелковистые волосы, которые так небрежно растрепались во время этого ада. — Ты смогла даже больше. Никто не знал, что противника будет настолько много, никто не подозревал, что они ударят сразу во все места. Я тебя прекрасно понимаю, ты рассчитывала на большее… и смогла ещё больше.

Я не лукавил, говорил честно и открыто. Лично у меня не хватило бы тактического и стратегического мастерства сдерживать так долго орду противника на десяти направлениях сразу при такой маленькой численности и таких маленьких резервах. А она смогла, она сдерживала их несколько часов, после чего ей потребовалось подкрепление.

— Ты продержалась столько, сколько нужно было, — продолжил я нежно говорить и успокаивать её. — Это был невероятный подвиг. У противника был перевес во всём: в уровнях, в количестве… но ты сдержала такой невероятный натиск, что любой командир тебе позавидовал бы! Я тебе завидую! Ты смогла сохранить тысячи жизней! Ты смогла сохранить нашу конфедерацию, наш дом… а ведь это место стало реально нашим домом… и сама знаешь почему.

— Угу… — издала она первый звук и приподняла на меня свои красные от слёз глаза. — Прости… не хотела показывать свою слабость… просто… просто это очень тяжело. Вся вина в любом случае ложится на командира. А командиром в этой битве была я. Я не смогла рассчитать свои силы, не смогла рассчитать, сколько мне нужно личного состава… в итоге такие ужасные потери и столько раненных! На ногах к моменту приходу Совы у меня оставалось около пяти сотен воинов… она смогла отвлечь часть противников, но сама угодила в ловушку, её отряд окружили и разбили…

— Не разбили, — слегка улыбнулся я. — Просто раздробили на несколько частей. Там тоже порядка сотен пяти воинов оставалось, когда я смог их деблокировать. И мы общей гурьбой смогли разнести остатки противника. Кстати, они начали грызться между собой, кто должен был быть лидером орды, насколько я понял. Мне удалось их лидера уничтожить, хе-хе.

— А я даже к нему не смогла подобраться, — тяжело вздохнула девушка. — Я старалась, я вырубила столько врагов… от моей руки пало не меньше нескольких сотен тварей… но этого оказалось мало.

— Ещё раз говорю, — взял я её за плечи и, глядя ей серьёзно в глаза, без мягкости и колкостей прямо сказал, — ты смогла даже больше, чем от тебя требовалось. Было бы здесь больше воинов, мы бы проиграли битву сверху, было бы больше там воинов, мы бы проиграли тут. Всё получилось хорошо, не буду говорить, что идеально, но всё получилось даже очень хорошо. Ты — молодец. Каждый воин и командир под твоим руководством — молодцы. Первый подземный легион показал себя во всей красе и доказал свою силу не на словах, а на деле! Первому подземному легиону, всем тем, кто так долго и упорно сдерживал натиск противника — ура!

Последнее предложение я сказал уже в полный голос, усиливая его теми крупицами магии, что у меня были. Услышали все, все до последнего… и все подхватили, у всех словно прорвало, все словно и ожидали этого. Тысячи радостных криков раздались с разных сторон, воины: люди, гоблины, ящеролюды — все расы, что были под нашими знамёнами, ликовали, обнимались. Кто-то рыдал, как моя Элиз, кто-то истошно орал в потолок, кто-то носился и приставал ко всем с криками, что мы победили, но моё, как и многих, внимание привлек человек, что сидел с оторванной ногой и ждал своей очереди на лечение:

— Всем, кто в этом бою сражался, виват!

И все его подхватили, морально. Новая волна криков пронеслась по разрозненным строям воинов, сотни оставшихся в живых Защитниц впервые на моей памяти позволяли подойти к себе мужчинам своей расы и просто обнять. Это радовало, это очень радовало. И всё больше я убеждаюсь в том, что это не просто какие-то неписи — это живые существа, которые ощущают всё тоже, что и обычные люди, что и игроки…

— И это всё, благодаря тебе, — в полголоса добавил я, повернувшись лицом к своей возлюбленной, проведя рукой по всему окружению. — Если бы ты не смогла так долго сдерживать противника, у нас бы никогда не было этого счастливого момента. Спасибо тебе!

Я снова экипировал свои доспехи, кроме шлема, взял в правую руку алебарду и опустился на одно колено перед Элиз. Та сначала попытался что-то сказать против, но потом покраснела и потеряла дар речи. Все, кто стоял на ногах, повторили за мной, обнажили своё оружие и с благодарностью на лицах и мордой опустились на одно колено. Лично для меня это был бы знак величайшего признания, принятия и поощрения.

— Вы… вы чего все? — растерянно спросила девушка, красная как помидор, крутя своей головой, прижав обе руки с зажатыми кулачками к груди. — Я… я это… не понимаю…

— А тут и нечего понимать, — встал я на ноги и улыбнулся. — Все просто понимают, что благодаря твоему грамотному планированию и командованию всё сложилось именно так. Мы живы, город устоял. И в этом твоя заслуга просто огромна!

— С… спасибо, — смутилась девушка и едва заметно, очень нежно улыбнулась.

Впервые за всё время я увидел, как она смутилась, она сейчас не закрывалась той стальной броней, что обычно защищала её эмоциональное спокойствие, сейчас она просто была девушкой, открытой, нежной, беззащитной. Она смогла понять свою важность, смогла понять свой вклад. И стала ещё ближе ко мне, в этом я на