Джан запрещал закрываться от него.

Но руки тянутся к замку, и я тихонечко сдвигаю его в закрытое положение. Становится немного легче.

Стягиваю платье, бельё. Закидываю всё в стиральную машинку.

Платье, конечно, будет испорчено.

Но я ненавижу это платье, и мне его не жаль.

Глупая…

Другого же может и не быть.

Но я всё равно нажимаю на кнопку «Пуск» в своей безразличной апатии.

Погружаюсь в горячую воду. Закрываю глаза.

Мне почти что хорошо. Моему телу хорошо. Остальное нужно сейчас отключить, иначе я сойду с ума.

На краю ванны плавающая подушечка.

Мне можно её взять?

Лёша сказал – всё можно. Он добрый, мне кажется. Не будет ругать из-за такого.

Когда вода начинает остывать, берусь за волосы, лезвие, скрабы, крема, масла…

Нельзя быть некрасивой.

– Это неуважение к мужу, – проносятся в моей голове нравоучения мамы Наргизы. – Идеально всё должно быть. Чисто, гладко. Вкусно пахнуть.

Какому теперь мужу? – вздыхаю я. Лёша не муж.

Пытаюсь представить его без одежды. Какой он будет? Такой же тяжёлый, неуклюжий, как Джан?

В глазах тут же темнеет от стыда.

Что тут представлять? Все мужчины одинаковые… Надо терпеть, и всё. И таблетки надо пить, пока разрешает. Не примут моих детей в его роду. Не будет им защиты. Зачем он мне обратное говорит?

Почему я девочкой родилась?… – накатываются опять слёзы.

Несправедливый мир. Говорят, женщина заслужила. А когда я заслужила такую судьбу? Если Бог меня создал, чтобы наказывать… Не могу я тогда понять Бога. Для чего это ему? Мама всегда говорила, что наш отец в семье наместник Бога. Я верила. И казалось мне, что Бог справедливый, добрый, строгий, разумный. Легко было смиряться перед ним и своей судьбой. А на Джана смотрела – казалось, что Бог капризный, равнодушный, несправедливый, гневный! Джан ведь его наместником был для меня? Так мне Бога показал! Это его ответственность перед Богом! Да только ему плевать! Смеётся на мои слова – и только. Говорит: «Дура, замолчи». Может, и правда, дура. Но не понимаю, как такой Бог над всем живым может быть и закон держать, если он себя не может держать. Пить может, пока не упадёт, как животное. Коран запрещает! Отец не пил вина…

– Ясь? – тихий стук в дверь.

Испуганно замираю с полотенцем на волосах.

– Всё хорошо? Ты очень долго.

– Сейчас!

– Да нет. Не торопись. Просто переживаю за тебя.

Выдыхаю.

Какого Бога мне Лёша покажет? Я не знаю… Опять какого заслужила? Тогда страшно…

Глава 12

Вся розовенькая и свежая. От нежных цветочных запахов мне хочется зажмуриться, как коту от солнца, и закопаться носом в её мокрые пряди. Вдыхаю глубже… Ещё глубже…

Это будет… Скоро… Не сейчас, но…

И моё дыхание окончательно сбивается. Облизываю губы, сглатывая слюну. Тело требует действовать решительнее! Делаю шаг к ней. Она, чуть заметный – назад.

Стоять! Тихо. Всё будет. Не надо давить. Она же сказала «да».

Но теперь опять теряется под моим взглядом, пряча глаза. Я тоже отвожу взгляд, накидывая куртку. Нужно дать ей спокойно одеться.

– Я на десять минут выйду. Во дворе буду. Оденься, ладно?

Боже ты мой! – подавляю пару мучительных стонов от невозможности касаться её.

Выхожу за дверь и позволяю себе как следует отдышаться.

Открываю ставни, краем глаза наблюдая за её домом, у которого три тачки и человек пять мужчин разного возраста.

Началось?

Нужно было уехать сразу, конечно.

– Эй! – окрикивает меня Джан. – Иди сюда!

Игнорирую, усаживаясь на свой чёрный Дукати.

От предвкушения, что она сядет на него со мной, обнимет, и мы немножечко полетаем вместе…

– Подойди сюда! – надменно кричит Джан, облокачиваясь на свою тачку локтями.

Они все разворачиваются в мою сторону.

На дороге сейчас пусто.

Но нет, я не пойду. Надо – пусть подойдёт сам.

И зайдёт на мою территорию. На своей территории применение оружия оправдано. На чужой – надо ещё доказать. А я – оружие! Особенно сейчас. Когда за моей спиной женщина, о которой я мечтал. Нет, не так. О которой даже и не мечтал! И которую люблю. Которой жизненно важна моя защита.

Он идёт через дорогу. Один.

Давление подскакивает вместе с тестостероном. Ощущение, что послушные мышцы завязываются в тугие узлы. Встаю. Плечи подрагивают. Он немного крупнее меня. Но это фигня. Чем больше шкаф, тем громче падает. Во мне столько энергии сейчас, что кажется – я могу, как тайфун, пройтись по всем им и уложить каждого.

Пробовать не буду. Слишком многое на кону. И надо действовать безопасно для Яси.

Останавливается у моего невысокого заборчика. Там надпись: «Частная собственность. Вход запрещён. Охраняется организацией „Кобра“». Сигнализация, и правда, рабочая. Но сейчас отключена.

Поднимает глаза на камеру над дверью.

– Выйди, сосед, пообщаемся.

– Общайся.

– Ты взял чужую вещь. Верни.

– Нет у меня ничего чужого. Только МОЁ.

– Не по закону это.

– Не по закону – присылай ментов.

– Силой заберём, – оглядывается он на своих.

Поглядываю на часы. Можно уже возвращаться, в принципе.

– Хватит сил-то? – ухмыляюсь я зло. – Зайди, возьми. Ты же мужчина? Я – мужчина. Решим между собой, чья она женщина. Зачем ты армию собрал?

– Я перед тобой отчитываться за свои действия не буду! – пренебрежительно кривится. – Ты не стоишь того, чтобы я свои руки марал об тебя. Люди заберут.

Машет своим рукой.

– Люди?

Наблюдаю, как они двигаются в нашу сторону.

– Люди так люди… – задумчиво киваю.

Кстати, о людях! Совсем забыл про тренировку!

Возвращаюсь домой, хлопаю дверью. Замыкаю. Набираю Миху.

Яся стоит в джинсах и великоватой водолазке. Мокрые волосы заплетены в косу и собраны наверх. Рукава аккуратно подвёрнуты, джинсы тоже. Ремень затянут. И с серебристыми туфельками смотрится вполне даже интересно! Аппетитные округлые бёдра плотно обтянуты. Она проводит по бокам руками, словно стараясь пригладить свои выразительные формы. Снимаю с вешалки свою свободную тёплую толстовку с капюшоном, протягиваю ей.

– Надевай… Мих?

– Ты где? Старшие уже минут десять тебя ждут.

– Сколько их сегодня?

– Человек двенадцать…

– Скажи, что кросс до моего дома. Быстро!!

Тут километра два. Десять минут – и они будут здесь.

– Что-то происходит?

– Да.

– Мне приехать?

– Нет. Но я поеду сейчас к тебе. Симка дома?

– Дома.

– Позвони ей, пусть не уходит никуда.

– Справишься?

– Да. Подмени меня сегодня, ладно?

– Не вопрос.

– Собери всё, что тебе нужно. Мы отсюда сейчас уедем.

– Там… муж?… – переводит взгляд на окно.

– Там Джан, – киваю я. – Он тебе больше не муж.

– Я не хочу туда, – жалобно. – Пожалуйста… – складывает молитвенно ладони.

– Слушай. Мы сейчас выйдем