— О каком решении вы говорите? Вам не нужен ваш сын, мне не нужны ваши деньги. Вопрос закрыт.

— Вот тут вы ошибаетесь, дорогая.

Безо всякого предупреждения он схватил ее и притянул к себе.

— Казимиро! — выдохнула Мелисса.

— Вопрос не закрыт. Все только начинается, — решительно произнес он.

— Что… Что вы имеете в виду?

— Вы думаете, что можете бросить такую бомбу, а самой спокойно избежать разрушений, которые сами же вызвали?! — Казимиро наклонился вперед и почувствовал гипнотизирующий запах лилий, смешанный с запахом мыла и йогурта, и его тело ответило на этот ароматный призыв. — Если мальчик…

— Бен, — раздраженно вставила Мелисса.

— Бен, — неохотно согласился король, потому что ему вдруг вспомнилось неприятное, сердитое, сморщенное личико. — Если он действительно мой сын, это кардинально изменит его будущее.

«И мое», — мрачно добавил он про себя.

Он взглянул в ее широко раскрытые глаза, казавшиеся сегодня более темными, возможно, потому, что в комнате стоял полумрак, на дрожащие губы, на бледную кожу, на волосы, убранные в конский хвост. Вспомнил, как она стонала от наслаждения и какой восторг испытал он сам. Мягкая выпуклость ее губ внушила ему желание слиться с нею. Несомненно, из этого кошмара можно извлечь и нечто приятное.

Казимиро впился в ее губы поцелуем, и в этот момент Мелисса поняла, что погибла. Он заставил ее щеки гореть, а колени дрожать. Сам же он оставался холоден — он так мало уважал ее и не видел в ней человека, личность. Этот поцелуй заставил ее почувствовать себя ничтожной, брошенной и ненужной.

Но она не позволит ему в очередной раз одержать над ней верх!

Мелисса собрала всю свою волю и с силой оттолкнула Казимиро.

— Нет! — воскликнула она, отбежала в другой конец комнаты и сложила руки на груди, будто пытаясь скрыть постыдную реакцию собственного тела.

— Нет? — недоверчиво повторил он.

— Вы думали, — спросила она, задыхаясь, — что я позволю вам просто войти сюда и заняться со мной сексом?

— Разве не так было в прошлый раз? — вызывающе произнес Казимиро. — Вы не сильно сопротивлялись.

— А то, что случилось до этого, вы не помните, не правда ли? — прошептала она с горечью.

Выражение лица Казимиро не изменилось.

— Так расскажите мне. Возможно, мне пришлось ублажать вас вином и розами прежде, чем вы сдались? Или вы оказались у меня в постели после долгой борьбы? — спросил он с издевкой, и прилившая к ее щекам кровь дала ему тот ответ, на который он рассчитывал.

Мелисса закусила губу. Что за бессердечное животное!

— Это не важно! Сегодня между нами ничего не будет. Мой сын спит в соседней комнате!

Казимиро, несмотря на чувство разочарования, невольно восхитился ее материнской заботой о малыше.

— Придется сделать анализ ДНК ребенка, — вдруг сказал он.

Мелисса удивленно моргнула.

— Да, Мелисса, это необходимо, конечно, если вы хотите, чтобы мальчик был признан моим сыном, — добавил король.

— Но вы же видели его! — воскликнула Мелисса. — Видели, как сильно он похож на вас. Моя тетя говорит, что никогда еще не встречала подобных глаз!

Казимиро не мог оспаривать тот факт, что глаза такого оттенка были привилегией только членов царствующей династии Заффиринтоса. Но Мелисса не знала той реальности, в которой жили королевские особы.

— Вы представляете себе, с каким количеством безумцев нам приходится иметь дело? — спросил он.

Мелиссе от его слов стало не по себе.

— Безумцев?

— Это одна из неприятных сторон моего положения. Ко мне каждый день приходят разные подозрительные личности: футурологи, которые предупреждают меня о смертельной опасности, люди, уверяющие, что знали меня, когда я был ребенком. Женщины…

— Женщины, которые утверждают, что вы сделали им ребенка, — медленно проговорила Мелисса, подняв на него печальные глаза. — Значит, вы так же думаете и обо мне? Что я лишь обманщица, желающая поживиться за ваш счет?

Он сам не знал, почему от этих ее слов почувствовал укол совести, но он не обратил на него внимания.

— Нет, на самом деле я так не думаю, — через мгновение произнес Казимиро. — Проблема заключается в том, что я не знаю, как тактично известить мой народ. Я просмотрел свои ежедневники. Сколько лет ребенку?

— Год и месяц.

Он кивнул:

— Да, все сходится. В это время я действительно был в Англии.

— Но если даты сходятся и у него ваши глаза, зачем нужен анализ ДНК? — тихо спросила она.

— Потому что я король. Я обязан чтить мою страну, — сказал он со странной горечью в голосе, — и у меня нет той свободы, которой пользуются большинство мужчин.

Мелисса вдруг с жестокой ясностью увидела, что при всем своем великолепии жизнь монарха была заполнена множеством обязанностей и ограничений, и плохое предчувствие сжало ей грудь. Какой же отравленный напиток готовит она своему любимому сыну?

— Да, — тихо сказала она. — Я понимаю.

Он вспомнил о своем решении отречься от престола и с горечью посмотрел на нее:

— Я не могу предложить моему народу положиться на слова в столь важном деле. Доказательством моего отцовства должен стать анализ ДНК. И его надо сделать. Я говорил со своими советниками — они считают, что это единственный путь.

Мелисса вздрогнула, заметив решительность в его взгляде и услышав жесткость в голосе. Она мечтала о том, чтобы Казимиро признал собственного сына, и наконец он собирался это сделать, но теперь ей предстояло пройти через унизительную процедуру. Какая-то лаборатория будет определять будущее Бена.

Позвонив Мелиссе через несколько дней, Казимиро сообщил, что получил результаты анализа, и предложил встретиться и обсудить сложившуюся ситуацию.

Мелисса в панике уговорила тетю Мэри присмотреть за Беном, выдержав при этом шквал вопросов о том, куда это она так неожиданно собралась и с кем. Тетя любила племянницу и очень хотела, чтобы та нашла славного парня, который полюбил бы и ее и Бена.

Когда лимузин, который прислал за Мелиссой Казимиро, подъехал к красиво освещенному ресторану, она представила, что бы сказала тетя Мэри, если бы узнала, с кем на самом деле обедает ее племянница. Казимиро никак нельзя было назвать «славным парнем».

Внутри ресторан не сильно отличался от других подобных заведений — Мелисса насмотрелась на них, так как ей и Стефану приходилось работать там по нескольку раз в год. Обстановка была роскошной, но замаскированной под простоту. Она чувствовала себя странно, оказавшись среди всего этого великолепия в качестве гостя, а не служащей. Она надеялась, что ей только показалось, будто на лице метрдотеля отразилось легкое удивление, когда она назвала свое имя. Неужели она выглядела настолько чужой?