Элинор и Минерва переглянулись. Так они и думали. Еще чернила не высохли на специальной лицензии, а леди Чадли уже приписала все заслуги себе.

Тетя Беделия устроилась поудобнее, что не сулило ничего хорошего. Это означало, что она не намерена уходить.

Пока не изложит свой план.

— Я придумала замечательный план, как сделать то же самое с вами обеими.

Тема была не нова.

— Тетя, я не намерена снова выходить замуж, — сказала Минерва, скрестив на груди руки.

Это заявление было встречено взмахом носового платка. Кто-то мог бы принять это за капитуляцию, но тетя Беделия не знала такого слова.

Отсюда и пять мужей.

— Да-да, ты говорила, — бушевала она, — но теперь каждая из вас — первый приз Лондона, вы будете завалены предложениями!

— Приз? — удивилась Элинор, снова бросив взгляд на Минерву.

— Да. И это в разгар светского сезона. И все потому, что я устроила так, чтобы граф Клифтон влюбился в Люси Стерлинг…

Элинор многозначительно посмотрела на Минерву.

«Проясни это дело. Пока оно не зашло слишком далеко».

Уже зашло.

Тетя Беделия взбила кружево на рукавах.

— Замужество Люси представляет вас обеих в новом свете. Поскольку если Люси Стерлинг завладела сердцем Клифтона и украла его у леди Аннеллы, вы обе, как другие вдовы Стэндон, должно быть… как бы это сказать повежливее…

Минерва прижала руку ко лбу.

— Договаривайте, тетя.

— Не надо говорить таким тоном, Минерва. Просто ваше поколение в этом отношении не такое открытое, как мое, но если ты настаиваешь… Судя по скорости, с которой Люси ухватила Клифтона, она, должно быть, столь же сведуща, как и ее матушка.

У матери Люси, итальянской графини, была дурная репутация. И теперь общество сочтет, что они такие же…

Сведущие. Элинор побелела. Силы небесные!

Хуже того, за кого бы она ни вышла замуж, он будет ожидать, что она… о нет… сведущая.

Хотя это далеко не так.

Но не было времени обдумывать это шокирующее заявление, поскольку тетя Беделия, вскочив на ноги, хлопнула в ладоши, как церемониймейстер, открывающий первый бал сезона.

— За покупками, мои дорогие, — приказала она. — Пора отправиться по магазинам. Вряд ли вы начали опустошать карманы Холлиндрейка…

— Тетя, мы оказались в этой ситуации именно поэтому, — напомнила племянница.

Но матрона лишь отмахнулась:

— Это другое. Когда вы выйдете замуж, он больше не будет оплачивать ваши счета. И если он протестует, напомните ему, сколько денег вы сэкономите ему на будущее, вступив в брак.

У Элинор голова пошла кругом, как бывало всегда, когда рядом оказывалась тетя Беделия.

— Если хотите знать, у меня есть…

— Чепуха! — Тетя Беделия прогнала их из гостиной в холл, где ждала горничная Минервы. Не теряя ни минуты, леди Чадли распорядилась принести все необходимое для их экспедиции. — Мы не просто едем по магазинам, а отправляемся себя показать. Всем и каждому.

Всем и каждому?! У Элинор колени подогнулись. Ей придется выйти на публику, а ведь все считают ее и Минерву распутными вдовушками!..

Но тетю Беделию было не остановить, и, прежде чем Элинор придумала подходящую отговорку, они уже оказались в карете леди Чадли и отправились на Бонд-стрит.

К ужасу Элинор, тетя Беделия всю дорогу перечисляла мероприятия, на которых они должны присутствовать, и расцветки нарядов, которые они должны надеть на каждый бал, званый вечер или музыкальную вечеринку, чтобы не сливаться с интерьером.

— Бальный зал леди Годвин-Мерфи весьма незавидного красно-коричневого цвета, — передернув плечами, объяснила леди Чадли. — Я видела, как некоторые дамы буквально сливались со стенами.

Элинор изо всех сил старалась изобразить внимание, но не могла отделаться от того, что тетя Беделия сказала раньше.

«…вы обе, как другие вдовы Стэндон, должно быть… как бы это сказать повежливее… сведущие».

Сведущие?! Что ей делать?

«Попроси мистера Сент-Мора помочь, — нашептывал озорной внутренний голосок. — Он, похоже, весьма сведущ».

Элинор вздрогнула, тетя Беделия, неверно это истолковав, повыше подтянула лежавший на ее коленях плед.

— Сегодня очень холодно, не правда ли? — Не переведя дух, пожилая дама продолжила расхваливать цвет гостиной леди Шейл и обсуждать, кто из достойных людей собирается у нее по вторникам за карточным столом.

Элинор кивала, пытаясь прислушаться к ее советам, но могла думать только о неоспоримой правде: она очень плохо разбирается в мужчинах.

Она вдова, и она делала это! Но она не сведуща в этом вопросе. И хотя все эти годы подобные мысли навещали ее, после признания Люси о радостях любви Элинор не могла думать ни о чем другом.

А потом явился мистер Сент-Мор с его мрачной, опасной красотой, и его появление словно поднесло спичку к тлеющим в глубине ее сознания мыслям.

Любовник!

Если она намерена иметь хоть какое-то представление о том, что значит «сведущая», ей нужно завести любовника, хотя бы для того, чтобы узнать, из-за чего вся эта суета. И быстро, пока она не вышла замуж, и муж не узнал о ее неосведомленности.

Карета остановилась перед магазином модистки, которую тетя Беделия объявила лучшей в Лондоне.

Элинор и Минерва последовали за пожилой дамой, но ткань в витрине соседнего магазина привлекла внимание Элинор.

Глубокий пурпурный цвет, который она никогда не отваживалась надеть — и стены бального зала тут ни при чем, — хотя что-то в этом страстном оттенке влекло ее.

«Если ты его наденешь, то недолго останешься несведущей».

И снова ее мысли скользнули к тому, что ей снилось. К мистеру Сент-Мору.

Он наверняка не оставит леди неосведомленной.

— Я сейчас, — сказала она.

— Смотри, — погрозила ей пальцем Минерва. — Если собираешься улизнуть и оставить меня с ней, последствия окажутся ужасными.

Элинор рассмеялась.

— Если я отважусь на такой подвиг, она меня догонит и притащит обратно.

— Тетя Беделия тут ни при чем! — заявила Минерва. — Я сама тебе голову оторву и принесу на пике к «Олмаку».

Обе рассмеялись, Минерва последовала за тетушкой, а Элинор направилась к магазину, где увидела пурпурный бархат.

Бархат слишком дорогой, сказала она себе, подойдя ближе.

Она не беспокоилась об этом последние годы, пользуясь щедростью семейства Стерлингов.

Но теперь все кончилось. И хотя можно заказать ткань и послать счет герцогу Холлиндрейку, как она обычно делала, она не станет распалять гнев герцога (точнее — герцогини), иначе окажется в охотничьем домике в Шотландии. Впрочем, ткань стоит подобного риска.