– Для него работа важнее меня? Важнее собственной семьи?

– Это не так.

Но я не знаю, что еще сказать, и она продолжает плакать и обвинять папу. Я подношу стул к ее кровати и вытаскиваю телефон. Пока мама говорит что-то бессвязное, набираю сообщение для Сав.

«Прости за сегодня. Семейные дела. Увидимся утром. Давай придумаем что-нибудь на завтрашний вечер?»

Неудивительно, что она ничего не отвечает мне. Я утыкаюсь лицом в ладони и жду, пока мама уснет. Она довольно пьяна, и ей понадобится много времени, чтобы забыться сном. Наконец, где-то между двумя и тремя часами ночи, жалобные рыдания сменяются тихим посапыванием. Я устало тащусь в свою спальню и сразу же засыпаю.

Несколько часов спустя меня будит пиканье моего телефона. Система охраны оповещает, что кто-то стоит перед входной дверью. Я сонно открываю приложение. Камера у парадного входа показывает мне жену моего дяди Стива. Я закрываю лицо рукой. Просто чудесно. То, что мне нужно. Еще одна безутешная дама.

Заставляю себя встать с кровати и натягиваю вчерашние джинсы и футболку. Мне нужно принять душ и побриться, но лучше сперва выяснить, чего хочет Дина О’Халлоран.

– Доброе утро, мэм, – говорю я, открыв дверь.

Дина заскакивает в дом, обдав меня ароматом свежих цветов. Светлые волосы шелковым покрывалом развеваются за ее спиной. Я понимаю, почему дядя Стив женился на ней. Она очень красивая, как и любая модель, но что-то в ней заставляет меня нервничать, хотя эта женщина всегда была добра к нам. А вот маме она не нравится, и, видимо, это повлияло на мое отношение к ней.

– Сегодня утром мне позвонил Стив и сказал, что ваша мама несколько раз звонила ему вчера вечером. Он попросил меня заехать к вам и проверить, все ли в порядке.

Я сразу же напрягаюсь. Ройалы сами справляются со своими проблемами. Чужие нам ни к чему.

– У нас все хорошо.

Дина качает головой.

– Можешь не притворяться. Мы почти одна семья.

Она треплет меня за щеку и проходит в дом.

Я закрываю дверь и спешу за ней. Мне не хочется, чтобы Дина видела маму, а значит, нужно сделать так, чтобы она оставалась на первом этаже.

– Э-э-э, хотите чего-нибудь съесть или выпить?

– О, милый, я могу сама о себе позаботиться. А знаешь, почему бы мне не приготовить вам, мальчишкам, завтрак? Когда проснутся остальные?

У меня урчит в животе. Потирая его, я смотрю на лестницу.

– Рид тоже скоро встанет. Остальные – где-то через час.

– Тогда сперва накормим тебя и твоего брата.

Дина идет на кухню, и я послушно направляюсь следом.

– Нужна помощь?

– Нет. Садись. – Дина хлопает рукой по одному из высоких стульев у островка и как у себя дома достает из холодильника яйца и сливочное масло, а из шкафчика у плиты – кастрюли и сковородки.

– У Стива и твоего отца была трудная ночь.

– Наверное.

Женщина насмешливо улыбается мне.

– Можешь не покрывать своего отца передо мной, дорогуша. Я достаточно взрослая и понимаю, что к чему. Стив постоянно заглядывается на других женщин.

Я вспыхиваю, не зная, что ответить, но Дина продолжает болтать.

– А вот твою маму мне жаль. У нее такая ответственность и никакой помощи. Поэтому я и пришла: чтобы немного облегчить ей жизнь.

Дина снует по кухне, делая тесто для блинов, обжаривая бекон, подогревая сироп. За несколько минут передо мной на столе оказывается целая гора еды. Вообще-то, я немало удивился тому, что она умеет готовить: эта женщина всегда производила впечатление избалованной принцессы. Но потом вспоминаю, что Дина из небогатой семьи. Она вышла замуж за деньги, да, но до того, как повстречать дядю Стива, ей, наверное, приходилось самой о себе заботиться.

– Спасибо, мэм.

Дина ерошит мне волосы как маленькому мальчику.

– Не называй меня «мэм». А то я чувствую себя какой-то старухой. Зови меня Ди.

– Хорошо, – отвечаю я, жуя. Не спорить же с женщиной, которая только что приготовила мне завтрак. – Блины просто объедение, Ди.

– Вот и здорово, мне приятно это слышать. Удивительно, как много ты ешь, но остаешься в такой прекрасной физической форме!

Ее пальцы пробегают по моим плечам, когда она проходит мимо. Мне не очень приятно, но вряд ли она что-то имела в виду, и я молчу. Всего лишь невинное прикосновение. К тому же мне нужно подумать о более важных вещах: например, о том, как заставить Сав простить меня. Я тяжко вздыхаю и отправляю в рот еще один блинчик.

– Чем будешь сегодня заниматься?

– Извиняться, – неожиданно для самого себя отвечаю я и сразу же жалею об этом.

– О, что случилось? У тебя проблемы с девушкой? Расскажи все Ди. – Она опирается локтями о столешницу и наклоняется ко мне. Треугольный вырез ее кофты распахивается, открывая ее грудь.

Я отвожу взгляд и смотрю за ее плечо.

– Ничего.

– Милый, ты вздохнул так, словно на твои плечи опустилась вся тяжесть мира. Я молодая девушка, которая еще совсем недавно была незамужней. Готова поспорить, что помогу тебе выбраться даже из самой неприятной ситуации.

Если честно, у меня почти нет никаких идей, и я признаюсь ей:

– Похоже, я разозлил свою девушку.

Дина склоняет голову набок.

– И чем же?

– Пригласил ее в гости, но… – Я умолкаю, потому что не хочу, чтобы посторонние, пусть даже это жена Стива, узнали о той херне, которая творится у нас дома. – Мне нужно было помочь своему брату, и пришлось отправить ее домой.

Она стучит тоненьким пальцем по своим губам.

– Девчонкам нравятся широкие жесты. Вы же еще ходите с девушками на выпускные?

– Да, наверное. – Некоторые парни шли на любые крайности, чтобы пригласить кого-нибудь на танцы. Декер Генри проскакал по улице верхом на белом коне, держа в руках стяг. Его девушке это определенно понравилось, настолько, что она подарила ему свою девственность еще до бала.

– Тогда сделай что-нибудь типа того, масштабное и эффектное. Ей понравится.

Масштабное и эффектное? Я не хочу гарцевать на лошади, но мог бы выставить себя на посмешище. Засунув в рот последний блин, я соскакиваю со стула.

– Спасибо за завтрак.

Услышав у дверей шаги Рида, я окликаю его.

– Дина наготовила нам еды. Блинчики. Бекон. Все как надо.

Глаза брата загораются.

– Правда? Умираю с голоду.

Но он тут же резко останавливается, потому что кухня всегда была маминой территорией.

– Я уже поел, – успокаиваю я Рида.