На его лице появляется гримаса. Его плечи опущены, и, несмотря на статную фигуру пловца ростом под метр девяносто, Гидеон кажется непривычно ранимым.

– Всего, – тихо отвечает он. – Правды, которую я все эти годы скрывал за ложью. Вот чего ты заслуживаешь.

Мое сердце на секунду замерло, ладони вспотели от страха. Смогу ли выдержать эту правду? Хочу ли все знать? Но разве не это я искала? Может быть, получив ответы на все свои вопросы, я наконец смогу начать новую жизнь, без Гидеона?

– Когда ты последний раз виделся с Диной? – вдруг спрашиваю я.

Он печально улыбается, и я жду услышать очередную ложь.

– Пару недель назад, – признается Гидеон.

Я чувствую, как округляются мои глаза.

– Ты виделся с ней всего две недели назад, и у тебя хватило наглости заговорить со мной? – Все, с меня довольно. Хватит! – Убирайся с моих глаз. Не смей больше даже близко ко мне подходить. Между нами все кончено. С этого момента я тебя не знаю.

Одним молниеносным движением Гидеон оказывается передо мной.

– Я мог бы соврать, снова обмануть тебя, сказать, что не виделся с Диной уже много месяцев или даже несколько лет… Но теперь, теперь только правда, какой бы мучительной она ни была. Быть честным непросто, Сав, и не только потому, что зачастую правда причиняет куда больше боли, чем ложь, – ты еще и ничего не получишь взамен. Взять хотя бы вот этот наш разговор. Если бы я соврал тебе, ты не стала бы убегать. Если бы я соврал, ты не разозлилась бы.

В его словах столько искренности и боли, но от этого я распаляюсь еще больше. Бросаюсь на Гидеона, тряся кулаком у него перед носом, желая доставить ему хоть каплю той боли, что он причинил мне.

– Я злюсь из-за всего. Из-за того, что ты изменил мне. Из-за того, что обманывал меня. Из-за того, что недавно виделся с Диной. У меня столько поводов для злости, что можно сбиться со счета.

– Знаю.

– Знаешь? И это все, что ты можешь мне сказать?

– Нет. Я хотел бы рассказать тебе все, но мы оба знаем, что это не оправдает меня, не сотрет прошлое, но, если хочешь послушать, я расскажу. – Он раскидывает руки в стороны. – Спрашивай меня обо всем, о чем захочешь. Спроси, зачем Дина приезжала сюда две недели назад, что происходило всякий раз, когда мне приходилось вдруг срываться с места и оставлять тебя одну, почему я здесь и готов принять любые унижения от тебя. Спрашивай о чем угодно… только не уходи.

– Тогда расскажи. – Мой голос звучит так тихо, что я сама себя слышу с трудом. Слова идут из самой глубины моего сердца. – Расскажи, почему выбрал ее, а не меня.

Гидеон

Три года назад

– Черт, Сав. Я не могу сейчас приехать. Нет, я не игнорирую тебя, но мне нужно кое с чем разобраться. Ты можешь не обострять?

Я сжимаю телефон в руке. Ну почему она не понимает, что, будь у меня выбор, я был бы сейчас с ней? Как будто нянчиться с моими шумными, нахальными братьями лучше, чем лежать под прозрачными шторами на кровати в спальне Сав, где вкусно пахнет.

Но у мамы очередной запой, и я не могу позволить ей утянуть с собой Истона. Мы с Ридом пытаемся помочь ему избавиться от этой зависимости. Но стоит нам оставить брата одного, как она заставит его купить ей таблеток.

– Прости. Я не хотела расстраивать тебя.

Саванна зачем-то извиняется, и мое сердце разрывается на части. Мне хочется прокричать вслух о всех чертовых проблемах в нашей семье, но я справляюсь с этим желанием и беру себя в руки.

– Все нормально, – вру я. – Мы с братьями просто собираемся поиграть в видеоигры.

– Видеоигры, значит. То есть ты собираешься играть со своими братьями, вместо того чтобы провести время со мной. Я правильно понимаю?

Я натянуто усмехаюсь.

– Знаю, звучит нелепо, но я обещал Истону, что мы сыграем, и совсем забыл об этом.

– Хочешь, я поговорю с ней? – шепчет Дина за моей спиной, вот только у нее плохо получается шептать. Я закрываю микрофон телефона рукой, но слишком поздно.

– Кто это? – возмущенно спрашивает Саванна.

– Никто. – Я жестом показываю Дине уйти. Она лишь закатывает глаза.

Сав молчит. Она знает, что я соврал. Я знаю, что она знает, но тоже молчу. Меня вдруг злит, что она так спокойно относится к тому, как дерьмово я себя веду. «Закричи на меня! – молча взрываюсь я. – Возмутись, какой я козел!»

Но, конечно же, она ни в чем меня не упрекает.

– Ладно, Гидеон. Позвони мне, когда будет возможность.

– Пока, Сав.

– Я люблю тебя, – говорит она, не зная, что еще глубже вонзает нож в мое сердце.

Я бормочу то же самое в ответ и вешаю трубку. Потом прижимаю угол телефона ко лбу, вдавливаю твердый корпус в висок, как будто это поможет мне избавиться от назойливой головной боли.

– Ты сделал все правильно, – говорит мне Дина. – Лучше не вовлекать эту милую, невинную девочку в весь этот хаос. Она невольно захочет помочь, а это лишь добавит тебе проблем.

– Плевать мне на эти проблемы, – бормочу я.

Между лопаток начинает зудеть. Я чувствую себя некомфортно, когда Дина стоит так близко, но у этой женщины совсем нет понимания границ. Она все время нарушает мое личное пространство.

Дина кладет руку на мои плечи, ее пальцы свисают у моего сердца.

– Самый лучший способ защитить ее от боли – держать на расстоянии. Это очень самоотверженный поступок, Гидеон. На такое не всякий способен. Я в восхищении.

– Чем тут восхищаться? Сейчас я чувствую себя большой кучей собачьего дерьма.

Дина ногтями барабанит по моей груди.

– Да брось! Скоро ты сможешь все ей объяснить, и она будет жалеть о том, что злилась на тебя хотя бы секунду.

– Проблема в том, что она не злилась. – Я убираю телефон в карман. – Оттого что она воспринимает все как должное, мне еще хуже.

Дина цокает языком и придвигается ближе.

– Это все потому, что она еще слишком молода. Не помню, сколько ей лет?

Я переношу вес на другую ногу и стараюсь отодвинуться. Потом прикидываю, о чем можно рассказать. Когда мы с Сав начали встречаться, я по дурости своей решил, что ей шестнадцать. Оказалось, что нет. Ей будет шестнадцать только в следующем месяце, а значит, технически она считается несовершеннолетней, тогда как мне исполнилось восемнадцать в августе. Но это же Дина, она не станет стучать на меня в полицию. К тому же в семействе Ройал есть секреты и похуже.

– Ей пятнадцать. В декабре исполнится шестнадцать.