Огонь в камине выстрелил искрами, которые, падая на каменный пол, тут же гасли. Приближалась ночь. Евгения потушила все свечи и направилась к постели. Как в детстве, она скинула всю одежду на пол, не потрудившись убрать в шкаф. Забралась под одеяло и уставилась в потолок.

Какое-то время она прислушивалась к тишине, затем прикрыла глаза. Спустя несколько минут кроме треска поленьев в камине послышался еще один звук. Легкий шорох. Словно кто-то касался портьер. Шум был тихий, и Евгения не придала ему значения. Возможно, у нее разыгралось воображение.

Засыпая, она перевернулась на правый бок и накрылась одеялом. На некоторое время шорох прекратился. Но уже в следующее мгновение с туалетного столика упала расческа.

Евгения резко открыла глаза и замерла. В отражении зеркала она увидела мужской силуэт.

Это был высокий, стройный, с длинными до плеч волосами юноша. Он шагнул в сторону и вдруг исчез. Евгения резко села на постели и огляделась. В комнате все было по-прежнему. Одна была здесь одна.

Сердце быстро отсчитывало удары. Она точно знала, что здесь кто-то присутствовал. В конце концов, ведь ей слышался легкий шум. Может, гость спрятался у окна.

Она схватила со стола канделябр и медленно направилась в сторону портьер. Резко дернула за край и замахнулась. Там никого не было. Только холодная стена и свет луны в окне.

– Я схожу с ума.

Евгения снова легла в постель и накрылась одеялом с головой. Несколько минут она спокойно лежала в тишине, слушая, как трещит огонь в камине. Постепенно сон сморил ее.

На следующее утро ей сообщили, что от барона пришла записка, в которой он сообщал, что у него неотложные дела в городе и он задержится на пару дней.

На эту новость Евгения лишь пожала плечами. Ей было все равно, пусть хоть вообще никогда не возвращается.

Дарья заплела ей косу, которую заколола шпильками на затылке. Убрала халат в шкаф. Евгения тем временем выбрала голубое шерстяное платье с длинным рукавом, привела себя в порядок. Быстро взглянула в собственное отражение в зеркале и покинула комнату.

Дарья тихо шла за ней следом. Вместе они направились на кухню.

Над камином, как обычно, кипел котелок с варевом. Кухарка зачерпывала его содержимое большим черпаком и разливала в глубокие миски. В воздухе пахло ухой.

– Вот Ефим вчера наловил в проруби, – говорила она дворецкому, сидящему на скамье, вытянув ноги, – уверяю тебя, ничего подобного ты никогда не пробовал.

Едва она поставила перед ним миску, как сразу же заметила баронессу в дверях. Быстро поприветствовала и пригласила к столу.

Евгения отправила Дарью, а сама села на скамью напротив дворецкого. Несколько минут все трое хранили молчание, пока, наконец, первой не заговорила кухарка:

– Я заварила чай на травках, очень полезный. Вы будете?

– Да, конечно.

Евгения посмотрела на дворецкого и начала разговор:

– Сегодня я собираюсь в деревню, пусть Ефим отвезет меня. Я хочу сходить в церковь. Помолиться.

Дворецкий поднялся из-за стола и направился к двери выполнять приказ. Как только дверь за ним закрылась, Евгения обратилась к кухарке:

– Помните, вы что-то говорили о том несчастном случае в комнате с засовом?

Женщина наполнила белую чашку горячим чаем и поставила на стол. Некоторое время она подбирала слова, вынимая сахарницу из шкафа, но начала рассказ, когда сняла чайник с плиты:

– Это давняя история. Случилась очень давно, примерно лет двадцать пять назад. Тогда в этом доме было все по-другому. Барон был еще молодым и не таким хмурым. Он тогда был женат на своей первой жене. Кроме них, в усадьбе жил его младший брат Владимир. Ходили слухи, он был влюблен в одну девушку, крепостную. Так как брак был бы неравным, то он не мог состояться. Мальчик очень сильно страдал. Чего только не делал, чтобы жениться на своей возлюбленной, но родители были категорически против.

– Сколько лет ему было?

– Совсем юный, семнадцать.

Кухарка расправила фартук и села на край скамьи. Судя по всему, ей было жаль мальчишку:

– Я помню, как он ругался с отцом, как спорил с братом. Обещал, что покончит с собой, если не получит благословения. Он сдержал свое слово. Его нашли поздним вечером в той самой комнате, в которой вы живите. Он висел под потолком на веревке. После того случая комнату закрыли на долгие годы.

Евгения задумчиво размешала сахар и отложила ложку на край блюдца. Она была благодарна кухарке за откровенность, за то, что та не стала отмахиваться от нее и лгать.

– Благодарю, – прошептала она не своим голосом.

– За что? Я не сделала для вас ничего особенного, – кухарка махнула рукой.

Евгения вдруг так посмотрела на нее, что та тут же смолкла:

– Я видела его призрак этой ночью.

Женщина испуганно прикрыла рот рукой.

– Значит, и вы его видели тоже?

– Я не первая, кто его видел?

– Да, об этом говорила покойная баронесса незадолго до своей смерти. Как-то спустилась в ту комнату, искала что-то и вдруг закричала. Мы сначала решили, что там начался пожар, но она упорно твердила, что видела призрака. Естественно, никто ей не поверил. И вам советую не распространяться, а то мало ли что.

Евгения погладила ободок чашки, затем попробовала на вкус травяной чай. Кухарка продолжала на нее смотреть:

– Вам следует найти колдунью. Ту самую, что живет в деревне. Уж она-то знает, как поступить с призраком, как от него избавиться.

– Почему вы раньше не пригласили ее в усадьбу?

– Так никто больше призрака-то и не видел. Все думали, что это вымысел, простая фантазия. Вы единственная, кому это удалось.

Евгения тихо поблагодарила за чай и покинула кухню, не проронив ни слова. Ей нужно было подумать, как поступить дальше. Возможно, женщина права и ей необходимо было встретиться с колдуньей в самое ближайшее время, пока она не сошла с ума.

Перед тем как выйти из дома, она плотней укуталась в теплый плащ, подбитый беличьим мехом. Взяла из рук дворецкого мягкую муфту и, наконец, вышла за дверь.

Ефим сидел в санях напротив крыльца. Едва баронесса устроилась на заднем сидении, стеганул лошадей. Сани медленно поехали по дорожке в сторону леса.

Холодный зимний воздух бодрил. Вдоль дороги стояли голубые ели, запорошенные снегом. Мелкие снежинки слетали с деревьев и кружились в воздухе.

Вдалеке показались перекошенные домишки. До церкви доехали быстро. У входа, как всегда, толпился народ.

Евгения осторожно прошла через толпу и скрылась в стенах храма. Высокий сводчатый потолок, украшенный фресками, и сотни зажженных свечей успокоили ее. Священник начал службу.