Поклонившись, Стражи бросились выполнять приказы.

Разумеется, лорд-комендант попытался сбежать. В конце концов, хуже быть уже не могло, а если бы повезло – то у него появились бы шансы сохранить свою жизнь… Но побег, разумеется, не удался. Ему позволили отбежать шагов на сто, потом догнали, повалили на землю и немного попинали тяжелыми сапогами, после чего затащили в карету, не слушая жалобных стонов, перемежающихся соблазнительными предложениями крупных сумм и страшными проклятиями.

Себастиан же лично обыскал стол и тайник коменданта, забрал с собой некоторые бумаги и три небольших кожаных мешочка. Потом спустился вниз, заглянул в гостиную, где старик-управляющий послушно собрал семью лорда и слуг. Задал каждому несколько, казалось бы, отвлеченных вопросов, арестовал еще троих и, вполне довольный собой, вернулся в резиденцию.

– Отпираться глупо. У меня достаточно доказательств вашей вины, – равнодушно сообщил Себастиан, едва войдя в допросную.

За большим столом, прикованный к специальному креслу, сидел Аскен де Векрет. Вообще-то в комнате должен был находиться еще и специалист-допросчик, но беседы с некоторыми заключенными Инквизитор предпочитал проводить один на один – в конце концов, его собственного мастерства вполне хватало на то, чтобы заставить говорить даже самого упрямого обвиняемого. Так что сейчас, кроме него самого и лорда, в допросной не было никого.

Аскен сидел прямой и бледный, но в глазах его стояла решимость молчать. Уж кто-кто, а он прекрасно понимал, что так ему живым отсюда не выйти, а вот если промолчать, то возможно, кто-нибудь из Покровителей и снизойдет до своего верного слуги и если даже не спасет, то, по крайней мере, избавит от мучительной смерти.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, святой отец. – Он очень старался сдерживать дрожь, но получалось плохо.

Себастиан усмехнулся и бросил на стол лист бумаги, исписанный мелким ровным почерком лорда. Тот побледнел, а Инквизитор продолжал выкладывать перед ним неопровержимые доказательства вины подозреваемого… а точнее – обвиняемого и уже почти что приговоренного.

– Это все найдено в вашем столе. Черновик речи, которую вы собирались произнести перед птенцами вашего гнезда. Золотые монеты алеартской чеканки, под страхом смерти запрещенные в Христесаре. Три артефакта эльфийского производства. Книга магии, написанная на эльфийском же языке. Письмо от вашего собрата по Ковену. Статуэтка демона Тьмы, предназначенная для ритуала жертвоприношения. Мне продолжать?

– Я ничего не скажу, даже если вы станете меня пытать – а вы станете, я знаю, – вымученно пробормотал сраженный такими доказательствами его вины комендант.

– Скажете. – Себастиан улыбнулся. – Еще как скажете.

– Нет. Вы можете делать со мной все, что угодно, но вы не заставите меня говорить.

Инквизитор на секунду нахмурился. Сидевший перед ним человек не храбрился, нет – не та порода. Он до безумия боялся своего невольного собеседника, равно как и пыток – но чего-то он боялся больше, чем боли и жуткой смерти. Интуиция подсказывала, что де Векрет и вправду не скажет ничего даже под пытками.

Лорд же украдкой изучал экзекутора. Худое лицо аскета, седые волосы до лопаток, собранные в хвост, некогда ярко-сапфировые, а теперь выцветшие до бледно-синего глаза… чертовски умные глаза, в глубине которых таилась искристая хитринка.

Комендант опешил, поймав себя на этой мысли. А мысль продолжала издеваться над несчастным.

«Он не похож на фанатика, каким его принято считать. И, уж тем более, он не идиот. Не властолюбец, не прирожденный садист, как большинство экзекуторов. Просто делает то, что считает нужным. Похоже, человек слова. Так почему бы и не рискнуть?»

Аскен задрожал, прикусил губу и попытался отогнать губительную и попросту глупую мыслишку – но где уж там! Вертлявой змейкой она обходила все спешно выставляемые логические доводы «против» и остро впивалась в сознание.

– Знаете, господин де Векрет, мне всегда было интересно проверить, чего человек может бояться больше, чем боли, – задумчиво проговорил Инквизитор. – Раньше я считал, что только еще большей боли. Потом понял, что не просто большей – другой. Для кого-то это боль психологическая, для кого-то – боль, вызываемая самим страхом боли, для отдельных индивидуумов, довольно редких – боль, причиняемая их близким. Но всегда – боль. Какой же боли так боитесь вы, господин Векрет? Нет, не отвечайте! Я сам хочу это узнать. Опытным путем.

«Не прирожденный садист, говоришь? – заорал голос разума на мыслишку. – Ну-ну! Да он хуже любого стандартного любителя помучить других!»

«А что ты теряешь, если попытаешься?» – вкрадчиво прошептала та, игнорируя очередной довод.

– Я не боюсь боли, – сохраняя внешнее спокойствие, отозвался Аскен.

Себастиан вновь окинул его долгим взглядом. И внезапно рассмеялся, став почему-то неуловимо похожим на друга детства и названного брата… сожженного семь лет назад.

– Вы не поверите, но вы мне чем-то симпатичны, – отсмеявшись, сказал он уже полумертвому от ужаса лорду. – И поэтому я даже пойду на нарушение некоторых своих привычек. Я предлагаю вам сделку, лорд.

Мыслишка, довольно захихикав, отшвырнула в сторону то, что осталось от голоса разума, и заняла все сознание де Векрета.

– Какую сделку?

– Самую обыкновенную. Вы выдадите мне своих покровителей из Инквизиции – а я… ну, например, позабочусь о том, чтобы не пострадала ваша семья, насколько это возможно, и позволю вам избежать пыток – более того, перед костром вам дадут яд, быстрый и безболезненный. – Инквизитор пристально вгляделся в лицо Аскена, пытаясь определить реакцию.

А реакция была простая – шок. Нет, бывало такое, что экзекуторы шли на сделки с приговоренными – но только если привычный метод добычи информации не давал результата. А этот даже не попробовал! Тем не менее опытный в делах сокрытия своих противозаконных деяний комендант пока еще не готов был поверить невольному собеседнику.

– Больше того, – продолжил Себастиан, видя, что жертва колеблется, но пока еще не готова согласиться. – Я даже даю вам слово, что если мы договоримся, то я не буду спрашивать вас о Ковене. Найду их другими способами.

Лорд вздрогнул, в глазах мелькнула надежда, и это не укрылось от внимательного взгляда Инквизитора.

– Вы мне дадите это слово или вы мне его уже дали? – несмело поинтересовался Аскен.

Экзекутор усмехнулся.

– Можете считать, что уже дал.

Де Векрет с облегчением выдохнул…

Через стан Себастиан выходил из допросной, пряча в кармане мантии убойный компромат на некоторых несговорчивых коллег. Того, что ему удалось заполучить, достаточно было, чтобы уничтожить почти всех, кто ему мешал. А Ковен… с этим Ковеном еще слишком многое было неясно.

Привычно кольнуло в правом виске. Инквизитор незаметно поморщился, слушая телепатическое сообщение, и вскользь подумал, что амулеты связи надо будет доработать. Впрочем, то, что он услышал, сразу же вернуло ему хорошее настроение. Поднявшись наверх, он передал бумаги своему секретарю, чтобы тот сформировал обвинение и все прочее, после чего приказал подать коня и через несколько минут уже мчался, распугивая прохожих, прочь от резиденции.