Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1936 году мир охватила агония, в Испании началась гражданская война, Гитлер открыл Олимпийские игры в Берлине, «Гинденбург»[10] совершил свой первый полет, а я месяц за месяцем выхаживал брата.
В следующем году разбомбили Гернику[11], а крушение «Гинденбурга» предвосхитило катастрофу, которой вот-вот предстояло разразиться и оставить горы трупов взрослых и детей по всей Европе.
В нашем доме тоже были мертвые дети, и мы с Хулианом начали избавляться от останков.
Однажды днем нас позвала мать. Они с отцом показали нам клочок земли в палисаднике, дали мне лопату и велели копать. Много усилий не потребовалось: на этом месте прежде уже зарывали останки. Я сделал несколько взмахов, и мать вручила Хулиану ведро.
– Вылей в яму.
Я мельком увидел крошечную голову.
– Засыпь землей, – приказала Фелиситас мне.
Так мы начали участвовать в семейном бизнесе.
Через неделю мы с отцом отправились выносить пакеты на отдаленные пустыри. Хотя работать приходилось не каждый день, я научился отличать женщин, приходивших рожать, от тех, кто приходил за абортом. Я ненавидел тех, которые делали аборты и бросали своих детей.
Мне было десять лет, а Хулиану восемь. Дети, которые избавлялись от останков других детей.
Исабель стала к нам еще ласковее и поила укрепляющим тоником, возможно в надежде поддержать не только наше тело, но и дух.
«Вестник альенде»
ПОГИБ ПИСАТЕЛЬ ИГНАСИО СУАРЕС СЕРВАНТЕС
Леонардо Альварес
2 сентября 1985 г.
Мексиканский писатель Игнасио Суарес Сервантес, пятидесяти девяти лет, погиб в ДТП в результате лобового столкновения с другим автомобилем. Авария произошла на объездной дороге Хосе Мануэля Савалы после 18:00.
«Скорая помощь» доставила пострадавших в больницу, где писатель скончался.
Завтра останки Суареса будут перевезены в похоронное бюро Гайоссо, принадлежащее Феликсу Куэвасу, в Мехико, где состоится прощание.
Министр культуры, а также многие деятели культуры и искусства и политики выразили соболезнования.
Игнасио Суарес оставил после себя огромное литературное наследие, которое принесло ему несколько наград. Он писал сценарии для фильмов, и его последней работой стала «Кровавая игра».
Писатель сотрудничал с литературными журналами и вел еженедельную колонку в газете «Ла Пренса», ставшей для него родным домом.
Произведения в жанре нуар благодаря его самому известному персонажу, детективу Хосе Акосте, закрепили за Суаресом славу одного из величайших представителей этого литературного направления.
Мир праху его.
7
Среда, 4 сентября 1985 г.
7:23
Элена смотрит на себя в зеркало; взгляд натыкается на седой волос, который она выдергивает вместе с двумя каштановыми. От нее пахнет переживаниями, постелью, грустью – такой запах исходит от людей, охваченных тоской, неверием, растерянностью, скорбью. Два дня назад Игнасио Суареса похоронили, и с тех пор она не выходила из своей комнаты, несмотря на попытки тети Консуэло ее вытащить.
После того как писатель покинул гостиницу, Элена первым делом расспросила сотрудников насчет брошенных под дверь фотографий. Она искала Игнасио в местах, где он часто бывал, а не найдя, пыталась отвлечься, решая текущие вопросы в «Посада Альберто» – гостинице, которой управляет. Элена работала без остановки, чтобы не думать и тем самым рассеять поселившуюся внутри тоску. Она чувствовала боль в груди и дрожь, на первый взгляд незаметную, но усиливающуюся с каждой секундой из-за отсутствия вестей от Игнасио.
Заперевшись в комнате писателя, Элена села на кровать и стала перелистывать страницы лежавшей на постели красной тетради. Игнасио всегда писал в одинаковых красных тетрадях, священных для него. Никому не дозволялось вторгаться на расчерченную мелкой клеткой территорию, в дебри убористого почерка, похожего на зашифрованное послание. Он ничего не зачеркивал и не вымарывал. Элена встала с кровати, потянулась за ручкой на столе и совершила грех вторжения в святая святых:
Засранец.
Идиот.
Где ты?
Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.
Она оскорбляла его на бумаге, пока не уснула за столом. Поздно ночью Элена вышла в мятой одежде и с растрепанными волосами, чтобы узнать про Игнасио. «Не звонил? Не вернулся?» – спросила она у ночного охранника, но тот лишь пожал плечами. Остаток ночи Элена провела без сна и на следующий день снова занялась работой в гостинице, однако не переставала думать об Игнасио. На звонки домой в столицу (вдруг он там?) никто не ответил. Элена объехала улицы города в надежде найти машину писателя, позвонила в Красный Крест, в больницу, в полицию.
Было восемь двадцать шесть вечера (она точно знает время, потому что сверялась с часами в среднем трижды за минуту), когда прибежала Консуэло, сестра-близняшка ее матери, крича, что им нужно ехать в больницу: Хосе Мария, ее отчим, попал в аварию. Элена едва успела захватить сумку.
– А если позвонит Игнасио? Я не могу уехать. – Она в нерешительности замерла на пороге.
– Ты в своем уме? – поторопила Консуэло, выхватывая у нее ключи от машины.
В городской больнице их принял дежурный врач и объяснил, что Хосе Мария в операционной с внутренним кровотечением.
– Он умрет? – спросила Консуэло.
Врач, молодой парень, недавно окончивший университет, замялся с ответом.
– Он в очень тяжелом состоянии, но жив. Сопровождавший его мужчина погиб.
– Кто с ним был?
– Я не знаю. Сюда же привезли водителя другой машины, совсем еще юнца.
– Элена, – раздалось у нее за спиной.
Обернувшись, женщина увидела Эстебана дель Валье, друга детства; это она познакомила его с Игнасио, когда тот изъявил желание поговорить с судмедэкспертом.
– Что ты здесь делаешь?
– Нам сообщили, что Хосе Мария попал в аварию, мы только приехали. Кажется, он в очень тяжелом состоянии. – Приблизив лицо к щеке Эстебана для приветствия, она уловила запах формальдегида, въевшийся в его одежду и кожу, ставший неотъемлемой частью его личности.
– Игнасио у меня, – прервал он.
– У тебя? Что он здесь делает? Я весь день его ищу.
Элена быстрым шагом направилась к моргу. Она знала дорогу, потому что однажды сопровождала Игнасио: тот приходил к Эстебану уточнить описание мертвого персонажа в книге, над которой тогда работал. В нарушение всех правил, больничных и своих собственных, Эстебан позволил им присутствовать во время процедуры. Игнасио поспорил с Эленой, что она не протянет здесь и пяти минут. Элена подошла к покойнику и поставила хладнокровный и окончательный диагноз: «Он словно из воска». Это была не первая ее встреча со смертью: она не рассказывала Игнасио, что в возрасте десяти лет нашла в поле своего деда, умершего от сердечного приступа. Годы спустя Элена несколько бесконечных минут глядела на труп брата