Сергей помнил, как мать улыбнулась его словам.

– Это возраст, Витя, – сказала она. – Мне хочется купаться только тогда, когда Сережа привозит меня на море. Я стала очень привередлива к пляжам, мне нужно, чтобы там было мало народа и чисто.

– И мне достаточно реки, – ответил Виктор. – Приезжайте ко мне, искупайтесь в серебряных струях, потом попейте чайку с горными травами – и вы поймете, что ничего лучше на свете нет.

Почему они с матерью так мало у него бывали? Размышляя об этом, Сергей выехал за город, любуясь морем, которое неожиданно открылось, как голубая лента. Он любил эту дорогу, пролегавшую по обрыву, и, глядя на море, подумал, что давно пора открыть купальный сезон. Говорят, вода уже градусов двадцать, в самый раз – бодрящая, но не холодная. К концу лета море нагревалось до двадцати семи, и в такую воду не хотелось заходить – она просто не ощущалась.

«Надо набраться храбрости и пригласить Марину», – решил он, вспомнив красивую однокурсницу, в которую был влюблен в студенческие годы и даже делал предложение. Разумеется, красавица его отвергла: что было у Сергея тогда? Квартира, где он жил вместе с мамой? Зато предложение богатенького Паши Битова она приняла с удовольствием, молодые поженились, и больше он о них не слышал. Отец Пашки, один из крупных бизнесменов Южноморска, обещал сыну и невестке обустроить их в Москве, и Ивашов очень удивился, встретив Марину несколько месяцев назад в центре родного города. Она постарела, на лице появились морщинки, но все равно осталась красивой.

– Здравствуй, Марина. – Он почувствовал, как сердце забилось от волнения, как несколько лет назад, когда он решился предложить ей руку и сердце.

– Ивашов? – она сразу узнала его и улыбнулась, немного грустно. – Рада тебя видеть.

– Вы с Пашей приехали повидаться с родными? – спросил он, ища глазами Битова. Было время, когда супруг следовал за ней, как тень.

– С Пашей? – удивилась она. – Ты разве ничего не знаешь?

– А что я должен знать? – он покраснел.

– А то, – в тон ему ответила женщина, – что я уже три года не имею к Битову никакого отношения. То, что так красиво начиналось, очень плохо закончилось. Я была самой красивой девушкой Южноморска, но не Москвы. Тамошние красавицы и бизнес-леди вскружили моему мужу голову. Мне надоели многочисленные измены, и я уехала. Теперь жду, пока благоверный подаст на развод, только он не торопится. А ты чем занимаешься?

– У меня адвокатская практика, – ответил Сергей. – Кстати, бракоразводными процессами я тоже занимаюсь.

Она покачала головой:

– Я сама юрист, если ты еще помнишь. Тружусь юрисконсультом в одной фирме. Платят неплохо – и ладно.

Тогда Ивашов не решился предложить ей хотя бы прогуляться по городу и сейчас об этом жалел. Хорошо, взял ее визитку. Теперь есть телефон девушки, о которой он когда-то мечтал. Интересно, согласится Марина пообедать с ним? Думая о ней, он не заметил, как въехал в дачный поселок, и чуть не проскочил добротный дом дяди Виктора.

Молодой человек нажал на тормоз, и любимая машина, недовольно взвизгнув, остановилась у забора из красного кирпича. Ворота сразу распахнулись, будто дядя Виктор ждал его во дворе (наверное, так и было), и плотный мужчина небольшого роста, с большими добрыми голубыми глазами и волнистыми густыми светлыми волосами, вышел на дорогу. Сергей вылез из салона – и попал в его крепкие объятия.

– Здорово, Сереженька. – Дядя Виктор светился от радости. – Как же давно я тебя не видел! Но я тебя не обвиняю, что забыл старика. Сам хорош! В городе часто бываю, а позвонить тебе недосуг. Столько проблем с этим бизнесом! – Он, наконец, отпустил гостя и подтолкнул к воротам:

– Да ты проходи, проходи. Я мясо еще утром замариновал в томатном соке. Помнишь, твоей матери этот рецепт подсказала коллега по работе? Мне понравилось, я только так и делаю. А мяско парное, у нас один татарин разводит баранов.

Сергей прошел на огромный участок – тридцать соток. Мать рассказывала, что дядя Виктор, собираясь строить дом, скупил несколько участков у пенсионеров, уезжавших в город к детям. Несмотря на отсутствие домработницы, все сияло чистотой и ухоженностью. Виктор начал разводить цветы, да так этим увлекся, что ездил в соседние города за рассадой и семенами.

– Эх, жалко, матери твоей нет в живых, – сокрушался он. – Как часто я возил ей букеты роз. Она очень любила сорт «глория», – хозяин коснулся одного из цветков на большом розовом кусте. Цветок был действительно красив: кремовый, с розовым оттенком, к тому же умопомрачительно пах. – А я любил суп, который она мне готовила. Кроме шашлыка я приготовил и его. Кстати, дорогой, ты помнишь, каким супом угощала меня твоя мама, когда я к вам приезжал?

Ивашов наморщил лоб, вспомнив, что матери никогда не нравилась его привычка так думать.

– У тебя прекрасная кожа, – говорила она. – Зачем ты портишь ее морщинами?

– Какая разница, есть у мужика морщины или нет, – усмехался Сергей. – Всегда говорили, что шрамы украшают мужчину.

– Поверь, когда тебе стукнет лет сорок, ты захочешь продолжать хорошо выглядеть, – уверяла его мать. – Посмотри на своего отца. Он никак не может успокоиться. Я слышала, он сделал несколько пластических операций.

Сергей отмахивался:

– Ерунда!

Сейчас он подумал, что отдал бы многое, чтобы мать еще раз укорила его за привычку. Дядя Виктор, конечно, ничего не заметил. Он сам постоянно морщился.

– Так помнишь? – повторил дядя Виктор.

– Кажется, это был… – Ивашов замялся, – борщ.

Честно говоря, он ничего не вспомнил. Борщ любила мама. Вполне возможно, она угощала им дядю Виктора. Однако мужчина покачал головой и недовольно буркнул:

– Очень жаль, что не помнишь. Она всегда к моему приходу варила суп с фрикадельками. Знаешь, моя жена тоже его часто делала, но фрикадельки не получались у нее такими нежными. Потом выяснилось, что она не добавляла свинину. – Он улыбнулся добро, грустно. – Ладно, пройдем на веранду. Хочу тебя удивить. Сегодня я решил приготовить суп с фрикадельками.

Ивашов заморгал от удивления.

– Надо же! Я не ожидал!

– Проходи, проходи, – Виктор подтолкнул его на веранду, как он говорил, самое любимое место в доме после сауны.

Ухоженная, уставленная цветами и вьющимися растениями, она напоминала летний сад. Стол и несколько стульев стояли среди зелени. Здесь всегда было прохладно и уютно. К веранде прилегала ванная комната, и Сергей вымыл руки. Виктор отлучился. Вскоре он принес дымящуюся кастрюлю, тарелки с причудливым узором уже стояли на столе, ложки лежали рядом, в хлебнице румянились лепешки. Сергей знал, что дядя Виктор никогда не покупал хлеб в магазине. Он платил татарину, проживавшему за речкой, и тот делал для него лепешки на тандыре.

– Ну, начнем священнодействовать, – приятель отца взял поварешку, зачерпнул ароматный суп и разлил по тарелкам. – Угощайся, дорогой. Я понимаю, что никогда не сделаю ничего похожего на суп твоей мамы, но я старался…