* * *

Алиса скучала по Нинке. Прошло два года с тех пор, как она ушла из интерната со своим вновь обретенным отцом, и с тех пор от нее не было никаких вестей. Да, они никогда не были настоящими подругами, и все же Алиса привязалась к ней. По-своему, но привязалась. Ей не хватало Нинкиного задора, ее жажды жизни, заразительного оптимизма. Она жила на полную катушку, хотя частенько жалела себя, копаясь в прошлом и стараясь заглянуть в будущее. Алиса пыталась представить себе, как Нина живет теперь, и не могла. Она уже сама забыла, каково это – быть в семье.

Теперь она сожалела, что проводила с Ниной совсем мало времени, избегала ее общества, осознанно игнорировала, когда та пыталась заводить разговор. И когда Нина ушла, Алиса очень остро ощутила свое одиночество, свою ненужность, внутреннюю пустоту и безысходность. Чтобы не сойти с ума, Алиса с головой ушла в книги. Они стали ее настоящими друзьями. С ними она проживала множество новых, потрясающе разнообразных жизней. Как только заканчивалась одна книга, Алиса сразу же открывала следующую, только бы не успеть глотнуть воздуха отравленной атмосферы, царящей в стенах интерната. Она могла бы, как и другие воспитанники, сбегать после отбоя, пить вино, курить сигареты или даже начать принимать наркотики, возвращаясь в корпус под утро. Могла, но не хотела. У нее был свой личный наркотик – под яркими обложками, с шелестящими страницами, заполненными черными буквами точно нотами, из которых складывались волшебные мелодии: смешные и грустные, фантастические и реалистично-приземленные. Одно оставалось неизменным: от этой эйфории, или, как говорили девчонки в корпусе, – кайфа, можно было получать бесконечное удовольствие, без какого-либо вреда.

Приближался Новый год – самый семейный праздник в году. Алиса не понимала, почему его отмечают в интернате, и никогда не участвовала в общем веселье, стараясь забиться в самый дальний угол, только бы ее никто не трогал. Ее выворачивало от казенных подарков: пары заскорузлых карамелек и просроченного шоколада. Дед Мороз, в которого переодевалась одна из воспитателей, пугал до чертиков, когда смотрел из-под очков с тройными линзами. К тому же от его костюма пахло кошачьей мочой. Новый год Алиса ненавидела, и ненависть эта родилась в ту самую ночь, когда она положила под подушку мандарин и загадала желание: чтобы мама поскорее вернулась…

…спала Алиса плохо. Всю ночь ее мучили кошмары, в которых она от кого-то убегала, пряталась, снова убегала… Лица своего преследователя девочка не видела, она боялась обернуться, слыша лишь его тяжелое дыхание за спиной.

Проснувшись, она первым делом побежала в комнату, направляясь прямиком к елке. Она обошла дерево со всех сторон, заглянула под вату, имитирующую снег, но так ничего и не нашла. Впервые папа не положил под елку подарок. Может быть, не успел купить? Или просто забыл и теперь подарок дожидается ее в родительской спальне? Алиса вспомнила про загаданное накануне желание и на цыпочках пробралась к комнате родителей. Дверь была не заперта, в образовавшуюся щелку Алиса увидела папу и… маму? Точнее, увидела она лишь две пары ног, торчащих из-под одеяла, а дальше воображение все дорисовало само. Она быстро вернулась в детскую, достала из-под подушки мандарин и чмокнула его в оранжевый бок.

– Спасибо! – шепнула Алиса. – Я даже не думала, что желание исполнится так быстро.

Обратно девочка бежала уже не таясь. Она была счастлива тому, что мама вернулась. Она не бросила их! Алиса была так воодушевлена своим открытием, что не заметила закрытую дверь, ведущую в спальню родителей, и с радостным криком распахнула ее.

– Алиса! – первым среагировал папа. Он приподнялся в кровати и, нащупав на тумбе очки, нацепил их на нос, неодобрительно уставившись на дочь. – Я же учил тебя стучаться, прежде чем входить.

Тетя Оксана полусидела рядом, натянув одеяло до самого подбородка, сонно моргая.

Алиса не понимала, как такое могло быть. Она ведь загадала желание, и мама… ноги… они с папой… Девочка расплакалась, стоя посреди родительской спальни. Мандарин выпал из ее руки и покатился под кровать. Алиса бросилась прочь. Папа потом долго уговаривал ее выйти к столу, но Алиса заперлась в комнате и не желала никого видеть.

Так пролетели новогодние каникулы, и Алиса очень обрадовалась тому, что пойдет в школу. По крайней мере, так она станет меньше времени проводить дома. Только у папы с тетей Оксаной оказались совершенно другие планы.

– Не будет большой беды, если ты, Алиса, пару дней пропустишь занятия в школе. Иди, собирай свои вещи, мы едем в деревню, где ты наконец познакомишься с Владом. Он сейчас живет у бабушки.

Алиса заметила, как дрогнули губы тети Оксаны, а затем та часто заморгала, стараясь не заплакать. Девочка не придала значения такой реакции и, как оказалось позже, совершенно напрасно. Несмотря ни на что, поездка в деревню ей показалась настоящим приключением. Со слов папы, они возили ее совсем маленькую к бабушке, но Алиса той поездки не помнила, а значит, для нее все будет в новинку.

В деревне есть коровы с большими добрыми глазами, кролики и беспокойные куры. У дома, в сколоченной из серых досок будке, обязательно должен находиться старый пес с обвислыми ушами, который при виде гостей начнет хрипло лаять, просто для того, чтобы показать – он не позволит пробраться на территорию чужакам, а после станет вилять хвостом и лизать лицо широким плоским языком. Алиса уже представила, как будет тайком приносить Пирату – пса должны звать именно так – лакомые кусочки со стола, а он будет смешно тыкаться ей в зажатые в кулаки ладошки, угадывая, где спрятана вкуснятина.

То место, куда ее привезли папа с тетей Оксаной, не могло называться деревней. Уютные деревянные домики здесь потеснили громоздкие коттеджи, гордо и с плохо скрываемой брезгливостью взирающие новенькими пластиковыми окнами на своих собратьев рангом ниже. Немногочисленные деревянные домишки жались друг к другу словно озябшие котята в коробке на птичьем рынке, которых вот-вот должны забрать новые хозяева. Но пока они где-то ходят, присматриваясь к другим питомцам, так страшно ждать, не зная, в какие руки попадешь.

По дороге им не встретилось ни одной коровы. Куры не бегали по дворам, оглашая окрестности громким квохтаньем, а сидели в клетках, стараясь поглубже закопаться в сухую солому. Да и папина машина не вписывалась в деревенский колорит. Машина для города. В деревне она ни к чему. Алиса представила, как сидит в санках и папа везет ее по заснеженной улочке, под его ногами скрипит снег, с темного неба светит яркая луна, и в ее призрачном свете пляшут искрящиеся снежинки.

Все в этой деревне было не так. Даже женщина, встретившая их возле калитки, не была похожа на добрую бабушку. Бабушки носят платки на голове и пушистые шали. Зимой они обуваются в валенки и пекут пироги в печке. Перед Алисой же предстала настоящая баба-яга с всклокоченными седыми волосами, торчащими из-под грязной вязаной шапки. На сутулой спине болтался облезлый полушубок, на ногах обычные домашние тапки поверх шерстяного носка. Она смотрела на гостей прищуренными глазами, плотно сжав тонкие губы, и даже не поздоровалась, когда те приблизились.