чашечки, щелкнула она пальцами. — Ты мне поможешь?

— Поможешь в чём? — зацепилась за разговор Пуговка.

— Не твоё дело, — произнесли мы практически синхронно. Но я всё же добавил. — Извини, Эмма, но пока я не могу рассказать всего.

— Зато я могу рассказать девчонкам о том, что кто-то не смог удержать в штанах член, и поэтому первенец и наследник Магнуса родится бастардом в чужом клане!

— Опустишься до шантажа? — удивился я обиде Пуговки. — И потом, это ребенок дубликата.

— Вообще-то, — не вовремя вмешалась Лилит. — Мы имеем дело с правовым казусом. Ты сам не раз и не два утверждал, что дубликат это не клон, а часть твоей души. Так что выходит…

— Не выходит, — скрестив руки на груди, неожиданно купилась за меня Пуговка. — Магнус вполне может не признать твоего ребёнка. А бастард, как известно, не наследует ничего!

Для меня всё происходящее ещё больше становилось сюром. Вот, Пуговка начинает меня шантажировать, а уже через секунду защищает поползновения Карины! И наоборот. Лилит, которая мгновение назад столь отчаянно просила о помощи, вдруг показала клыки.

— Тихо, — услышав приближающиеся шаги, оборвал я полемику девушек. — Дома поговорим.

— А-а-а, Магнус Дмитриевич, вот вы где! — будто не заметив моих спутниц, произнес граф Войнович. — У нас чрезвычайное происшествие. Прошу за мной.

Уже через минуту, перепрыгивая по три ступеньки, я слушал сбивчивый рассказ Викиного крестного.

— Лука… Вернее князь Баранкович. Короче…

— Не мельтешите, граф, — осек я его. — По порядку.

— Лука. Короче их двое, — недобро косясь на девушек, что прилипли к моим локтям, произнес он. — Оба одновременно вышли в общий зал. У обоих спутники-свидетели, не вызывающие сомнения в преданности. И что самое скверное, мы не можем вычислить фальшивого.

— Прекрасно! — улыбнулся я.

— Что же тут прекрасного? — Войнович не понял моего воодушевления. — Две сотни дворян. Из них половина при оружии, а другая — и вовсе одарённые! А за соседним столом кровники! Мы на пороховой бочке, и фитиль уже подожжен!

— Джараксус сделал первый шаг, — пояснил я. — Он торопится, а значит, ошибется. Кроме того, вы сказали, что вообще в зал вышли сразу два князя Баранковичей. Это значит, что настоящий вполне себе жив. А не убит и сожран нашим старым знакомым. Осталось только выяснить — кто из них настоящий…

— И как это сделать? — ослабляя галстук-бабочку, произнес Никола.

— Предлагаю разыграть на камень-ножницы-бумага! — вызвалась Пуговка. — А кто проиграет… — девушка провела пальцами по шее, но стушевалась поймав мой рассудительный взгляд. — Да шучу я! Шучу!

— Впредь попрошу придержать свой юмор, — не скрываю угрозы произнёс Войнович.

— А то, сука, шо? — как гопница в восьмом поколении набычилась Эмма.

Она дёрнулась было вперёд, и мне пришлось приложить усилия, чтобы удержать её. В следующую секунду мы вошли в основной зал.

Когда граф Войнович говорил о приближении мохнатого зверька он и не думал сгущать тучи. Одного взгляда на толпу мелких и не очень дворян хватило, чтобы понять, что в роковую ночь на Титанике было спокойнее.

С самого начала понятно, что рассадка таких специфических гостей вещь непростая. Запертые в одном зале дворяне больше напоминали банку с скорпионами, и авторитета уже не хватало даже на поддержание порядка.

Довольно высокий и сухощавый мужчина с раскидистыми усами цвета воронова крыла нависал над тучным мужичком лет пятидесяти с яркими чертами горца. И, судя по гримасе ненависти и страха на круглом лице пухляка — друзьями они точно не были.

— Валашский князь Александр из рода Суцу. Хотя сам он настаивает что ведет свой род от самих Басараб-Дракулешти, — подсказал граф Войнович. — А тот, что сидит — греческий князь и губернатор острова Крит, Оттон Григориади.

— В самом деле? — удивился я, услышав знакомую фамилию.

Впервые я её услышал почти месяц назад, когда объезжал присягнувшие моему роду дома. Тогда граф Сергей Александрович Салтыков намекнул мне о грустном браке старшей дочери и попросил помощи. Тогда я ничего не пообещал вассалу, всё-таки убийство целого валашского князя из-за его склок с супругой это… В общем мне пока и своих проблем хватает. Но теперь, я видел в этом возможность помочь Сергею Александровичу.

— В самом деле? — удивился я. — Он действительно потомок тех самых Бесараб-Дракулешти?

На лице графа Войновича промелькнула мимолетная улыбка.

— Кто знает… — загадочно подмигнул он. — Во всяком случае, кроме слов князя, подтверждений этому нет. В любом случае, у нас есть проблемы поважнее.

Он кивнул в сторону сцены, где прямо перед её ступенями собралась уже серьезная компания, и судя по разговорам на повышенных тонах, ещё немного и начнется драка.

В голове проскочила аналогия с историческими событиями. Немногим больше века назад, совсем недалеко отсюда в Сараево, произошло событие, которое стало поводом для развязывания Первый мировой войны. Сначала аналогия вызвала у меня улыбку. Но спустя секунду, когда я осознал сколько именитых дворян высоких особ и членов королевских семей находится в зале, мне стало совсем не до смеха.

— Граф Войнович, — положив руку на плечо остановил я спутника. — Мне это не нравится.

Он усмехнулся.

— Вы думаете, оно мне нравится?

— Вы меня не поняли, граф, — вкладывая в слова максимальную серьёзность произнёс я. — Мне это очень не нравится. Оглядите зал. Гостей. Здесь будто нарочно собрали всех, кто ненавидит друг друга. Кто составлял список гостей?

— Я… Я не знаю! — растерялся Войнович — К чему вы ведете, Магнус?

— Огнестрельное оружие разрешено? — ответил я вопросом на вопрос.

— Нет. Конечно нет. Это официальный приём! По этикету господа имеют права появиться только с холодным боевым и наградным оружием!

— Замечательно, — слегка успокоился я.

— Магнус, объяснитесь, — уже не попросил, а потребовал граф Войнович. — Ваши вопросы, домыслы, сомнения… У нас джараксус принял вид князя Баранковича, а вы вместо того чтобы разобраться в ситуации, сыплете глупыми вопросами!

— Можно я ему втащу? — размяла кулаки Пуговка.

— Нельзя. Граф Войнович не боевой офицер, — огорошила нас Лилит. — Он тыловик.

— В смысле? — практически синхронно с Пуговкой удивился и я.

— А как же медали и сабля? — спросил уже я.

— Серебряные города, серебрянные же наградные плашки. Такими награждаются проявивший героизм гражданские. Те, чьи заслуги можно поставить в один ряд с боевыми.

— Это правда? — глядя в глаза графа Войновича, произнёс я.

Он не ответил, лишь кивнул подтверждая слова Лилит.

Тупое, глупое, я бы даже сказал абсурдное покушение на князя. Сегодняшний прокол позволивший проникнуть на прием джараксусу. Теперь всё остановилось на свои места. Чёрт, и как я сам не догадался? Хотя, откуда мне знать про серебряные наградные плашки и прочие светлые традиции воинского братства Европы? Был бы тут Семён, тогда да. А так…

— Я подозревал вас в предательстве, — честно признался я. — А это банальный непрофессионализм.

Грубо? Без сомнения! Но этот человек получил свою должность из-за панибратских отношений с князем. И его косяки мы сейчас и расхлебываем.

— Ладно, — я переключился на девочек. — Мне нужна ваша помощь.

— Физическая? — вдруг загорелась Пуговка.

— И она тоже, — к ее пищащей радости кивнул я.

— Но не от тебя, — произнес я уже Карине. — Тебе надо беречься.

В ответ Карина рассмеялась.

— Только узнал, что я беременна и уже строишь из себя заботливого папочку⁉ У тебя нет ни такта, ни чутья, ни уважения к древности собравшихся здесь родов. Давай, — щёлкнула она пальцами. — Иди, спасай князя и карай джараксуса, привет Адаму, кстати, а порядок в зале оставь мне.

Я хотел было возмутиться и попросить в поддержки у Пуговки, но та прикусила губу, будто обдумывая слова Лилит.

— Ты знаешь каждого в этом зале. К тому же династия Лейнингейн имеет вес. Так что — это логично, — произнесла Пуговка.

— Хорошо, — наконец сдался я. — Но ты лично отвечаешь за Лилит! Если произойдёт хоть что-нибудь… Официант перевернёт поднос или сквозняк подует — пакуешь её и на выход! И чтобы ни один волос…

В порыве эмоций я пригрозил Эмме кулаком. И что самое удивительное, втрое обогнавшая меня по уровням Эмма даже не думала хохмить. Наоборот, бывшая вампирша прониклась и, точно смиренная жена, кивнула, не проронив ни слово.

— Так-то лучше, — гордый произведенным эффектом, я расправил плечи. — А ты, — теперь мой палец переместился на грудь Лилит. — Слушай её во всём! Ясно?

— Уоу-уоу-уоу! — попыталась съерничать Карина, но я схватил её пальцы и сжал их до боли.

— Я спросил: ясно? — припустив металла в голос, пригрозил я.

— Я поняла, — мгновенно сдулась Лилит.

— Знаете, граф, а вы умеете внушать авторитет! — стоило нам отойти на несколько шагов,