Он сумасшедший? Он пойдет навстречу своей смерти без нее? Вот почему он молчал! Он не собирается ее брать. Но почему? Она хорошо обучена, у нее получилось бы убить Ахмада. Или… Чего боится Стефано Висконти?

– Я поеду! – Она сильно толкнула его в грудь. – Я поеду, потому что без меня вас убьют.

– Отлично. – Он крепко схватил ее за руку, причиняя новую боль. – Раз ты так хочешь, я не против. Садись в машину и жди меня, я устрою тебе такую тренировку, что ты начнешь терять сознание от усталости. Я вытрясу из тебя всю душу.

Ничего другого она и не ждала. Стефано буквально швырнул ее к выходу из темной комнатки. Она слышала, как он взял винтовку, выпавшую у нее из рук. Висконти подтолкнул Диану к лестнице, ведущей наверх. Она слышала его шаги за спиной и, выйдя на свет, увидела сочувствующие взгляды его людей.

Стефано поднялся к себе в кабинет, а Диана направилась к выходу, но ее остановил голос Антонио:

– Диана, все в порядке? – Он подошел к ней ближе. – У Стефа это пройдет. Вспыльчивый итальянский характер. Он взрывается так же быстро, как и остывает.

Она посмотрела на людей, которые все никак не могли разойтись по своим местам. Было заметно, как нервничал Мэт, вернувшийся на свой пост и бросивший пистолет на стол. Томас же, напротив, подмигнул ей и прошептал:

– Леди Ди, я могу только склонить перед вами голову! – Он так и сделал, чем вызвал на ее лице улыбку.

– Леди Ди, как вы не испугались? – спросил кто-то из толпы, но она лишь пожала плечами. Разве она не испугалась? Она испугалась даже больше, чем они думали.

– Спасибо, – смущенно прошептала девушка, – ваша поддержка очень важна для меня. В субботу мы покажем Ахмаду и его людям, на что мы способны. Я буду с вами.

Диана улыбнулась, чувствуя, как ее руку пожимает Майкл:

– В субботу я буду следить за каждым твоим шагом, я буду с тобой.

Она знала, что ее обвешают проводами и знала, что может положиться на свою команду. Они поддержали ее, и это чертовски много для нее значило.

– Я приказал ждать меня в машине!

Все расступились, давая боссу дорогу. Стефано направлялся прямо к ней, такой большой и страшный. Он шел к ней, к маленькой девочке, но она его уже не боялась – гордо смотрела в его синие глаза и не видела в них черноты. Они были синие, как раньше.

– Уже иду. – Диана отвернулась и, покинув здание, пошла прямо к машине, чувствуя, что Стефано следует за ней. Чувствуя его мощь, его нервозность. И его страх. Страх? Диана резко остановилась и обернулась, внимательно глядя ему в глаза. Это был страх?.. Ветер трепал ее волосы, а солнце уже не грело так сильно, испепеляя своими лучами кожу, но внутри нее что-то вспыхнуло с новой силой. Она видела в его глазах страх! Впервые она увидела в них что-то новое. Видимо, осознав это, Стефано отвернулся и проследовал к машине, но девушка догнала его и схватила за руку:

– Вы боитесь.

– Я ничего не боюсь.

Он резко отдернул руку, открыл багажник и уложил винтовку.

– Нет, вы чего-то боитесь. Вы боитесь смерти?

Он резко захлопнул крышку и направился к водительской двери:

– Я не боюсь смерти. – Открыв дверь, он облокотился на нее, не решаясь сесть.

– Но вы чего-то боитесь. Я вижу.

– Тебе кажется. Садись в машину.

Диана села, захлопнув дверь, он последовал за ней.

– Если вы будете бояться, то и я начну.

Он молча завел «Лексус» и, выехав за сломанное ограждение, выругался вполголоса. Зрелище действительно было печальным. Почему-то Диане стало до боли жаль этого мужчину. Он ходил по острию ножа каждый день, каждую минуту и каждую секунду. Его жизнь полна страха и опасности. А она спрашивает, чего он боится. Он боится жить! Потому что его жизнь – сплошная опасность. Выдохнув, она закрыла глаза и начала размышлять о ценностях жизни. Не понимая смысла его жизни, она заблудилась в своей. Плутала за ним в темноте, в неизвестности.

– Раньше я хотела выучиться на врача, иметь семью, выйти замуж и нарожать детей, – почему она стала говорить об этом, Диана не поняла, просто слова стали вдруг рваться из ее души. – А теперь я не знаю, чего я хочу. И это пугает меня. Такой мой страх.

Боковым зрением она заметила, как он посмотрел на нее, но не проронил ни слова. Диана погрузилась в свои мысли. Она знала, что он боялся. Она прочитала это в его глазах. Но чего именно он боялся? Быть на грани жизни и смерти?

Оказавшись на поле, Диана вышла из машины и ступила на сухую траву. Вдали, в трехстах метрах от них, стоял зеленый холм. Это было оно – то самое место, откуда она должна будет выстрелить.

Стефано снял пиджак и кинул его в машину, за ним последовали галстук и жилет. Оставшись в одной белой рубашке, он расстегнул пуговицы на рукавах и закатал их, оголяя крепкие руки. Диана зачарованно наблюдала за его действиями. Грациозный Черный Дьявол. Ему можно было простить все. Даже то, что он пытался ее задушить.

– Идем, – скомандовал он, забирая из багажника винтовку и направляясь к холму. Диана последовала за ним, чувствуя, как капли дождя падают ей на лицо. Дождь сейчас совсем не к месту.

Они шли молча. Диана плелась сзади, любуясь его грациозной фигурой и ненавидя себя за это. В голове не укладывалось: как можно было влюбиться в мужчину старше себя, с безумно тяжелым характером, в убийцу? Как?

Почувствовав ее взгляд, Стефано остановился и обернулся, но Диана не отвела глаз, она по-прежнему искала ответы. Да, он силен, как бог, и красив, как дьявол. Все в нем вызывало в ней трепет. Сейчас он стоял перед ней с винтовкой в руке, в расстегнутой рубашке, всем напоминающий бандита, и это должно вызывать страх. Но вызывает лишь желание оказаться в его объятиях.

Стефано молчал, слегка прищурившись, внимательно изучая ее. Она даже не заметила этого, в мыслях рисуя уже более откровенные картины. И до ее мозга не сразу дошло, что для него она – как открытая книга.

– О чем ты думаешь, Диана?

Она вздрогнула от его голоса, хотела ответить, но не смогла. Она думала о нем. Она представляла, каково это – ощутить его крепкое тело…

Не дождавшись ответа, Стефано произнес:

– Твои зрачки расширены, значит, что-то возбуждает тебя. Интересно, что?

Диана испуганно опустила глаза, и он засмеялся:

– Я очень надеюсь, что это не будущее убийство.

Ей захотелось вырвать винтовку из его рук и приставить к его голове. А лучше сразу застрелить. И ее мучениям придет конец.

Куда делась ее прямолинейность? Раньше она ответила бы ему прямо, но сейчас молчала, скрывая свои чувства. А может, все-таки стоит рассказать? И пусть сам решает, что с ними делать.

Но только она открыла рот, чтобы произнести слова, она поняла, что не может об этом говорить. Не сейчас и не здесь. А возможно, вообще никогда. Она, кажется, уже решила для себя, что он никогда не узнает о ее чувствах.