Снова стук в дверь.

– Да, уже иду. Одну минуту!

И я со скоростью ветра стала причёсываться и заплетать косу.

Тем временем лошадь, съев все розы, принялась жевать занавески балдахина.

– Я вижу, ты уже познакомилась с Феллари.

Я выглянула из-за лошади. Ну конечно, как же иначе: Уилл и кошка – оба сидят на моей кровати, словно так и должно быть, и пялятся на меня без всякого стеснения.

– А, это ты, Уилл!

Я даже рада. Значит, всё-таки в комнате действительно стоит живая лошадь, Уилл подтвердил. Ладно, уже легче. Я не свихнулась. Но откуда она взялась?

– Ты что, совсем не рада меня видеть? – осведомился Уилл.

– Да я просто счастлива! – Я кивнула в сторону лошади и открыла дверь.

– Момент. – Уилл спрыгнул с кровати с озабоченным лицом. – Тебе следует кое-что знать.

– Да уж, хотелось бы. Как вы тут попадаете в комнату, не пользуясь дверью?

– Я не об этом, – заявил Уилл с таким видом, словно я спросила какую-то чушь.

– А о чём тогда? Меня сейчас интересует именно это.

Что тут делает это животное? Я её не приглашала. Не слишком ли она великовата для моей комнаты? И что это она косится на персидский ковёр?

Ой, фу! Что за запах?! Ну вот, только этого не хватало! Не может быть! Я в гневе топнула ногой.

– Дана, послушай меня. Это очень важно, – серьёзно продолжал Уилл.

– Ну?

– Ни в коем случае не рассказывай тёте Мэг о том, что ты видела и слышала этой ночью. – Он закусил нижнюю губу и поглядел на лошадь. – И самое главное… ни слова о Феллари.

– Феллари, – эхом повторила я звучное имя животного. С кислой миной я посмотрела на лошадь, которая сейчас жевала занавески. – Ты, кажется, хорошо знаешь эту лошадь, Уилл?

Он кивнул.

– Тогда ты сейчас же отведёшь её обратно в конюшню. – И я крепко хлопнула Уилла по плечу. Он собирался было что-то сказать, но я не дала. – Не знаю и знать не хочу, как она сюда попала, но что-то мне подсказывает, что это ты постарался. Превосходная шутка, молодец, ха-ха! А теперь извини, меня ждут к завтраку. – С этими словами я вышла из комнаты.

Сиссибелл прошмыгнула вперёд на лестницу, и я еле за ней поспевала. Мы прошли по коридору, все стены которого были увешаны часами с кукушкой. Среди них стояли одни огромные напольные, которые пробили восемь. Я прибавила шагу.

В конце коридора ждал Игорь:

– Вы нашли дорогу, мисс.

– Скорее кошка, – призналась я и через высокие раздвижные двери вошла в зимний сад.

Тут тоже всё было запущено, но ещё хранило следы былой красоты. Шесть круглых больших окон, над ними – ряд окон поменьше, с молочно-мутными стёклами; все окна так заросли грязью, что разглядеть через них ничего нельзя.

Мебельный гарнитур, за ним – стеклянная стена, видеть сквозь которую позволяло только небольшое протёртое пространство.

Когда-то отсюда, конечно, открывался роскошный вид на парк. Пару литров очистителя для стёкол – и можно будет снова любоваться. Но я и не подумаю намекать на это тётке. Пусть сама решает. Ей же здесь жить. А я уж лучше вернусь в Лондон.

– Нравится? – резко прозвучал голос тёти Мэг.

Я и не заметила её среди увядшей листвы.

– О да! Тут так… – Я оглянулась, пытаясь подобрать слово. На самом деле здесь уродливо, грязно, наверняка полно насекомых-паразитов, и вообще на этот зимний сад без слёз не взглянешь. – …Антично, – выдавила я наконец.

– Это одна из самых новых построек в поместье, – объявила тётя Мэг, сверля меня взглядом.

Я быстро отвела глаза и стала рассматривать обстановку. В центре зимнего сада стоял пересохший фонтан. Наверное, раньше из каменной чаши высоко вверх била струя воды и падала в бассейн. Но воды здесь уже давно не было. Это сразу видно.

Каменный фонтан порос мхом, подёрнулся плесенью. По краям ещё угадывался рельеф – изображения разных зверей. Основание чаши плотно оплело вьющееся растение.

– Вижу, тебя заинтересовал фонтан. – Тётя Мэг шумно хлебала нечто похожее на зелёный смузи. – Ветхое старьё, – продолжала она, не отрываясь от напитка. – Но говорят, в лесах Мэллори Мэнор есть ещё один, полная противоположность этому.

– Ух ты! Но тот второй вы никогда сами не видели? – предположила я.

Она подняла голову и прищурилась.

– Ещё не видела, – прошипела она. – Но это неважно. Я рада, что ты успела к завтраку.

Я с сожалением села напротив неё за стол:

– Извините, я плохо спала этой ночью.

– Как печально. Отчего же это? Тебе кто-то не давал спать? – Она впилась в меня глазами, словно была готова испепелить тех, кто мешал мне спать.

– Э-э-э… – я нервно сглотнула.

Тётка наклонилась вперёд в ожидании. Сиссибелл под столом царапнула мне ногу когтями, как бы предостерегая: ничего не рассказывай!

– Да нет, ничего, – наконец выдохнула я.

Тётя Мэг что-то тихо прорычала и снова откинулась на спинку стула.

– Ладно, мне сегодня надо отъехать по делам, – она отогнала салфеткой муху, – кое-что купить ко дню твоего рождения. Будь как дома – ведь Мэллори Мэнор и есть твой дом. – Последние слова она произнесла с таким выражением, что мне стало не по себе.

– Да, спасибо, я как раз собиралась на прогулку.

Тётя Мэг вдруг помрачнела.

– Придумай занятие получше, – проговорила она с угрозой.

Я удивлённо подняла брови. И чем же мне предлагают заняться? Буду благодарна за совет.

– Например?

Тётя Мэг скривила губы и напряглась. Судя по всему, ей нечего мне предложить. В конце концов она пренебрежительно махнула рукой:

– А, делай что хочешь. – И попыталась улыбнуться. Серые глаза её при этом вспыхнули, как уголья. Она допила своё зелёное зелье и встала из-за стола. – Сожалею, но вынуждена оставить тебя одну. Меня ждут.

– Не вопрос, – отвечала я, улыбнувшись.

Не могу сказать, как я рада от неё отделаться.

Завтрак, к счастью, оказался самым обычным, каким и положено быть завтраку: тосты с малиновым джемом и фруктовый чай. Марианна умеет готовить простую человеческую еду, не только тошнотворные ужины для зловещей тёти Мэг.

– Да, кстати, Дана, – напомнила та, – в замке существуют некоторые правила, их нельзя нарушать.

– Какие? – насторожилась я.

Она провела рукой по гладко зачёсанным в пучок волосам:

– Держись подальше от восточного крыла. – И тётя Мэг повернулась ко мне спиной.

– А что не так в восточном крыле?