– Ясно, – пожала плечами Мисарта. – Только кому какое дело, кто мы?

– Вот! – показал на нее пальцем Синай. – Это главное. Никому ничего вы говорить не должны. А сказал я это вам, чтобы пустоты и тревоги в ваших глазах не было. До завтра.

Сказал и пошел прочь. Мисарта с Тисом посмотрели друг на друга, потом Мисарта нахмурилась и резво подгребла под себя мелочь, пробурчав при этом:

– Я старшая сестра, поэтому деньги будут у меня.

Пересчитала, сбегала к стойке, постучала монетой по деревяшке, переговорила с мальчишкой, выскочившим из кухни, и через минуту принесла к столу две миски с тушеными овощами. А еще через минуту мальчишка притащил и кувшин с холодным квасом и несколько ломтей хлеба. Тис принюхался к угощению и пожал плечами. С одной стороны Оноир и Крана и уж тем более Хила смогли бы извлечь из предложенных продуктов куда как более аппетитный запах, с другой – всего лишь полтора года назад ему приходилось довольствоваться такой пищей, что о принесенном он не мог и мечтать. Да и какой смысл было спорить?

Мисарта быстро опустошила свою миску, облизала ложку, опрокинула кубок кваса и сказала, смотря не на Тиса, а куда-то через его плечо:

– Если хочешь знать, то я даже не подозревала, кто такая Йока. Она была обычной девчонкой. И иногда по утрам, спросонья, называла меня мамой.

– Но что-то ты должна была почувствовать? – предположил Тис.

– Многое, – шмыгнула носом Мисарта. – Но только не то, что Йока убила Оллу. Если хочешь знать, я на тебя думала. Или на Джора. Хотя нет, Джор очень сильный, его силу еще просто мало кто рассмотреть может, но он слишком добрый. А про Спрая я думала, что его убил Гран. Хотя то, что Йока сильна, я всегда знала. Только кто здесь слаб-то? Возьми ту же Сиону. Она что ли слабая? А эта твоя Гаота с подружками?

– Дело же не только в силе, – сказал Тис. – Или нет?

– Не только, – согласилась Мисарта. – Но без силы ничего бы не вышло.

– Спасибо, что поделилась со мной силой, – сказал Тис. – Тогда, когда схватилась за мою ногу.

– Спасибо, что Олк меня спас, – вздохнула Мисарта. – Я ведь и на него тоже думала. Как ты догадался, что это Йока? И как сумел показать мне тот день?

– Не знаю, – признался Тис. – Это почти случайность. Я и не предполагал у себя такую способность. Просто пытался избавить от головной боли Айрана и увидел, как была убита Олла.

– Увидел Йоку? – удивилась Мисарта.

– В том-то и дело, что нет, – объяснил Тис. – Я же смотрел глазами Айрана, а он мог видеть только ту Йоку, что осталась в классе. Думал, что Оллу убил невидимка.

– Но почему ты окликнул меня? – спросила Мисарта. – Почему не Йоку? А если бы убийцей была я? Почему ты ее не выбрал?

– Йока была слишком мила и трогательна, – признался Тис. – Слишком безупречна. А ты… вроде меня.

– Пожалуй… – пробормотала Мисарта. – Хотя, когда я гостила у ее родителей, она была обычной девчонкой. Прыгала по лужам, обдирала коленки, обтрясала яблони у соседей. Мы ведь все то лето, ну, часть его, обходились без магии.

– Они знали? – спросил Тис.

– Вряд ли, – задумалась Мисарта. – Когда Йоке было три, заметили, что она сама подогревает кашку. Ну, берет тарелку в руки и делает ее теплой. Испугались, в тех краях люди не слишком жалуют колдовство. Но кто-то пронюхал и побежал в Храм. А в деревне был не Храм Присутствия, а Храм Нэйфа. Ну и… Через месяц приехал Брайдем, переговорил с родителями. А еще через шесть лет она уже ехала в Стебли. Если это было задумано Черным Кругом, то все было сделано очень тонко. Ты спрашивай, спрашивай, что хочешь спросить. А то я в другой раз, может, и разговаривать не захочу.

– Да нет у меня никаких вопросов, – пожал плечами Тис. – Разве только интересно, что это за твои родители, что отбыли в Нечи? Ну, которые в Тимпале при храме служат. Ведь не Алаин с тем человеком в капюшоне?

– Не они, – пробормотала Мисарта, тяжело вздыхая. – Гантанас все знает. Мой опекун Чуид обычно живет в Тимпале, но он легок на подъем, хотя и не молод. Уехал в Нечи. Письмо прислал с Синаем. Извинился. Я здорово огорчилась. Море недалеко от его хижины. Я там купалась. Я ведь в Стеблях на год раньше остальных учеников попала. Поехала с Чуидом, он переговорил с Гантанасом, и меня оставили. Помогала тут… Хиле, Капалле, Брайдему. Готовить научилась. А Чуид, пока меня не было, нашел на том самом берегу, где я любила купаться, Дину твою. Что молчишь? Может, скажешь, что не твою?

– Почему же? – ответил Тис. – Мою. Они все мои. Гаота, Дина, Йора, Джор. А разве Йока не была твоею? Ведь должна была быть, если ты правду говоришь.

– Если я правду говорю? – повторила Мисарта и вновь произнесла то же самое, но уже со слезой. – Если я правду говорю… А знаешь, что я и на себя думала? Что я тоже могла убить Оллу? Вот что самое страшное, понимаешь?

– Ты не могла, – сказал Тис. – В тебе есть боль. В Йоке ее не было. Все было. А боли – не было.

– Может быть, – как будто осунулась Мисарта. – Чуид сказал, что моя мать пришла к нему беременной. Сказала ему, что ей известно, что он хранитель, и что ей нужна его помощь. Она должна родить дочь. Дочь, которая будем способна к магии. В виду некоторых обстоятельств… И что она хочет, чтобы он воспитывал ее, а потом отправил в Стебли. Хотя тогда еще и слышно о приюте не было, работы только начинались. Но Чуид уже знал о них.

– Он знал, кто твоя мать? – спросил Тис.

– Она сама призналась, – сказала Мисарта. – Сразу. Сказала, что служит Черному Кругу, но не хочет, чтобы ее дочь попала в Черный Круг.

– А он разве не подумал, что это тоже может быть тонким расчетом? – спросил Тис.

– Это и было тонким расчетом, – прошептала, наливая глаза слезами, Мисарта. – Или ты думаешь, что я появилась на свет от большой любви? Там знали о моем предстоящем рождении. Они задумали меня. Испекли, как куклу. И моя мать так и сказала Чуиду. Они ждут, что я стану своей в Стеблях. А ей нужно, чтобы я стала такой, как Чуид.

– Почему? – спросил Тис и закрыл глаза, вспоминая, как мать Мисарты убивала его мать.

– Потому что внутри себя… – Мисарта прерывисто вздохнула, – она все понимает.

– Почему же она на той стороне? – спросил Тис.

– Потому что та сторона победит, – прошептала Мисарта. – Скорее всего победит. Может победить. И лишь оттуда она сможет меня спасти.

– Она ищет оправдание, – сказал Тис.

– Вот ведь… – вдруг всхлипнула и засмеялась, перемежая смех рыданиями, Мисарта. – Надо же… Я ведь сказала ей те же самые слова.

– Ты часто видела ее? – спросил Тис.

– Она приезжала раз в год, – сказала Мисарта. – Сначала привезла меня, когда отняла от груди. Мне был год. И оставила. А потом просто приезжала ко мне. Когда я была у Чуида. Но почти не говорила со мной. Сидела рядом. Молчала и держала меня за руку. И я чувствовала зло и ненависть, которые переполняли ее. Зло и ненависть не ко мне. Но они были перемешаны с любовью ко мне. Это было невыносимо… Иногда рассказывала про своих братьев и сестер. Их же было шестеро. Три брата и три сестры. Пару раз приезжала с Дейком. С одним из братьев. Скорее всего, с проверкой, что я еще жива. Чуид уходил в такие дни, но теперь, думаю, что Чуиду пора менять место жительства. Проверок больше не будет. После того, что случилось, Гантанас меня больше туда не пустит. Я его предупредила, но он и сам понял. Ты знал, что на южной башне есть голубятня? Она не простая. Так что, надеюсь, Чуида уже предупредили. И, похоже, теперь я буду вроде тебя. Перебежчицей. О чем ты думаешь?