победы в Эль-Фао и Шаламчехе, иракский президент предвидел долгую войну, которая могла затянуться до смерти аятоллы Хомейни. Он дал себе восемнадцать месяцев, чтобы вытеснить иранцев с территории Ирака. Его анализ был рациональным и основан на реальных факторах.

За восемь лет он многому научился и теперь владел многими переменными. Его генералы были очень осторожны, желая избежать недооценки контратакующего потенциала противника. Низар аль-Хазраджи, который долгое время командовал северным фронтом, прежде чем стать начальником штаба вооруженных сил, выступал за наступление в Иракском Курдистане, чтобы ликвидировать любую угрозу нефтяным зонам Киркука и Мосула. Аднан Хайраллах считал более актуальным наступление в центре, чтобы обезопасить подступы к иракской столице. Саддам Хусейн был склонен начать с захвата островов Маджнун, чтобы вернуть их нефтяные месторождения и увеличить доходы Ирака.

После тщательного обсуждения плюсов и минусов каждого варианта, три человека согласились сосредоточить основные усилия на центральном и южном фронтах, в то же время реорганизовав свои силы на северном фронте для проведения случайных атак. Они приказали построить новые дороги в обход бастионов курдского ополчения и облегчить продвижение танковых частей к горной местности. Ключевым принципом их действий была гибкость. Каждый корпус был приведен в состояние боевой готовности и получил приказ готовиться к быстрому переходу в наступление в случае необходимости.

С другой стороны, иранские солдаты уже мало верили в победу. Тем не менее генералу Шахбази и генералу Ширази 13 июня удалось провести мощную атаку, чтобы отбить Шаламчех. В течение двух дней три бригады КСИР при поддержке сотни танков предприняли несколько лобовых атак и прорвали расположение иракцев.

Они были немедленно контратакованы Республиканской гвардией, которая отвоевала пограничный город. В тот же день иракское военное командование предприняло несколько рейдов в Курдистан, чтобы восстановить контроль над различными объектами, включая несколько перевалов. Не обращая внимания на генерала Саджида, командира 1-го корпуса, генерал аль-Хазраджи лично руководил операциями. Иракцы захватили плотину Дукан, но Халабджа продолжала держаться. В ее обгоревших руинах среди трупов закрепилась дивизия КСИР. По словам генерала аль-Хамдани, иракский режим одновременно заключил перемирие с Джалалом Талабани и Масудом Барзани. По этому соглашению Багдад обязался наносить удары исключительно по иранским войскам, дислоцированным в Иракском Курдистане, в обмен на согласие курдского ополчения прекратить расширение своего присутствия. И снова Саддам Хусейн был готов проявить прагматизм для достижения своей главной цели – изгнания иранцев из Ирака.

18 июня иракская армия начала наступление на Мехранский выступ на центральном фронте, действуя в тесной координации с Народными моджахедами Масуда Раджави. После того как харизматичный лидер вооруженной оппозиции режиму мулл был вынужден покинуть Францию, он укрылся в Ираке и основал Национально-освободительную армию Ирана. Эта армия насчитывала 20 000 человек и была высоко мотивирована, Багдад снабдил ее бронетехникой и легкой артиллерией. Иракское правительство, которое не одобряло присутствие НОАИ на своей территории, воспользовалось этой возможностью, чтобы отправить его воевать в Иран.

При поддержке иракской танковой дивизии народным моджахедам понадобилось четыре дня, чтобы уничтожить дивизию КСИР, захватить Мехран и создать плацдарм, простирающийся на 20 километров вглубь иранской территории. Для Багдада это был в первую очередь отвлекающий маневр, чтобы привлечь как можно больше иранцев в этот сектор и ослабить их оборону на остальном фронте. Ловушка сработала, убедив генерала Ширази направить несколько дивизий к Мехрану. Саддам воспользовался этой возможностью, чтобы разыграть еще одну карту.

На рассвете 25 июня президент Ирака начал операцию «Тавакална ала Аллах 2» в направлении островов Маджнун и болот Ховейзе, которые обороняли 40 000 человек и четыре пехотные дивизии. Саддам выделил 160 000 человек, разделенных на четырнадцать дивизий и поддерживаемых более чем 1000 орудий. Четыре танковые дивизии были готовы ворваться в бреши, открытые пехотой к северу и югу от островов Маджнун, и окружить иранцев, закрепившихся в болотах.

И снова иракское наступление началось с массированного артиллерийского обстрела, затем последовала химическая атака и воздушные удары «убийц танков» Су-25. Уже деморализованные предыдущими неудачами, иранские войска сдались перед мощным огнем. Через восемь часов иракские спецназовцы на борту боевых бронированных машин-амфибий взяли под контроль южные острова Маджнун, которые сопротивлялись им более трех лет. Иранские солдаты в беспорядке бежали к границе.

Иракские генералы были удивлены собственным успехом. Чтобы полностью окружить иранцев, они перебросили вертолетами 42-ю парашютную бригаду в тыл врага. К 28 июня они захватили всю зону и контролировали плацдарм на иранской территории; 3000 пасдаранцев были убиты, 8000 ранены, 4000 взяты в плен, а все остальные растворились в воздухе в поисках своих частей или способа вернуться домой. Это дополнительное поражение привело к окончательному падению морального духа в иранском лагере. Хотя Тегеран все еще мог претендовать на несколько очагов на иракской территории, главным образом в Курдистане, его вооруженные силы утратили боевой дух. Даже КСИР просил правительство прекратить боевые действия. Дезертирство достигло рекордного уровня.

Али Хаменеи приказал всем бойцам исполнить свой долг и немедленно явиться на фронт. Не называя имен, Рафсанджани подверг критике всех тех, кто способствовал изоляции Ирана, выступая против политики открытости, которую он отстаивал на протяжении многих лет. Атмосфера в коридорах власти стала ядовитой, каждый игрок пытался снять с себя ответственность за накопившиеся поражения. В Багдаде, однако, царил оптимизм. Веселый Саддам Хусейн объявил: «Сегодняшняя битва была последней из длинной серии очень трудных противостояний. Окончательная победа, с Божьей помощью, уже совсем близка». Неожиданная трагедия на другом конце Персидского залива должна была доказать его правоту.

Уничтожение аэробуса авиакомпании «Иран Эйр»

На рассвете 3 июля 1988 года американский крейсер «Винсеннес» курсировал у острова Абу-Муса в направлении Ормузского пролива в сопровождении фрегатов «Сайдс» и «Монтгомери», направляясь для сопровождения очередного конвоя нефтяных танкеров, идущих в Кувейт. «Винсеннес» был современным крейсером класса «Тикондерога» (173 метра в длину и 10 000 тонн), который только что прибыл в Персидский залив, оснащенный совершенно новой боевой системой AEGIS.

Ядром этой полностью автоматизированной системы был мощнейший трехмерный радар с электронным сканированием, который мог одновременно отслеживать несколько десятков целей и отражать их благодаря паре 127-мм артустановок с радиолокационным наведением и двум пусковым установкам, способным быстро отстреливать шестьдесят зенитных ракет «Стандарт», размещенных в корпусе корабля. Эта жемчужина технологии, известная экипажу как «Робокрузер», изначально была задумана для перехвата волн советских бомбардировщиков, если бы они попытались прорвать оборону американского флота. Капитан Уильям Роджерс, командир судна, гордился тем, что стоит у штурвала самого современного корабля, курсирующего в этом секторе. Конечно, его экипажу не хватало подготовки, и большинство офицеров только недавно окончили Военно-морскую академию, но все они получали высшие оценки и демонстрировали большое стремление к росту. Каждый из них жаждал возможности проявить себя.

Шедший рядом с «Винсеннесом» фрегат «Монтгомери» в 6:30 утра обнаружил скопление тринадцати иранских канонерских лодок и определил, что они маневрируют для атаки группы танкеров в пятидесяти милях от позиции американских кораблей.