– а хороший патологоанатом отличит тело, одетое после убийства, – но и в случае огнестрела саму одежду позже можно обследовать визуально или при помощи химических средств на предмет продуктов выстрела.

После предварительного осмотра одежды каждый предмет снимают – аккуратно, чтобы сохранить трасологические улики. Здесь, как и на месте преступлений, точность предпочтительнее скорости. Например, пули и их фрагменты часто выходят из тела, но застревают в ткани, и если раздевать жертву медленно, то их можно обнаружить.

В случаях с подозрением на изнасилование во внешний осмотр входит тщательный поиск внутренних травм, а также вагинальный, оральный и анальный мазок, потому что по сперме, найденной на вскрытии, позже можно определить преступника.

Есть трасологические улики и на руках жертв. После борьбы или изнасилования на обрезках ногтей находят фрагменты кожи, волосы или даже кровь нападавшего. Если в борьбе применялся нож, то на руках можно увидеть защитные ранения – ровные порезы, часто сравнительно небольшие. Если жертва стреляла, особенно из оружия крупного калибра, то это подтвердит химическая экспертиза на предмет следов бария, антимония и свинца на тыльных сторонах ладони. Еще от осмотра рук часто зависит разница между вердиктами об убийстве или самоубийстве: в 10 процентах случаев самонанесенных огнестрельных ранений на руке, спустившей курок, будут капли крови и частички ткани – «брызги» из раневого канала.

Как детектив пытается разглядеть, что на месте преступления не так, а чего нет вовсе, так же проводит вскрытие и патологоанатом. Любая отметина, ранка, необъяснимая травма аккуратно фиксируются и осматриваются. По этой причине врачей в больничной реанимации часто инструктируют не убирать катетеры, шунты и другие инструменты медицинского вмешательства, чтобы патологоанатом отличил физические изменения при попытке спасти жертву от произошедших ранее.

После внешнего осмотра начинается собственно вскрытие: патологоанатом делает скальпелем Y-образный разрез на груди, потом прорезает ребра электропилой и удаляет грудину. В случае проникающих ранений врач прослеживает раневые каналы через все слои тела, фиксируя траекторию пули или направление лезвия на протяжении всего канала, а в случае огнестрельного ранения – пока входное отверстие не соотносится с выходным или пока снаряд не извлекается из тела.

Далее раны оцениваются по вероятному эффекту на жертву. Сквозное ранение в голову приводит к летальному исходу немедленно, но какая-то другая рана – например, выстрел в грудь, пробивший легкое и полую вену, – может привести к смерти только через пять-десять минут. Исходя из этого, патологоанатом может предположить, какие действия были физиологически возможны после нанесения раны. Впрочем, это всегда игра в угадайку, потому что жертвы огнестрела не демонстрируют такого же надежного и предсказуемого поведения, какое нам показывают в кино и по телевидению. К сожалению для детективов, часто тяжело раненый человек отказывается сузить место преступления, просто свалившись от первого же выстрела, чтобы спокойно дождаться скорой или труповозки.

Нагляднее всего искажающий эффект телевизора и поп-культуры заметен в тесных отношениях пуль и тел. Голливуд вещает нам, что «Saturday Night Special» может сходу уложить на землю, а вот баллистики знают, что ни один снаряд, не считая артиллерийского, не способен сбить человека с ног. Независимо от веса, формы или скорости пули и независимо от калибра оружия, из которого она была выпущена, пуля слишком маленькая, чтобы опрокинуть. Имей снаряды такую силу, по законам физики и нападающего отбросило бы после выстрела так же. Даже с самым большим огнестрельным оружием этого не происходит..

На самом деле пуля останавливает человека двумя способами: либо задев головной или спинной мозг и непосредственно повредив центральную нервную систему, либо повредив сердечно-сосудистую систему, лишая мозг крови и постепенно приводя к смерти. В первом случае результат немедленный, хотя способность среднего стрелка намеренно попасть в головной или спинной мозг в основном ограничена везением. Второй сценарий развивается куда дольше, потому что крови в человеческом теле чертовски много. Даже при огнестрельном ранении в сердце крови хватает, чтобы снабжать мозг кислородом от десяти до пятнадцати секунд. Хотя в целом популярный стереотип о том, что люди после ранения падают, обоснован, эксперты утверждают, что происходит это не по физиологическим причинам, а из-за условного рефлекса. Те, в кого стреляют, сами верят, что должны немедленно упасть, вот и падают. Доказательство – в обратном: не счесть случаев, когда люди – часто с заторможенным наркотиками или алкоголем мышлением, – получают несколько смертельных ранений и все же, несмотря на их тяжесть, продолжают в течение долгого периода времени убегать или сопротивляться. Пример – перестрелка в Майами 1986 года между агентами ФБР и двумя подозреваемыми в ограблении банка: целая битва, в ходе которой погибли оба подозреваемых и два агента, еще пятеро агентов получили ранения. Позже патологоанатомы установили, что один из стрелков получил смертельное ранение в сердце в первые же минуты стычки, но сохранял подвижность еще около пятнадцати минут, отстреливаясь и пытаясь завести две машины. Люди с пулями внутри, даже с большим количеством, не всегда оправдывают ожидания.

Как, кстати говоря, и сами пули. Проникнув внутрь, кусочки свинца тоже ведут себя непредсказуемо. Для начала пуля часто теряет форму. Экспансивные или плосконосые, как правило, расплющиваются о ткань; любые снаряды могут разбиться о кости. Также большая часть снарядов меньше вращаются и сверлят, встречая сопротивление внутри тела, но больше рыщут и крутятся, разрушая по пути ткани и органы. Внутри тела пули теряют направление, рикошетят от кости и связок и меняют траектории. Это относится как к самым большим, так и к самым маленьким снарядам. На улице до сих пор в почете крупные стволы – 38-й, 44-й и 45-й калибры, – но скромный 22-й тоже заслужил свою репутацию. Любой пацан из Западного Балтимора вам скажет, что как только круглоносая пуля 22-го калибра попадает в тело, ее там носит, словно пинбольный шарик. И, кажется, у каждого патологоанатома найдется история о пуле 22-го, которая вошла в нижней левой части спины, пробила оба легких, аорту и печень, напоследок сломала пару верхних ребер и вышла в верхней правой части плеча. Спору нет, тому, в кого попали из 45-го калибра, несладко от прошившего его здоровенного куска свинца, но в случае удачного попадания из 22-го несладко уже от того, что мелкая сволочь задерживается на гран-тур.

В большинстве крупных городов судмедэксперты ищут эти крошечные осколки металлического сплава, выбирающие самые неожиданные направления, с помощью флюороскопа или рентгена. В Балтиморе эти технологии есть и периодически применяются в ситуациях, когда попытка извлечения осложняется множественными ранениями или фрагментацией. Но в основном ветераны Пенн-стрит находят большую часть пуль или осколков, не прибегая к аппаратам и полагаясь только на