– Тридцать минут. Все на корабль!

– Есть, сэр.

Хейзел стала подниматься по лестнице, за ней двинулся Поллукс. Вдруг она остановилась, подалась назад и наступила внуку на пальцы.

– С дороги, юнец! – Хейзел спрыгнула с лестницы и побежала за группой провожающих, спускающихся по пандусу. – Эй, Том! Бизли! Погоди! Минутку…

Мэр остановился и оглянулся. Хейзел сунула ему в руку пакет:

– Отправишь на Землю?

– Конечно, Хейзел.

– Вот и молодец. Пока!

Хейзел вернулась на корабль, и сын спросил ее:

– Что это тебе приспичило, Хейзел?

– Шесть серий. Всю ночь над ними работала – и совсем забыла, что они все еще у меня. Только когда стала подниматься, спохватилась, что держусь только одной рукой.

– А голову не забыла, нет?

– Не хами, мальчик.

– Поднимайся на борт.

– Есть, сэр.

Когда все поднялись, портовой весовщик снял окончательные показания со шкал под каждым из стабилизаторов и подвел итог:

– На два и семь десятых фунта ниже нормы, капитан. Точно уложились. – И он прикрепил к лестнице бирку с указанием веса. – Забирайте.

– Спасибо, сэр.

Роджер втянул лестницу, забрал бирку и закрыл дверь шлюза. Прошел на корабль, закрыл и запер за собой внутреннюю дверь, заглянул в центр управления. Кастор уже лежал в кресле второго пилота.

– Время?

– Семнадцать минут до старта, капитан.

– Курс загружается? – Роджер протянул руку и прикрепил бирку к стойке в центре отсека.

– Лучше не бывает.

Главную задачу решили еще три недели назад, определив время отправления с точностью до секунды. Только в течение короткого периода каждые двадцать шесть месяцев корабль может стартовать от системы Луна – Земля на Марс по наиболее экономичной орбите. После пробного взвешивания накануне старта капитан решил вторую задачу: определил силу тяги и длительность импульса, необходимые, чтобы вывести данный корабль на данную орбиту. Ответ, который у него получился, Кастор сейчас и закладывал в автопилот.

Первый отрезок траектории был направлен не к Марсу, а к Земле. Когда они обогнут Землю, наступит второй критический момент, не менее ответственный, чем старт. При этой мысли капитан Стоун нахмурился, потом пожал плечами: об этом он будет беспокоиться после.

– Продолжай, я спущусь вниз.

Он направился в машинное отделение, поглядывая по сторонам. Даже бывалый торговый шкипер волнуется в последние минуты перед стартом. Старт корабля – все равно что прыжок с парашютом: если прыгнул, то ошибки уже поздно исправлять. Космических шкиперов вечно мучают кошмары о неверно поставленных запятых.

Хейзел и Поллукс заняли лежаки старшего механика и его помощника. Роджер сунул голову в люк, не спускаясь к ним:

– Машинное?

– Все в порядке. Прогреваю потихоньку.

Доктор Стоун, Мид и Вундер приготовились к старту в кубрике, за компанию. Капитан заглянул к ним:

– У вас все в порядке?

– Конечно, дорогой, – ответила со своего кресла жена. – Я сделала Лоуэллу укол.

Вундер лежал на спине, пристегнутый ремнями, и спал. Он был единственный в семье, кто еще не испытывал перегрузку и невесомость. Мать решила ввести ему снотворное, чтобы он не испугался.

– Завидую ему, – сказал Роджер, глядя на младшего сына.

– Голова болит, папочка? – приподнявшись, спросила Мид.

– Переживу. На этих прощальных вечеринках всегда получается перебор, особенно у того, с кем прощаются.

Из репродуктора послышался голос Кастора:

– А хочешь, я подниму корабль, папа? Я себя прекрасно чувствую.

– Занимайтесь своим делом, второй пилот. Прокладка курса продолжается?

– Да, сэр. Одиннадцать минут.

– «За грех расплата – смерть», – послышался голос Хейзел.

– Кто бы говорил! Прекратить посторонние разговоры по внутренней связи! Это приказ.

– Есть, капитан.

Роджер хотел уйти, но жена остановила его:

– Прими-ка это, дорогой, – и протянула ему таблетку.

– Не надо.

– Прими.

– Ладно, милый доктор. – Он проглотил таблетку, сморщился и поднялся в центр управления. Улегшись в свое кресло, он сказал: – Запроси вышку.

– Есть, сэр. «Роллинг Стоун», порт Луна-Сити, вызывает вышку – запрашиваем разрешение на старт по согласованному плану.

– Говорит вышка. «Роллинг Стоун», старт разрешаем.

– Вас понял, вышка! – ответил Кастор.

Капитан Стоун посмотрел на пульт. Все индикаторы светились зеленым, кроме одного огонька – машинного отделения. Его сменит зеленый, только когда он прикажет Хейзел разблокировать кадмиевые пластины замедлителя. Роджер поправил микроверньер индикатора курса – автопилот работал верно, как уже доложил Кастор.

– Всем постам доложиться по очереди. Машинное отделение!

– Шипит, Роджер! – ответила Хейзел.

– Пассажиры!

– Мы готовы, Роджер.

– Второй пилот!

– Добро на старт, зеленый свет, сэр! Проверка закончена. Пять минут до старта.

– Пристегнуть ремни и доложить!

– Машинное пристегнулось.

– Мы пристегнулись, дорогой.

– Все посты пристегнулись, сэр.

– Машинное отделение – разблокировать реактор к старту.

Последний красный огонек на пульте сменился зеленым, и Хейзел доложила:

– Силовая разблокирована, шкипер. К старту готовы.

В репродукторе послышался другой голос, потише:

– А я уже засыпаю…

– Тихо, Мид! – рявкнул Роджер Стоун. – Второй пилот, начинайте отсчет!

Кастор начал нараспев:

– Две минуты десять… Две минуты… Минута пятьдесят… Минута сорок…

У Роджера давило в висках, и он от души жалел, что вчера не сообразил вернуться домой пораньше, хоть бы и с вечера в свою честь.

– Минута!.. Пятьдесят пять… Пятьдесят…

Роджер положил палец на ручной пусковой ключ, на случай если автопилот подведет, но быстро убрал руку. Это же не военный корабль! Если автоматический пуск не сработает, нужно отменить старт, а не рисковать женой и детьми из-за ненадежной техники. В конце концов, у него только любительские права.

– Тридцать пять… Полминуты!

Голова разболелась еще пуще. Зачем было оставлять уютную квартиру? Чтобы болтаться в этой жестянке?