Иногда доставалось по делу: по вскрытым и задокументированным фактам измены и предательства сотрудников, расхищения финансов, предназначенных на оперативные расходы, двурушничества агентов и дезинформации Штаба РККА.

Иногда доставалось незаслуженно и несправедливо.

Особенно жестоко БИЛИ, не щадили военную разведку в сталинские времена. С 1918 по 1940 год военной разведкой страны руководили 12 человек. Из них девять: Г.Л. Пятаков, В.Х. Аусем, Я.Д. Ленцман, Я.К. Берзин, С.П. Урицкий, А.М. Никонов, С.Г. Гендин, А.Г. Орлов, И.И. Проскуров — были расстреляны; трое избежали казни по другим причинам.

Первого, назначенного с ведома Ленина, руководителя военной разведки С.И. Аралова в 1938-м арестовали и приговорили к смертной казни. Ему удалось уцелеть лишь благодаря заступничеству наркома внутренних дел Берии. Впоследствии, в 1980-х, виднейший западный геополитик и конспиролог Жан Парвулеско причислит Аралова к лидерам тайной транснациональной евразийской партии, противостоящей атлантистам.

С. И. Гусев и А.Я. Зейбот умерли своей смертью соответственно в 1933 и 1934 годах, то есть до начала тотальной зачистки армии и разведуправления Генштаба.

Руководством партии большевиков и Советского государства функции оперативного обслуживания военной разведки РККА и выявления измены и фронды в ее рядах изначально возлагались на военную контрразведку ВЧК-ОГПУ-НКВД-СМЕРШ-МГБ. Чистка рядов военной разведки от рядового агента — подставы противника до высших руководителей — проводилась руками военной контрразведки.

Великая Отечественная война заметно снизила накал репрессий в военной разведке. Это отчасти объяснимо — речь шла о выживании государства и армии, крайне важен был мало-мальски ощутимый разведывательный результат любой ценой, независимо от характеристики источника, искомый результат приносившего.

В числе наиболее ВЫДАЮЩИХСЯ И РЕЗУЛЬТАТИВНЫХ резидентур за всю историю Разведывательного управления РККА были те, кого впоследствии, с легкой (?) руки шефа гестапо Мюллера, стали именовать «Красной капеллой».

Ниже приведена Справка органов военной контрразведки с фрагментарным анализом работы советской резидентуры (сохранены стиль, орфография и пунктуация).

Совершено секретно.

Товарищу Кузнецову лично 27 октября 1945 г.

При этом направляю справку о недочетах в подготовке, заброcке и работе с агентурой за границей со стороны аппарата Главного Разведывательного Управления Красной Армии.

Приложение — по тексту

Абакумов

Совершено секретно

Во второй половине 1945 года Главным Управлением СМЕРШ были арестованы закордонные агенты и резиденты Главного Разведывательного управления Красной Армии ТРЕППЕР Л.З., ГУРЕВИЧ А.М., РАДО Александр, ЯНЕК Г.Я., ВЕНЦЕЛЬ И.Г. и другие, оказавшиеся германскими шпионами.

В процессе следствия по делам этих арестованных, наряду с разоблачением их вражеской деятельности, выявлены недочеты в подготовке, заброске и работе с агентурой за границей со стороны аппарата Главного Разведывательного Управления Красной Армии.

Так, арестованный в июле 1945 года резидент Главразведупра Красной Армии в Бельгии ГУРЕВИЧ (кличка «Кент») показал, что он был подготовлен наспех, а переброска его в Бельгию была организована непродуманно. По этому вопросу ГУРЕВИЧ показал следующее:

«Перед переброской меня за границу, по существу, я никакой подготовки не получил. Правда, после оформления моей вербовки работником Главразведупра Красной Армии полковником СТАРУНИНЫМ я был направлен на курсы при разведшколе Главразведупра Красной Армии, но они для практической работы ничего, по существу, не дали. На этих курсах я в течение 5-ти месяцев изучал радиодело, фотодело и был ознакомлен с общим порядком конспиративных встреч с агентурой за границей.

Следует указать, что ознакомление с порядком встреч с агентурой в условиях конспирации было очень поверхностным. На этот счет мы знакомились с материалами, составленными, главным образом, возвратившимся из-за границы работником Главного разведывательного управления БРОНИНЫМ, в которых обстоятельства встреч и сама конспирация их излагались очень неконкретно и, я бы сказал, даже примитивно.

Такая система обучения для меня, неискушенного в тот период человека, казалась вроде бы нормальной, но когда я столкнулся с практической работой за границей, то убедился, что она была не только недостаточной, а совершенно неприменимой в условиях нелегальной работы».

Как заявил ГУРЕВИЧ, вначале он должен был ехать для работы в Бельгию через Турцию, для чего ему были изготовлены соответствующие документы. Однако, в связи с отказом турецких властей в выдаче ГУРЕВИЧУ визы, Главразведупр за несколько часов до отъезда ГУРЕВИЧА изменил маршрут его следования в Бельгию, предложив ехать через Финляндию, Швецию, Норвегию, Германию и Францию под видом мексиканского художника, пробывшего несколько месяцев в Советском Союзе.

По вопросу о полученной легенде ГУРЕВИЧ показал:

«Надо сказать, что данная мне легенда была очень неудачной хотя бы потому, что я в связи с недостаточностью времени не мог получить никакой консультации о Мексике, об ее внутреннем положении, условиях жизни и даже ее географических данных. Кроме того, испанский язык, являющийся основным в Мексике, я знал далеко не достаточно для мексиканца и говорил на нем с явно выраженным русским акцентом.

Таким образом, в пути следования я был не в состоянии отвечать на самые простые вопросы о положении в Мексике, а это, бесспорно, навлекало на меня всевозможные подозрения.

Будучи в Париже, я встретился там со связником Главразведупра, который вручил мне уругвайский паспорт на одну из фамилий уругвайского коммерсанта, а я ему сдал свой мексиканский паспорт.

Получая паспорт уругвайского гражданина, я был совершенно недостаточно осведомлен о жизни Уругвая. Когда этот вопрос я поднял еще будучи в Советском Союзе, мне БРОНИН сказал, что такая возможность мне будет предоставлена.

Действительно, спустя некоторое время мне была представлена для ознакомления коротенькая справка, написанная от руки на 2-х страницах одним разведчиком, находившимся в Уругвае очень короткий промежуток времени. Причем в этой справке были указаны две улицы Монтевидео, названия нескольких футбольных команд и подчеркнуто, что население, особенно молодежь, часто собирается в кафе. Ни географического, ни экономического и политического положения в этой справке освещено не было.

Я даже не знал фамилии президента “моего государства”, т. к. по этому вопросу в Главразведупре имелись противоречивые данные.

Когда я заметил БРОНИНУ, что этих данных для меня недостаточно, он обещал мне их дать, но их в Главразведупре не оказалось, и мне в последний день перед отъездом было предложено пойти в библиотеку имени Ленина и ознакомиться там с УРУГВАЕМ по БСЭ. Естественно, что и там нужных мне данных как для коммерсанта из богатой уругвайской семьи, найти, конечно, не представилось возможным».