вправо, изогнулся в седле, чтобы видеть северо-запад. - Боги подлые!

Омс пялился на сержанта, стараясь вспомнить, что они тут делают, и гадая, стоит ли спрашивать, что увидел Штырь. Вражеские силы? В такой буре? В таком гуле? Или это...

Наконец, он проследил, куда смотрит Штырь.

Северо-западная равнина выглядела не так. До ужаса не так. Что он видит? - Сержант?

- Потоп стеной! Скачи вслед!

Сержант свернул с дороги прямиком на юго-восток. Омс за ним. Они заставили коней мчаться галопом по распаханному полю.

Ревущая пенистая стена воды двигалась под углом, вот почему они покинули дорогу. Омс кивнул. Имеет смысл. Хорошо, что Штырь главный. Омс даже не знал, где они, не понимал, что происходит и откуда столько воды.

- Мы ее не перегоним, - закричал Штырь.

- Правда? Она же далеко, не так ли? - Омс обернулся. Увидев, как наводнение крушит ферму, которую они только что миновали. Амбар взорвался, доски летели к небу. - Нет, она ближе.

- Драть..!

Омс кивнул. Тут подходит лишь крепкое словцо, верно.

Рев стал сильнее.

Он знал, что теряет сознание - и обретает вновь. Они мчались перед водным фронтом. Походило это на кошмар, из которого не выбраться. Только что он видел, что расстояние между ними и ревущим водным валом сохраняется. Но тут же лошади начали выдыхаться, и во вспышке холодной ясности Омс понял: им конец. На этот раз судьбу не перегонишь. Даже оседлавшая его проклятая ведьма будет бессильна.

- Драть меня! Омс, держись!

- Что? Зачем...

Лошади завизжали.

И земля размылась под копытами, и Омс слышал сквозь свист ветра резкий голос Штыря, изрыгавшего поток грязной ругани. Омс был поражен - но тут же осознал, что злоба Штыря направлена не на него. На самого сержанта. Бессмыслица.

Но затем смысл появился, ибо лошади снова закричали и помчались так, как никогда ранее. Они бежали быстрее возможного. Постепенно отрываясь от рычащей пенистой стены воды. Омс держался что есть сил.

Он знал о магии Штыря, но весьма смутно. Как он умеет пугать животных. Вот почему Штырь никогда ее не использовал, даже ненавидел. Но Омс никогда не подозревал, что именно делает это колдовство. У собаки ведь не спросишь. Или у коня.

Лошади мчались, пока на скользких боках кровь не выступила вместо пота. Мчались, пока кожа не начала лопаться, показывая мышцы - вздутые, напряженные - они тоже начали рваться, лопаясь. Лошади мчались, хотя уже трещали кости.

Вскоре Омс стал подозревать, что лошади уже мертвы. Даже уверился. Он держался за поводья, в голове стучало. Долго ли им еще скакать? Это кончится - должно - и что потом? И потом... он снова лишился рассудка.

Глава двадцать вторая

Какой жест найдешь ты, чтобы явить истинный цвет твоей души? Долго ли нам ждать, чтобы ты обрел мужество?

"На смертном ложе", Джалстин Пефф

Кожух с Фолибором отловили капрала Снека в отхожем месте. Водичка только что вышла оттуда, радуясь, что из-под сиденья за ней не следили ничьи глаза-бусины. Что за смехотворный мир: тебе нужно проверять, куда отливаешь.

Снек выглядел смущенным. Водичка никогда не смущалась, но видела такое выражение на множестве лиц - особенно перед тем, как втыкала в них нож. - Это уже похоже, - сказала она, подойдя к троим мужчинам, - на травлю. Что вам сделал бедный капрал?

- Просто нам нужны ответы, - сказал Фолибор.

- Задали один вопрос, всего-то, - добавил Кожух. - Не думал, что он зарыдает.

Теперь все трое выглядели смущенными.

Вздохнув, Водичка оглядела их. - Как-то я знала трех мальчишек. Они случайно сожгли конюшню. К счастью для них, пустую, но все равно говорили о повешении по причине, знаете ли, порчи имущества. Игрались с волшебным огнем или еще чем-то. Так они признались, когда я помогла допросу.

Обращенные к ней лица выражали потрясение.

- Ты работала с ножом над тремя детишками? - возопил Фолибор, лицо всё сморщилось.

- Даже не пришлось, - закатила глаза Водичка. - Вы не поняли. Тогда просто спрошу: кого ты сжег, капрал?

- Лишь тех, что угрожали выпустить мне кишки, - бросил Снек. - Дело в капканах.

- Волчьих капканах, - уточнил Кожух. - У него их были десятки. Ты там была, Дичка. Видела, что случилось. Эти треклятые штуки на волков и даже так, боги подлые, что за жестокое и бессердечное занятие. Против людей - даже Теблоров - это же... - Губы двигались, но солдат явно не находил слов.

- И я пожелал узнать, о чем он думал, - объяснил Фолибор. - А он начал рыдать.

- Я не рыдал, Фолибор. Я огорчался. Это другое.

- Бедный Снек, - сказала Водичка. - Он огорчен. Сами не видите?

Сигнал рога из лагеря за спинами указал, что пора снимать палатки. Наконец-то город Кулверн был готов их принять. Там не спешили, хотя разведка уже заметила силы Теблоров на подходе.

Слыша попытку Водички изъявить сочувствие, Снек взвился: - Это твоя вина, Водичка!

- Моя? Я ничего не сделала, а если что сделала, благодаря этому ты жив. Считай себя счастливчиком - в следующий раз глупить не стану.

- Я пытался рассказать свою историю целые месяцы, будь проклята! Но нет! Ты вечно затыкала меня. Скучно, твердила ты!

- Ох, твоя история. Ну да, она была скучной.

- Откуда знаешь, если ни разу не дослушала?

Она пожала плечами. - Потому что, Снек, ты сам скучный.

- Моя история, бездушная корова-ассасин, была про капканы!

- Те, что ты везде собирал и таскал с собой? Почему сразу не сказал? Ты не имеешь понятия, какие спекуляции и нелепые идеи ходили среди наших насчет твоих дурацких капканов. Ну, я не думаю, что идеи нелепые. Но остальные - думали!

Снек вцепился в волосы над ушами и потянул, пока лицо не сплюснулось, а глаза не полезли на лоб.

- К тому же, - продолжала Водичка, - это и сейчас скучно. - Она отвернулась.

- Стой где стоишь, солдат! Это треклятый приказ!

Она снова поглядела на него, удивленная. - Прикажешь скучать до смерти? Просто подло.

- Я был ребенком, - сказал Снек. - Играл в лесу за пастбищем, куда мне запрещали ходить из-за овец...

- Вполне понятно, - сказал Фолибор Кожуху, и они кивнули друг другу.

- Боги подлые, Снек, - бросила Водичка. -