Стас так быстро шел по деревенской улочке, что Володя едва поспевал за ним. Заметно стемнело. Налетел легкий ветерок. Он, казалось, принес прохладу. Запахло дождем, лесом, скошенными травами. Сумрак, словно живое существо, мягко обнимал идущих, Володе чудилось в дуновениях ветра тихое дыхание множества невидимок, шепот голосов, шорох неведомых одежд.

Становилось все интереснее.

Наконец Стас свернул в какую-то калитку. Володя, следовавший по пятам, шагнул за ним.

Было уже совершенно темно, но Володя понял, что они находятся на чьем-то подворье. Густой аромат парного молока витал вокруг. Где-то рядом вздыхала корова, жалобно заблеяли овцы.

– Ты посиди пока здесь, – негромко произнес Стас, оставляя Володю у еле различимой скамейки. Володя сел и замер.

Стас ушел, и вскоре где-то рядом забормотали невнятные голоса, потом всхрапнула лошадь, послышалось звяканье упряжки, и минут через пятнадцать во дворе заскрипели колеса повозки. Почти тотчас же к Володе подошел Стас и молча взял его за рукав.

– Что происходит? – с легкой тревогой спросил Володя.

Но Стас, не отвечая, потянул его за собой. Они молча уселись в повозку, которая, как показалось Володе, имела вид древней брички. Некто, сидящий спиной к ним, чмокнул, едва слышно произнес: «Пошла», легонько щелкнул вожжами, и повозка тронулась.

Володя сидел рядом со Стасом, сгорал от любопытства, но вопросы задавать не решался.

Непонятно было, где они едут. Слободка находилась почти посреди города, но вокруг почему-то совсем не было огней. Однако освещения и не требовалось. Кучер, по-видимому, хорошо знал дорогу, лошадь шла хотя и не быстро, но ровно и уверенно.

– Куда же мы едем? – наконец осторожно спросил Володя.

Стас некоторое время молчал и, когда Володя уже решил, что не дождется ответа, наконец односложно произнес:

– Скоро узнаешь.

Володе стало не по себе. Он зябко передернул плечами. А может быть, попросить высадить его? Уж больно все это подозрительно. Затянут в какую-нибудь неприглядную историю, потом отвечай… Впрочем, вряд ли его отпустят просто так. Не проще ли соскочить с повозки, да и поминай как звали? Но что делать дальше? Он совершенно не ориентировался, где находится. Ночью вряд ли выберешься из этих дебрей.

Он вдруг вспомнил, что вокруг города полно топких болот, в которых, если верить слухам, время от времени пропадают незадачливые грибники. Значит, выбраться в ночной час вряд ли удастся. Придется ждать утра. Эта перспектива тоже была не особенно привлекательной.

– Да ты не бойся, – неожиданно сказал Стас, словно прочитав мысли своего попутчика. – Уже недалеко.

– Что все-таки происходит?

– Ты же хотел приобщиться к истории родного края, – меланхолично сказал Стас. – Вот и приобщайся. Мы едем на место, где сегодня состоится очень древний обряд.

– О! – догадался Володя. – Уж не на колдовской ли шабаш мы едем?

– Очень может быть.

– Не верю!

– Увидишь.

Односложность ответов и ночная мгла внесли в душу молодого человека еще больше беспокойства.

Дорога между тем становилась все уже и уже. Ветви деревьев касались лица Володи и, хотя лошадь шла почти шагом, время от времени больно били его по лицу. Хуже всего, что нельзя было увидеть ветку, и Володя вздрагивал от неожиданности, когда получал очередной удар по лицу. Эта же напасть, видимо, досаждала и его спутнику, потому что он тронул возницу за плечо и попросил его остановиться.

– Дальше пешком пойдем, – сообщил он и вылез из брички. За ним последовал и Володя. Нога его тотчас же утонула по щиколотку в мягком мхе.

«Куда же идти? – с тоской подумал отчаянный краевед. – Ведь ни зги не видно».

Но сопровождающий крепко взял его руку и повел за собой.

– Немножко можно передохнуть, – он остановился и вздохнул. Володя смущенно подумал, что доставляет этому человеку слишком много хлопот. «Но тогда зачем он со мной связался? Ведь не из любви же к краеведению. Да и вообще, кто он такой?» Володя вспомнил о странных встречах в слободке. Старуха эта… Которая якобы встречалась с царицей… Ну та – ладно… Выжила из ума. А парень совсем молодой… Володя вспомнил малоправдоподобные побасенки, что якобы в глухих уголках до сих пор встречаются ведуны и знахари, будто владеющие древними тайнами, умеющие волховать. Но он всегда считал эти россказни ерундой. Да и к тому же во всех рассказах на эти темы фигурировали древние старики и старухи, а Стасу от силы лет двадцать пять. Как-то не увязывается. А если это просто дурацкий розыгрыш? Заведет поглубже в лес, который он, судя по всему, знает неплохо, и бросит. Выбирайся потом как сможешь, да еще и на весь город ославит.

Так, переминаясь с ноги на ногу, тревожно размышлял Володя, не зная, что предпринять.

– Зря волнуешься, – неожиданно сказал Стас, – неужели ты думаешь, что если бы я хотел сыграть с тобой шутку, то потащил бы сюда? Впрочем, у тебя еще есть выбор. Можешь не ходить дальше, тем более что последствия могут быть непредсказуемы.

– Что значит – непредсказуемы?

– Оставайся на этом месте, – не отвечая на вопрос, продолжал Стас, – а через несколько часов я буду возвращаться и заберу тебя.

– А если я попробую выбраться самостоятельно?

– Не советую. Кругом непроходимые болота. Здесь и днем запросто можно заблудиться и угодить в топь, а ночью такая возможность – стопроцентна.

– Но куда мы все-таки идем?

– Если ты решился, не задавай лишних вопросов. Вот, держи, – Стас протянул кусок толстой веревки. – Ухватись за нее. Один конец будет у меня. Старайся ступать за мной след в след, не делай резких движений. Пошли, – и он неспешно зашагал вперед. Володя взял веревку и, стараясь идти след в след за своим спутником, двинулся во тьму.

То, что кругом находится топь, он почувствовал довольно скоро. Под ногами хлюпала вода, пахло тиной и речной свежестью. Но одновременно к этим запахам примешивался тяжелый дух гнили. Над головой звенели комары, однако ни один из них почему-то не проявлял к идущим интереса. Поодаль испуганно квакнула лягушка, но тут же замолчала, словно ей зажали рот. Было безветренно и тихо, и тишина эта казалась нарочитой и неестественной.

Несколько раз Володе показалось, что мимо них проскользнули какие-то тени. Но случилось ли это на самом деле, или то была игра перевозбужденного сознания – понять было невозможно.

В стороне раздался печальный крик ночной птицы, ей ответили чуть поодаль, и вдруг Володя увидел вдалеке огонек. Он сразу понял, что горел костер. Проводник его так же размеренно и неторопливо продолжал свой путь, и Володя, вглядываясь в яркую точку, ковылял следом. Ноги давно промокли, в кедах хлюпало, но он старался не обращать на это внимания.