повернуть столешницы больших анатомических столов с оборудованными под ними «колодцами» и посмотреть, что находится там. Точнее, никто из осматривавших попросту не знал, что под столами оборудованы особые ёмкости для хранения биологических материалов для их демонстрации во время лекций.

Обрадованный тем, что поисковики ничего не обнаружили, профессор перепрятал останки из «колодцев» в другие места. Грудную клетку и одно бедро он положил в чайный ящик, а таз и фрагменты ног сбросил в ассенизационную камеру. Почему он не сбросил туда же все части тела сказать сложно, объяснить это можно, наверное, изменением планов убийцы. Из его якобы «чистосердечного признания» нам известно, что Уэбстер был обеспокоен необходимостью извлечь в скором времени останки из ассенизационной камеры и вынести их за пределы колледжа. По-видимому, он сначала их бросил вниз и лишь после этого задумался над тем, как же станет поднимать обратно. Мысль спуститься в ассенизационную клоаку по лестнице казалась джентльмену ужасной… стать ногами в нечистоты… руками поднимать части тела… таким могут заниматься только смерды!

В этом месте следует вспомнить показания Литтлфилда о появлении за дверью малой аудитории [на 1-м этаже здания] таинственной тележки, которую уборщик ранее не видел. Интересно то, что эту часть рассказа свидетеля Джон Уэбстер в своём письменном признании также проигнорировал. Причём исчезновение кувалды профессор прокомментировал, дескать, ничего не знаю, не видел и вообще понятия о кувалде не имею, а вот рассказ о таинственной тележке обошёл полным умолчанием. Между тем, показания Литтлфилда о кувалде и тележке следуют одно за другим и избирательность Уэбстера кажется неслучайной.

По-видимому, тележка действительно была и понадобилась она убийце именно для транспортировки частей трупа куда-то из лаборатории. Куда именно? Нам остаётся лишь гадать. Но для нас важно то, что в конечном итоге убийце от своего замысла пришлось отказаться — он понял, что слишком многие могут увидеть его с тележкой и некими мешками на ней, и таинственный груз может вызвать ненужные подозрения. Поэтому тележка исчезла также таинственно, как и появилась, а бренные останки Джорджа Паркмена стен Медицинского колледжа так и не покинули.

Как бы там ни было, Уэбстер в воскресенье перепрятал части тела. Интересно то, что он не стал разводить огонь в печи и сжигать останки, а между тем, именно такое решение могло бы обеспечить успех преступления! Нежелание профессора заниматься сожжением тела в тигельной печи лучше всего убеждает нас в том, что у злоумышленника с самого начала не было планов по полному уничтожению трупа. Сожжение рук и головы явилось для него вынужденной мерой, вытекавщей из необходимости скорейшего избавления от изуродованных побоями фрагментов тела.

В тот же самый день произошли и другие знаменательные события, обусловленные изменением первоначального плана, выработанного Уэбстером. Убийца пришёл к выводу, что заявлять о том, будто его долг Паркмену полностью погашен, нельзя — это будет выглядеть недостоверно и вызовет подозрения. Следует заявить, будто была выплачена часть долга, и даже весьма значительная, но заявить, будто он где-то отыскал почти 2 тыс.$ — это явный перебор. Принять это решение Уэбстеру было непросто, ведь ради именно обнуления долга он и затеял свою опасную игру, однако здравый смысл подсказывал ему целесообразность корректировки плана и необходимость ограничиться частичным успехом, если можно так выразиться. Возврат долга из-за смерти кредитора всё равно чрезвычайно затянется — пока новые наследники вступят в права наследования… пока он согласует с ними сумму оставшейся задолженности и порядок погашения… Документов у них всё равно нет, а стало быть, удастся процесс не только затянуть, но и запутать — в любом случае выгода будет немалой!

Приняв это непростое решение, убийца в тот же самый день — напомним, речь идёт о 25 ноября — сжёг все бумаги, найденные в карманах Джорджа Паркмена. Но это было не всё — тогда же он принял другое важнейшее решение, предопределившее весь ход последующих событий. Джон Уэбстер решил признать, что Паркмен заходил к нему в Медицинский колледж, и именно в колледже была произведена частичная выплата долга. Напомним, что изначально профессор планировал совсем иное развитие событий, а именно — настаивать на том, что полное погашение долга состоялось утром 23 ноября в доме Паркмена, а в здании колледжа они не встречались, поскольку было незачем.

Однако, пораскинув хорошенько мозгами, Уэбстер пришёл к выводу, что эту часть плана необходимо подкорректировать. То, что поиски неожиданно локализовались в районе вокруг Гарвардского Медицинского колледжа, стало для убийцы неприятным открытием. То, что поисковики явились в колледж уже субботним вечером, то есть буквально через 30 часов после совершения убийства, однозначно доказывало, что они взяли верный след и идут по нему вполне уверенно. И с большой вероятностью они появятся снова. В этих условиях скрывать встречу с пропавшим кредитором не следует, вдруг появятся некие доводы в пользу того, что она состоялась? Разумнее заявить, что встреча имела место, он — Джон Уэбстер — передал кредитору некоторую часть долга, и Джордж Паркмен благополучно ушёл. А что последовало далее… Да кто же знает!

По мнению автора, все эти изменения плана — сожжение части фрагментов трупа и сокрытие других частей в ассенизационном колодце и чайном сундуке, признание факта встречи с кредитором в середине дня 23 ноября, заявление о выплате части долга — явились вынужденными. Изначально Джон Уэбстер намеревался заявить о полной ликвидации долга и вообще не ставил перед собой задачи уничтожения трупа [все его части, кроме головы, он хотел подбросить в хранилище при морге колледжа]. Но именно активные мероприятия по розыску пропавшего и появление поисковиков в колледже заставили убийцу нервничать и видоизменять первоначальный план на ходу.

В тот же день Джон Уэбстер приступил к реализации задуманных изменений. Мы знаем, что выйдя из колледжа, он увидел Джеймса Блэйка, племянника пропавшего, в обществе полицейского Тренхольма, стоявших неподалёку. Хотя профессор не был им представлен и формально не имел причин подходить, он поспешил к почтенным джентльменам с рассказом о встрече с Джорджем Паркменом в середине дня пятницы. Так убийца, сам того не ведая, стал человеком, достоверно видевшим пропавшего без вести последним.

Продолжая реализацию изменённого плана, профессор Уэбстер через несколько часов появился в доме своего духовного наставника Фрэнсиса Паркмена, родного брата исчезнувшего кредитора. Встреча эта, как мы знаем, прошла не очень удачно для убийцы, преподобный отметил странную сухость визитёра и не вполне подобающий обстановке тон. Нет, преступник себя не выдал, но то внутреннее напряжение, в котором он пребывал, скрыть ему не удалось. Общение