на моих лапах лучше всего того, что ты демонстрируешь, — продолжала злобствовать кицунэ. — Жалкое, никчемное создание. Красуешься перед зеркалом, утопаешь в собственных грязных грёзах даже не понимая, что фантазия так и останется фантазией. Глупый человечек принадлежит мне, и уж точно не мерзкой дроу его марать своими вонючими чреслами. Только я решаю, с кем и когда будет спать моя наивная пешка, ха… ха-ха-ха-фы-ФЫР-ФЫР-ФЫР!!!

Пока же разошедшаяся нечисть пребывала уже в собственных злостных фантазиях, расслабленная и довольная эльфийка подошла к кровати, а после лениво на неё плюхнулась, прямо напротив разфыркавшейся кицунэ.

— Какое забавное создание… — протянув руки, схватила зверька под лапки девушка, а после притянула его к себе, зажав между грудей. — Говорят, что фамильяры похожи на своих хозяев. Но глядя на тебя понимаю, что это не больше, чем просто слухи, — разговаривая не то с лисичкой, не то сама с собой, эльфийка начала нежно, неторопливо поглаживать её мягкий розовый мех. — Ещё говорят, что фамильяр с хозяином крепко-накрепко связаны. Это раздражает… сама мысль, что свинка хоть какими-то «узами» связан с другой девушкой… или пусть самкой лисы, невероятно бесит. С другой же стороны, фамильяры словно продолжение своих хозяев… как бы мне хотелось вжать лицо свинки между своих грудей, чтобы он влажно там хрюкал, а лучше задыхался от навалившейся мягкости, хи-хи-хи… но с другой стороны, пока его рядом нет, я могу мучать это маленькое пушистое создание, — вжав в себя лисичку, от чего та недовольно закряхтела, дроу улыбнулась с нотками садизма на лице. — Ну как, приятно? Нравятся мои чудесные упругие груди? Ушастое чудовище… знаешь, я планировала, как мы со свинкой сбежим, тебя отравить. Но такая приятная шерстка… нет, ты будешь жить. Долго жить. Жить и смотреть, как я сношаю твоего любимого хозяина снова и снова, снова и снова, снова и снова, как он корчится от удовольствия или боли. Ты будешь всё это видеть и своим жалким животным разумом понимать, что никогда не сможешь ТАК насладиться моим, аха-хах-ах, человечком. Ну, или ты просто тупой кусок меха. Тогда единственная твоя ценность в том, чтобы развлекать меня, пока свинки нет рядом. Хм… гладить тебя, пожалуй, даже приятнее, чем ручного паука. У них тоже есть шерстка, но не такая мягкая, — поглаживая тихо сопящую кицунэ, дроу на мгновение задумалась. — Знаешь, а это довольно интересно, говорить не с самой собой, а с тупой зверюшкой. С местными сучками особо не пообщаешься, поэтому, пока свинки нет, буду говорить с тобой! Знаешь, ничтожное ты создание, когда я была ещё маленькой плаксивой дрянью, то очень хотела…

— ФЫЫЫЫЫЫРРРРР!!!!!

— Так значит, эльфийка забрала мою… «сестру»? — после подробного рассказа несостоявшегося героя, подвела линию одна из расколотых ипостасей запертой в неведомых далях кицунэ. Та самая, что любила появляться в красочных снах с японским, а если на местный манер, то яматским интерьером. — И теперь ты, мой возлюбленный друг, должен улучшить свои магические способности, чтобы сбежать?

— Да, в целом верно, — кивнул парень, отхлёбывая иллюзорного, не имеющего настоящего вкуса чая из не менее иллюзорной чашки, не способной передать жар заключённого в себе напитка. Только отдаленые отголоски настоящих ощущений. Такова эфемерная суть царства Морфея. — Пришлось ещё согласиться стать её любовником. И как по мне, это довольно скромная плата за наш успех. Я не как мужчины этого мира, меня отношения с эльфийками не пугают.

— А вот последнее, определенно, было лишним, — возразила девушка, недовольно дернув своими лисьими ушками. — Наличие самки сего презренного народа может помешать. И есть жертвы, на которые лучше никогда не идти. Связь с дроу, как раз, одна из таких, неприемлемых вещей. Оступишься один раз, другой, и вот уже ты не человек, а выпавшее за пределы морали, всеми отверженное существо. Даже если из исключительно благих побуждений… это неправильно.

— Ох, да всё будет в порядке, — не согласился с ней парень. — И к чему столько трагизма в голосе? Я ж не детей ем, в самом деле.

— Уж лучше мятный пряник в руке, чем эльфийка на коленях, — совсем уж заумно ответила лиса, но попаданец идиомы не понял. Знал только, что это как-то связано с военными преступлениями.

— Вообще я удивлён, что сегодня мы встретились, — сменил тему несостоявшийся герой. — Мне казалось, что если розовый фенек далеко, то и общение прервётся.

— Нет-нет, на нашу с тобой связь, мой возлюбленный друг, это никак не повлияет, — заверила попаданца кицунэ. — Но раз уж твоя жизнь подвергается столь суровому испытанию, как извращённая связь с эльфийкой, придётся постараться, чтобы как можно скорее покинуть Подземье. Пусть в мире снов всё не так, как в реальности, но даже здесь при работе с магией можно добиться некоторых успехов. Приступим же, пока твоя душа ещё не сильно запятнана остроухой мерзостью!

— Эх… и чего вы так все эльфиек не любите… нормальные же девушки, пусть и капельку навязчивые…

Снова дни пошли за днём, пусть условия жизни в Храме Послушания и претерпели некоторые изменения. Теперь попаданец снова спал один. Появившаяся на короткое время пушистая соседка волевым решением была отправлена в эльфийскую опочивальню, откуда выбиралась только во время тренировок несостоявшегося героя. Причём с каждым днём кицунэ становилась всё более и более хмурой. На вопросы парня она либо отмалчивалась, либо с наигранной бодростью сообщала, что всё в порядке. Но успевший немного узнать лисичку парень догадывался, что что-то с ней явно не так.

Взаимоотношения с Эрелуне тоже претерпели значительные изменения. До этого изредка его подкармливающая девушка теперь, казалось, старалась как можно больше времени проводить вместе. Во время работы переводчика, приёма пищи, тренировок, дроу везде старалась выбить момент. Даже моменты ленивого ничего не делания, которые до этого изредка, но появлялись, теперь решительно были заполнены обществом тёмной эльфийки. Кормление с ложечки, гуляние под ручки, скромные поцелуи в укромных, скрытых от чужих глаз местах, всё это заполнило жизнь несостоявшегося героя. А ещё разговоры. Море разговоров о самом разном: жизни, политике, еде, прошлом. Казалось, девушке было интересно вообще всё, о чем только можно говорить. И это Александр нашёл весьма привлекательным. Да, приходилось шифроваться, приходилось многие события или вещи из жизни переделывать в реалии магического мира, но несостоявшемуся герою нравилось. Нравились эти разговоры, нравилось проводить время вместе, пусть порой и хотелось побыть одному. Впервые за время проведённое среди дроу попаданцу было… уютно. А все эти «извращённые», пропитанные какой-то глупой детской романтикой ужимки вместо едва сдерживаемого смеха и ощущения нелепости начали наполнять сердце парня теплом. Нет, не откровенной влюблённостью, когда спать не