у молодых и красивых продажных женщин… или привлекательных мальчишек, таких, как Момо.

Момо поимённо знал большинство жрецов Дубовых Рощ, он не единожды лично навещал покои Тарсилона Дремучего, первого ара Маль, который из-за непредвиденных событий и несчастных происшествий на этот раз прибыл в Исар-Динны намного раньше положенного срока совместно со своими братьями из делегации. И если кому-то в городе было всё-таки известно о неприглядных привычках жрецов Дубовых Рощ, этих «достойнейших из верноподданных», заодно с их странными вкусами, то о том, что кое-кто из небесников тоже имеет склонность посещать столичные бордели обычный народ даже не задумывался. А ведь точно так оно и было, ибо один из небесников, третий настоятель, несмотря на то что был девяностолетнем слепым старцем, любил захаживать на огонёк «дворца сказок», однако лишь после того, как на небесах распалялся иной огонь — божественный знак, — или, проще говоря, всходила звезда Тасурес. С наступлением ночи Тасурес у небесников случался великий праздник, и некоторые из них, поддавшись тяге плоти, принимались предаваться всяческим безобразиям: кто-то слушал недозволительные истории, кто-то брался за обжорство и чревоугодие, а кто-то прельщался очарованием юности и навещал в такие дни «дворец», но не для того, чтобы участвовать в разврате, а дабы просто причаститься к «красоте». Хотя, многие небесники лишь играли в кости или карты со своими задушевными приятелями — жрецами Маль, пока те отдыхали от ненасытных барышень из храмов любви. Именно с такими господами водил знакомство Момо, и именно они обещали ему одну очень важную, незаменимую вещь — перламутровую таблицу приглашения.

Ежегодно за трое суток до Дней Великих Жертв в Янтарной башне по традиции состоялись «смотрины» на должность почтеннейшей женщины всея королевства — Владычицы янтаря, верховной жрицы, которой по поверьям подчинялись магические вихри и токи либбо, которая умела управлять зиртаном и которая в древности якобы прислуживала драконам, заодно являясь их избранницей. Чтобы получить доступ в неприступную Янтарную башню для начала требовалось заручиться перламутровым приглашением, а эти приглашения выдавали исключительно жрецы-небесники, что вели затворническую жизнь и никогда не покидали пределов своего острова… Впрочем, так должно было происходить в идеале, на самом деле некоторые из них всё-таки имели связи с внешним миром. Кто-то через посыльных осведомлялся о нынешнем положении, кто-то — через слуг, другие же самовольно отлучались из храма и устремлялись в столичный город на хлипких лодочках, замаскированные под чахлых бродяг или бездомных. Кто-то даже гостил у проституток и копил карточные долги! Так что, пронырливый и предприимчивый Момо всегда знал, где найти небесников-отступников после восхода Тасурес. Туда-то он сейчас и спешил.

Наряженная Лили восхищённо наблюдала, как за окном паланкина мелькают огни вечерних Исар-Динн. Она вполголоса прошептала:

— Я и не представляла, что на медном холме так ярко после заката.

— Лили! — сурово одёрнул её спутник. — Отлипни от окна! Зачем нам вообще было прятаться от посторонних глаз, коли ты вздумала продемонстрировать физиономию каждому любопытному!

Девушка послушно отодвинулась от проёма и задёрнула плотные занавески. Лан тем временем надевал на каждый палец по странному, удлинённому кольцу, закрывающему ноготь и заострённому на кончике.

— Нам слишком со многими теперь не следует сталкиваться, так что… не сверкай своей мордашкой.

В паланкине нещадно трясло, да и из Лили вышла далеко не лучшая собеседница. Актёр начинал нервничать всё больше по мере того, как их нехитрое передвижное убежище приближалось к «Сказочному дворцу», ведь сегодня ему приходилось полагаться на кого-то, помимо себя самого. Причём, кого-то не очень умелого или искусного.

Момо, перекрестив руки на коленях, бросил на Лили грозный и недоверчивый взгляд, поднимая вверх левую бровь, и у девчушки от волнения засвербел ком в горле и задрожали конечности.

— Будь спокойна и приветлива. Улыбайся, но мягко, и не до ушей. Веселье без причин — признак деревенщины. Иди за мной и, прошу тебя, помалкивай изо всех сил! — наставлял её подельник.

Травница утвердительно кивнула, и сразу после этого паланкин, наконец, коснулся земли. Дверцу отворил главный носильщик, однако его быстро прогнал привратник «Сказочного дворца» — один из местных старожил, которого Лан тоже прекрасно знал.

— Прочь! Прочь! — брезгливо запричитал привратник. — Не смей трогать наших гостей, запачкаешь их наряды своими грязными лапищами.

Тут в проёме засветилась белобрысая макушка Момо, который сегодня не потрудился уложить волосы парика и не сотворил на голове какую-нибудь «особенную и неповторимую причёску». Его длинные, золотисто-пшеничные пряди свисали вниз до пояса мантии, сзади перегибаясь через обширный стоячий ворот и будто создавая гребень на плечах актёра.

— О-о-о! Это Вы, моя дорогая! Фея Миража! — радушно поприветствовал мужчина гостя, — Мы… признаться, мы Вас не ждали… Мы…

По лицу его было легко понять, что бедолага отчаянно пытается придумать не слишком оскорбительную причину, с помощью которой можно будет отослать восвояси нежеланную персону — Фею Миража, — только руку по привычке он всё равно подал «даме».

— Расслабься, — отрезал Момо и облил знакомого ледяным взором.

Он чуток отодвинул полы своей роскошной верхней накидки и наглядно показал нахалу, что у него на поясе до сих пор раскачивается почётный знак дома Маль — резная, искусная пектораль из нежного агата с тёмными вкраплениями украшалась шёлковой бахромой, и привратник нервно сглотнул.

— Ну… хорошо, проходите. Вас, наверняка, уже заждались.

Следом за Момо паланкин покинула Лили. Она сразу вытаращилась на кучку неопрятных и неотёсанных личностей, что толпились возле центрального входа во «дворец», хотя членов Белой Семёрки носильщики доставили к менее приметным дверям.

— Фу, ну и зрелище, — сквозь зубы прошипел Момо. — Что эти дикари забыли здесь? Это Служители костей?

— Да, да. Да, так и есть, драгоценная, — услужливо вторил привратник, всё время кланяясь «Аллае». — Ух! Такая напасть! Так досаждают нам с тех пор, как Главный советник признал их как законных священнослужителей! Повыползали из тёмных щелей и грязных нор!

Трое сплетников уставились на свору шумных оборванцев, которые в упор не замечали пристального внимания окружающих.

— Карманы набиты деньгами, а манерами не обзавелись! Очень досаждают нашим барышням, очень! Мало того, что они не знают, как надлежит мыться и расчёсываться, так ещё и тела их под лохмотьями покрыты зловонными нарывами! Я сам видел!

Внезапно привратник осознал, что сболтнул лишнего и с тревогой посмотрел на Момо. Лишь затем он медленно переключился на стоящую рядом с актёром незнакомку, юную и очаровательную, но всё же…

— А это кто?

— Это — моя спутница. Её тоже ожидают почтенные жрецы, — уверенно ответил паренёк, а затем разок пугающе сверкнул своими морозными очами на мужичка, и тот уступил.

— Хорошо, хорошо. Проходите, драгоценные.

Он ещё раз