– Да на х… мне к тебе идти, пидор гнойный, если ты сам ко мне пришел, а? Догнал, а? – сказал Монзиков и засмеялся. Смех его был ехидным и злым.

– Мистер Рамси говорит, что Ваши деньги лежат у него в кабинете, – на чистом русском языке сказал Насер.

– Деньги? Деньги – это хорошо! Только я ведь всё знаю! Понимаешь мою мысль, а? – Монзиков прищурил правый глаз и ни то хитро, ни то зло взглянул на здоровяка Рамси, который, похоже, уже наложил в штаны.

– Друг, пошли! Давай, – на ломаном русском языке сказал Рамси и протянул, сидевшему на кровати Монзикову, свою руку.

– Ладно, х… с вами. Пошли, – сказал Монзиков и прямо в трусах вышел из своего номера в коридор.

Это надо было видеть! В одних трусах, весь в наколках, с важным видом по второму этажу отеля Султан Бич дефилировал адвокат Монзиков, позади которого то слева, то справа, постоянно указывая дорогу, семенил, слегка согнувшись портье Насер, за которым понуро плёлся топ-менеджер отеля Рамси Загдан. В это время суток челядь начинала свою работу. Все видели, как грозный босс вдруг стал лебезить перед русским мафиози, которого запомнили ещё три недели назад, когда в отеле оттягивалась на все сто русская братва. Отдыхающие тоже обратили внимание на странную процессию, мирно проследовавшую в апартаменты мистера Рамси.

Рамси до разговора с Монзиковым хотел, было, предложить ему 1000 долларов, но теперь он был в смятении. Он боялся предлагать 100000 долларов, прекрасно понимая, что это – не цена за молчание русского мафиози.

Возможно, не всем интересно читать о том, как без переводчика шел приватный четырехчасовой разговор между Монзиковым и Загданом, но в конце концов был достигнут компромисс. Монзиков получал 1 млн. долларов и фальшивый паспорт вместе с билетом на г. Москву, а Рамси получал надежду на молчание и долг почти на всю эту сумму, погасить который он вряд ли когда-нибудь сможет.

* * *

Монзиков последний раз искупался в Красном море и с лёгкой грустью отправился к себе в номер собирать свои вещи. Рамси принес ему два новых дорогих костюма, четыре рубашки с длинными рукавами, три рубашки с короткими рукавами, четыре футболки с египетской тематикой, три пары дорогих ботинок, великолепные кроссовки,… Прошу прощения за такую мелочность, но было бы странно, если бы я не рассказал о той щедрости, которую проявил по отношению к Монзикову Рамси Задан. Монзиков воспринял всё это, как ни странно, достаточно спокойно, как должное. Удивительно, но Александру Васильевичу было ровным счетом наплевать на то, сколько пар, сколько штук и т. д. комплектов одежды ему дали. Он уже так устал от всех перипетий, ему так сильно хотелось вернуться домой, на Родину, что на знаки внимания со стороны коварного египтянина ему было просто наплевать.

Как и было условлено, BMW Рамси подъехала к подъезду отеля ровно в 1200. Монзиков уже стоял на улице с большим новым чемоданом, элегантно одетый, гладко выбритый, сильно загорелый и ещё более несчастный и усталый. Накануне, поздно вечером Рамси передал адвокату пластиковую карту, на которую в течение двух, максимум трёх дней он грозился перевести 1 млн. долларов, за вычетом 10000 долларов, тех самых, что он отдал наличными Александру Васильевичу. Поскольку никакой другой альтернативы получения денег у Монзикова не было, то он с легкостью неопытной проститутки согласился на данную схему.

В аэропорт г. Хургады доехали за 15 минут. Рамси нёсся как угорелый. Стрелка спидометра всё время лежала внизу, в правом секторе. Машина подпрыгивала на всех кочках и лежачих полицейских, которые были натыканы повсюду. Колеса визжали на поворотах, а сам Рамси был таким потным, словно он сидел в русской парилке безвылазно полчаса. Прощания как такового в аэропорту не было. Рамси формально попытался протянуть адвокату руку для символического пожатия, но Монзиков сделал вид, что не заметил жеста, а Задан не стал, соответственно, настаивать.

Аэропорт был достаточно большим, если учесть, что ровно 30 лет тому назад на этом месте располагалась советская военная база и лишь после вывода советских войск с территории Египта, а случилось это уже после строительства Асуанской плотины, вырос город с населением более 35000 жителей, обслуживающих один из молодых международный курорт Хургаду. На регистрации одновременно были рейсы на Москву, Париж, Берлин, Кейптаун. Одновременно работали четыре стойки регистрации. Монзиков сдал свой чемодан в багаж, успешно прошел фейс-контроль и направился в зал ожидания, чтобы затем сесть в свой самолет и, наконец-то, улететь на Родину. В зале ожидания он расположился на свободном ряду, где вокруг не было ни души. Однако минут через 5 соседние места слева, справа и сзади стали оккупировать пассажиры, говорившие на русском языке. Одна парочка с мальчуганом лет 10 села слева от Монзикова и Александр Васильевич, сам того не ведая, стал подслушивать обычный семейный разговор.

– Светик, ну что ты никак не успокоишься? – пытался успокоить свою жену глава семьи Сергей.

– Как же я могу успокоиться, когда дома остался на две недели один мой любимый Рэкс, – чуть ли не со слезами на глазах молвила Светлана.

– Рэкс остался с мамой, а не один, – ответил Сергей.

– С твоей мамой, – уточнила супруга.

– Да, с моей мамой, – согласился Сергей, – но ты же знаешь, что с ней Рэкс, как за каменной стеной.

– Вадик! Выброси сейчас же эту гадость! – Светлана хотела даже встать, имитируя движение к сыну, который внимательно разглядывал какую-то найденную им на грязном цементном полу бумажку. – Иди сюда, немедленно! Я кому говорю?! – упорствовала заботливая мать. – Вот приедем домой и можешь подбирать свои бумажки, сколько угодно, а здесь нечего! Ты понял меня, Вадик?

– Понял, понял, – ответил ребёнок и нехотя бросил на пол бумажку.

– Выброси её в урну, сейчас же! – не унималась Светлана.

Как ни странно, Монзикову было очень комфортно среди этой шумной семейной пары. Вдруг Светлана вскочила со своего места и стала подгонять мужа и сына к выходу на поле.

– Так, хорошо, что я у вас есть, а то бы так и просидели здесь, раззявы! Регистрация уже давно закончилась, надо скорее бежать, а то не успеем на посадку. Вадик, Сергей, за мной! – и женщина-ураган засеменила к небольшой кучке пассажиров, среди которых почему-то было много негров.

– Да подожди же ты, успеем, – пытался сдержать пыл свой жены Сергей.

– С вами успеешь?! Как же?! – не унималась Светлана.

Монзиков встал и направился со своим чемоданом вслед за русской семьей, летевшей, как и он, к себе домой.