– Да что тут думать! Взял проворовавшегося чиновника за цугундер и на кичу! Я так всегда делал, а особо вороватых за ребро на крюк на лобном месте вешал. Очень помогает отчётность наладить.

– Вот тут-то и кроется странность сложившейся ситуации! Не могу я их за цугундер взять, потому как они не воруют!

– Как не воруют? А для чего же они тогда весь этот хоровод затеяли?

– Не знаю, но творится что-то странное: чиновники и вступившие с ними в сговор криминальные авторитеты всеми своими действиями выражают законной власти полную лояльность! Все заключённые контракты выполняются точно и в срок, никакого тебе мошенничества и воровства!

– Быть такого не может! – перебил мэра Пётр и в сердцах громко стукнул кубком о столешницу. – Да воровские авторитеты за такое поведение сразу же короны лишатся, а потом их сами воры на ножи поставят! Должен быть какой-то тайный умысел.

– Я так тоже думаю, но какой именно – вот в чём вопрос. Я на днях смотрел видеозапись допроса Гоги Кутаисского – вор в законе, зону более десяти лет топтал, коронован в зоне ещё при Советской власти. На нём грехов больше чем татуировок на его стариковском теле! И вдруг этот матёрый волчара начал заниматься благотворительностью.

– Это у старых воров иногда случается, – попытался внести ясность Романов. – Чует варнак, что его конец близок, и начинает на церковь жертвовать, чтобы свою воровскую душу спасти.

– Церковь – это понятно, это как раз по их воровским понятиям не возбраняется. Тут совершенно другое: Гога лет двадцать, как является держателем «общака», а ты знаешь, что воры эту воровскую кассу абы кому не доверят. Двадцать лет Гога Кутаисский исправно собирал с воров дань и аккуратно отправлял её в места лишения свободы для поддержания или как они говорят – для «грева правильных пацанов», кто срок по суду «мотает». И вот в один прекрасный день вдруг выясняется, что «общак» пуст, как пересохший в степи колодец! По такому случаю собрался воровской сход, на котором Гога Кутаисский должен был ответ держать. По неписаным воровским законам, за разбазаривание «общака» виновному грозит лютая смерть. Однако Гога был не просто вор, Гога был хранителем воровских традиций, и никто лучше него во всей Москве не знал, как надо судить «по понятиям». Поэтому перед началом схода он умудрился переговорить с глазу на глаз с большей частью авторитетов, и когда началось судилище, большинство воров неожиданно встали на сторону Гоги. Всё это Гога рассказал на камеру сам, без какого-либо принуждения.

– И где же оказались деньги из воровского «общака»?

– Ни за что не угадаешь! Гога Кутаисский на все воровские деньги учредил Фонд помощи под названием…

– Неужели «Чёрный дельфин»[33]? – перебил его Романов, и в его голосе угадывалась неприкрытая ирония.

– Ошибаешься! – язвительно усмехнулся гость. – Фонд называется «Белый голубь».

– Хм, и кому же этот Фонд помогает?

– Всем! Всем, кто попал в трудную жизненную ситуацию: девчонке, которая по своей дурости забеременела в семнадцать лет, жене, которую пьющий муж избил и выгнал из дома, погорельцам, оставшимся после пожара без вещей и без гроша в кармане, ну и, конечно, «правильным» пацанам, которые на свободу вышли, а как дальше жить – не знают. Знаешь, что начертано перед входом в офис этого Фонда?

– Откуда же мне знать!

– Там написано «Помоги ближнему»!

– И почему это тебя удивляет?

– А тебя не удивляет, что матёрый уголовник, как по мановению волшебной палочки вдруг превратился в Мать Терезу?

– И где же этот Фонд обосновался?

– На двадцатом этаже небоскрёба Москва-Сити. Кстати, на крыше этого небоскрёба с недавних пор красуется эмблема Фонда: белый голубь, сидящий на обрывках колючей проволоки.

– Теперь всё ясно! – радостно произнёс Романов, и от избытка чувств даже хлопнул себя по коленке. – Фонд создан для «отмывки» денег. Теперь ни суд, ни прокуратура изъять эти деньги из оборота не в силах. Ничего не скажешь – умно! Ты аудиторов для проверки финансовой деятельности этого «голубка» посылал?

– А как ты думаешь? Конечно, посылал, да всё напрасно!

– Почему?

– Потому что они деньги Фонда реально тратят на помощь людям! Там целый этаж занимают психологи, врачи, юристы, специалисты по финансам и ещё масса чиновников разного толка, которые из кожи лезут, чтобы помочь москвичам, попавшим в трудную жизненную ситуацию.

– Быть такого не может! Я в бескорыстие чиновников никогда не верил, да и при грамотно проведённом аудите всегда найдётся, за что можно зацепиться!

– Но только не в этом Фонде. Там бухгалтерские документы можно на стенд как образец вывешивать: всё сходится до последней копеечки!

– И тебя это огорчает?

– Меня огорчает – нет, скорее даже пугает, что я чего-то не понимаю! Вокруг меня плетётся заговор, а кто плетёт и с какой целью, я понять не могу. К тому же заговорщики действуют как-то нестандартно: они лояльны к существующей власти, как сама Конституция! Кстати, мои аудиторы после возвращения из «Белого голубя» ведут себя так же.

– Как это «так же»?

– Они ведут себя как роботы: пашут так, что хоть к ордену представляй, но при этом не выражают никаких эмоций! Свято чтут каждую букву инструкции и при этом не признают никаких авторитетов. С некоторых пор для них чины и звания – пустой звук. Неприкасаемых больше не существует!

– Хм, с одной стороны это даже хорошо…

– Пётр! – в сердцах воскликнул мэр. – Ты бы их видел! Это уже не люди!

– То есть, как не люди? В каком смысле?

– Люди себя так не ведут. Мы все имеем свои маленькие слабости, мы не можем оставаться безучастными к происходящему, а это значит, что мы ежеминутно выражаем свои эмоции – радость, гнев, печаль, обиду, возмущение.

– Я так понимаю, что аудиторы, посетившие Фонд помощи всего этого лишились?

– Правильно понимаешь. У них теперь только одна цель – доказать власти свою лояльность.

– Странно. Очень странно. Слушай, а как получилось, что воры Гогу Кутаисского на ножи не поставили? Там ведь была типичная растрата «общака»: миллионы долларов отправились не на «грев» зоны, а на благие цели гражданского общества, или, как бы сказал сам Гога – на халяву фраерам!

– Сам не понимаю, но ходят слухи, что в конце схода Гога Кутаисский встал со своего места, распростёр руки и произнёс странную фразу: «Подчиняйтесь мне»!

– И что, все вот так сразу и подчинились?

– Получается, что так.

– Предлагаю выпить ещё по чарке, а то у меня что-то ум за разум заходит.

– Согласен. Наливай!