Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, Василий Евгеньевич, какие ваши предложения? — спросил Говоров, усаживаясь на кресло и предложив соседнее своему заместителю.
— Есть два плана, — начал тот. — Первый предполагает, что коридоры закрылись навсегда. Второй — что эту проблему смогут решить в течение ближайших трех месяцев.
Говоров промолчал. Такой расклад ему не нравился — один вариант, второй вариант, а кто возьмет ответственность за выбор нужного? — но он решил дать начштабу высказаться.
— По первому варианту, — продолжил начштаба. — Мы сможем выдержать осаду в течение приблизительно трех месяцев, причем в ближайшее время немцы не смогут предпринять наступательных действий — перевес в живой силе и технике на нашей стороне, потому что еще недавно наступать готовились мы. Для успеха вермахту потребуется создать минимум двух — а то и трехкратный перевес, по крайней мере в артиллерии и танках. С учетом растянутых транспортных путей это будет непросто.
— А что с авиацией? — спросил Говоров.
— Это проблема, — признал начальник штаба. — Истребителей у нас нет, поэтому вся надежда только на зенитчиков. Фронт мы прикроем плотно, но закрыть всю Москву не получится. К счастью, мирных жителей в Москве не так уж и много, а метро надежно послужит как бомбоубежище.
— Мне нужен список первоочередных объектов в городе для прикрытия от атак с воздуха.
— Сегодня к вечеру будет. Горком тормозит с перечнем.
Говоров мысленно поморщился — опять Самсонов! Дал ему шанс, но не тянет он… Да и самого начала было ясно — не потянет, не того масштаба человек.
— Хорошо, — подытожил генерал, — у нас будет передышка, довольно длительная. А что потом?
— Если немцы сосредоточат атакующую группировку нужной численности, а мы не получим помощи, то ситуация резко ухудшится.
— Что такое «нужная численность»?
— Не менее шестисот тысяч живой силы, порядка пятисот тяжелых танков, не менее двух тысяч стволов.
Говоров в раздумье постучал пальцами по столу.
— Это месяц, не меньше, — сказал он, — а если партизаны активизируются, то и два…
— Да, но все же они смогут это сделать, пусть не сразу. Если не будет помощи, мы окажемся в тяжелой ситуации…
Говоров поднялся с кресла и подошел к карте.
— Месяц или два… — задумчиво произнес он, глядя на карту. — Скажите, Василий Евгеньевич, сколько у немцев войск на востоке Московской области и дальше?
— Там в основном силы прикрытия, две пехотные дивизии, два неполных танковых батальона, в основном Т — 4.
— Сведения какой давности?
— Недельной, — ответил начштаба и добавил: — у нас это направление не было приоритетным…
— Освежите данные по этому участку фронта. И свяжитесь с Челябинском, с Центральным штабом партизанского движения — запросите сведения о дислокации частей вермахта на линии Ростов — Ярославль — Кострома — Киров.
Он что-то задумал, мелькнула мысль у начштаба. Так часто бывало — тщательно обдуманный доклад отправлялся в мусорную корзину после первых нескольких минут. Похоже, в этот раз случится то же самое.
Что ж, именно поэтому Говоров и командующий — умеет увидеть возможность там, где другие замечают только проблему…
— А что, если нанести удар там, где немцы не ждут? — задумчиво сказал Говоров. — Вряд ли у немцев много войск на северо-востоке. Все резервы они перебрасывали на запад, чтобы закрыть дыры.
— А смысл? — спросил начштаба. По своему складу он всегда склонялся к оборонительным действиям, в отличие от Говорова. Впрочем, это была одна из причин, почему генерал держал его на этой должности — вместе они дополняли друг друга.
— Считаю, мы сможем пробить коридор до Ярославля, — глядя на карту, Говоров продолжал размышлять вслух, прямо не отвечая на вопрос, — там много заводов, это расширит нашу производственную базу. А затем — на Рыбинск или Кострому…
— У нас не хватит войск, — вставил начальник штаба.
— Риск есть, — признал Говоров. — Многое зависит от действий Троцкого. Если от Кирова они смогут двинуться в сторону Костромы, то мы сможем соединиться и прорвать окружение.
Начальник штаба молчал. Меньше всего ему нравилось планировать такие операции — слишком много факторов, не подающихся оценке, слишком непредсказуемо все.
— Боюсь, Ставке это не понравится, — наконец, сказал он.
Говоров хмыкнул.
— Ставке? — переспросил он. — Когда коридоры на большую землю закроются, Ставка не сможет давать приказы. Ответственность ляжет только на нас. Ну, и на руководителей Восточного Союза.
На это начштабу сказать было нечего.
— Василий Евгеньевич. — Говоров вернулся за стол. — Подготовьте, пожалуйста, план разведывательных мероприятий на восточном участке фронта, особенно в северо-восточном секторе. Задача — установить численность и места дислокации частей вермахта на максимальную глубину от линии боевого соприкосновения. И запросите эти сведения у Челябинска, думаю, у них есть оперативная информация. Приступайте немедленно.
— Есть, товарищ генерал, — ответил начальник штаба, уже прикидывая, с чего начать. За годы совместной службы с Говоровым одно он усвоил прочно — разрабатывая операцию, генерал вникает в мельчайшие детали, и, если не будет ответа — пеняй на себя.
За время службы майор Крутов давно уже привык, что обстановка на фронте меняется совсем не так, как ожидалось. Вот и на этот раз — он только что отвел свой танковый батальон на левый берег и начал закапываться в землю по самую макушку, как поступил приказ — первую и вторую роту отправить в состав резерва командующего группы войск генерала Говорова. В приказе также упоминалось, что передислокацию следует провести в ночное время, в условиях максимальной скрытности.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться — у высокого начальства появилась задумка. Какая именно? Майор Крутов не имел никакого представления. Впрочем, кое-что было очевидно — задумка это явно не касается западного фронта, если с него отводятся наиболее боеспособные части.
Крутов связался со штабом бригады, уточняя — сам он должен остаться в расположении батальона, или проследовать с резервом? В штабе чертыхнулись — на этот счет указаний не было, все делалось с колес. Заместитель начштаба обещал выяснить этот вопрос утром, а когда Крутов резонно возразил, что танки надо отправить этой ночью, только посочувствовал.
Ну, и как теперь поступить, спросил Крутов самого себя?
Немцы здесь полезут, это факт. Последние несколько дней на правом берегу фиксировалась их активность —