Мы начнем данную главу с вводной информации об истории аукционных рингов, в отношении которых проводилось расследование в прошлом, и о различных видах организации картелей, применяемых в рассматриваемых случаях. Для ясности изложения мы сосредоточимся на аукционах, хотя закупки, если это будет необходимо, также будут обстоятельно рассмотрены[388].

В целом предмет нашего интереса составляют схемы распределения контрактов, в которых предложения рассматриваются одновременно. Сделки с недвижимостью не относятся к этому контексту, так как предложения обычно рассматриваются последовательно и без возможности их отзыва. Рынки с объявленными ценами – также. Тем не менее многие сделки относятся именно к этому контексту.

Для участников торгов естественно подавлять конкуренцию и таким образом захватывать часть дохода, который бы в противном случае был передан продавцу (или покупателю в закупках).

Исключительно крупный корпус прецедентного права США полон примеров нарушения закона Шермана касательно аукционных рингов [American Bar Association, 2002, р. 89–91], и последние примеры его принудительного применения в других юрисдикциях недостаточно подчеркивают масштаб и очевидную повсеместность этого явления[389]. Сведения из опубликованных судебных решений и процессов по государственному принуждению к исполнению законодательства не охватывают всех измерений проблемы, так как эти источники включают только эпизоды сговора, участники которого были выявлены и в отношении которых было проведено расследование[390].

Кроме того, многие промышленные картели занимаются деятельностью, которая может быть не связана с мошенничеством при подаче заявок, как, например, распределение рыночных долей. Но для многих из этих картелей покупатели получают товары от фирм, состоящих в картеле, посредством «конкурентных» закупок, в которых участники картеля уже распределили заявки нечестным образом. Другими словами, картели часто характеризуются тем, как его участники распределяют прибыль от сговора (распределение рыночных долей, географические разделы, распределение клиентов и т. д.), но на уровне сделок участники картеля получат выгоду от предотвращения конкуренции между собой при взаимодействии с покупателями. Когда покупатели прибегают к конкурентным закупкам, фирмы в картеле склонны к мошенничеству с заявками.

С 1940 г. суды США четко дали понять, что формирование картелей будет рассматриваться как самостоятельное правонарушение в соответствии с разделом 1 закона Шермана[391]. Но только в последние десятилетия антимонопольные угрозы для участников картеля стали по-настоящему суровыми.

В данный период, среди прочих мер, США повысили санкции и усилили сдерживающие механизмы, которые дали стимулы участникам картелей для сообщения о своем противоправном поведении[392]. В таблице 15.1 сравниваются основные черты режима санкций в США в 1970 и 2005 гг. Эти реформы совпали со значительными улучшениями эффективности адвокатов частных истцов во взыскании убытков в тройном объеме с участников картелей, нарушивших законодательство[393]. Значительные достижения в последние годы включают девятизначные компенсации от крупных аукционных домов и витаминных картелей[394].

Таблица 15.1. Санкции в США против нарушителей – участников картелей: сравнение 1970 и 2005 гг.

[395]

[396]

В последнее десятилетие другие многочисленные юрисдикции взяли на вооружение правило, которое устанавливает жесткие меры для противодействия картелям. С поддержкой США и различных транснациональных организаций растущее число конкурентных систем рассматривают в настоящее время картели как чрезвычайно серьезное правонарушение[397]. Опыт США с усиленным режимом сдерживания, введенным в 1990‑е годы, сподвиг многие юрисдикции – среди них Австралия, Бразилия, Канада, Управление по конкуренции Европейского союза и многие государства-члены ЕС – на принятие или усиление собственных сдерживающих мер[398]. Одна крупная юрисдикция (Великобритания) внесла поправки в собственное законодательство, чтобы рассматривать картели как преступление, и во многих странах принимают разнообразные меры для усиления веса частных исков по взысканию убытков в пользу жертв картелей [Global Competition Review, 2004].