Да не возьми они ее с собой, сейчас уже праздновали бы новую эру!

— Проклятье, — пробормотал Нилан, вспомнив, что именно он указал Джону на Софи в соседней камере. — Возможно, Синай прав, мне действительно стоит укоротить язык, — пробормотал он.

Джон посмотрел на него и смягчился. Наверное подумал, что Нилан сожалеет о своих словах уговоров. Нилан кисло улыбнулся, поддерживая его в этой мысли.

— Решение за тобой, — сказал Нилан, почтительно склоняя голову. Они как раз подходили к стенам старого города. Нилан остановился. — Ты хотел бы отстроить их? Хотел бы войти сюда как победитель, как герой своего народа? Как спаситель?

Джон молчал.

— Нам приходится приносить жертвы, Шахране. Без них нет борьбы. Посмотри на Эльтана, он сказал, что больше не потеряет любимых, а раз не случилось победы, предпочел больше никогда и никого не любить.

— Разум не властен над сердцем. Ты говоришь злые слова лишь для того, чтобы я прислушался. — Джон посмотрел на него пристально и недоверчиво.

— Я никогда не менял сторону, Линар. И сейчас не изменю. Я пойду до конца, и думал, что ты тоже.

— Я должен подумать. Возможно, Владыка лишь проверяет меня.

— Проверяет? Что проверяет?

— Есть ли у меня сердце.

Нилан хмыкнул.

— А что если нет? Откажешься от нашего шанса ради смертной девы?

— Решение за мной. И я приму его сам, — отрезал Линар.

Нилан вздохнул.

— Ты в своей воле, Шахране. Мне не по рангу тебя поучать.

Джон посмотрел на него, прищурив глаза.

— Что ты будешь делать, если я передумаю? Если захочу остановиться?

Нилан усмехнулся.

— Этого не будет. Иначе и я, и Синай в тебе ошиблись, не так ли?

Джон угрюмо посмотрел на разрушенные крепостные стены Сиршаллена.

— Ты всегда давал мне мудрые советы. Ты помог мне зайти так далеко, как я и не чаял добраться. Твоя помощь неоценима.

Нилан склонил голову.

— Но ты не в моей свите. Мое решение тебе не указ.

— Ты спрашиваешь меня, сделал бы я все сам, если бы мог?

Джон смотрел на него прямо и напряженно.

— Нет. Ты знаешь, что придется сделать, чтобы защитить народ. Я не могу сделать этого без слова владыки, и ты не можешь.

— Я был готов это сделать…

— Всего лишь мимолетная блажь.

— От которой ты уберег меня.

Нилан пожал плечами.

— Это долг любого верного друга.

— Ты уберег меня… ты и Софи.

Нилан нахмурился. Ему не понравилось, что разговор завернул в такое русло.

— Твоя дева может остаться подле тебя.

— Она не останется. Я скажу ей правду, и она возненавидит меня.

Нилан в изумлении приоткрыл рот.

— Что ты сделаешь? Линар, ты ведь шутишь?

— Я открою ей истину, я так решил.

Нилан в шоке покачал головой.

— На что ты рассчитываешь, Шахране? Что она войдет в наше положение? Она человек. Оставь все как есть, и она будет рядом с тобой всю свою жизнь в покое и любви. А что будет, когда ты расскажешь ей?

— Лгать своей госпоже я не стану.

— Тогда открой ей это позже. Когда все будет сделано. Не нужно, чтобы она знала, это лишний риск для нас.

— Софи не предаст меня.

— Ха! Ты в этом так уверен?

— Она моя госпожа, — отрезал Линар.

— Она захочет защитить свой народ и будет права. Что ты будешь делать тогда? Запрешь ее как ханти?

Линар нахмурился.

— Ты боишься доверять людям, Нилан. Считаешь что в их сердцах нет ни верности, ни благородства. А я знаю Софи.

— Ты наивен, Джон. Молод, наивен и влюблен. Не говори ей, а если скажешь — будь готов. Это еще один мой тебе совет.

Линар кивнул, и они вместе пошли обратно в город.

Софи слонялась по дому, и, куда бы не пошла, молчаливый Синай ходил следом. Возражать Софи не решилась. Наконец, устав от его молчания, Софи предложила ему сыграть в карты. Она давно заприметила их на полке с журналами, но Джон лишь объяснил ей правила, да показывал картинки, обучая словам.

Это были эльфийские карты, и от людских они отличались довольно сильно. Вместо мастей тут были растения, животные, эльфы и здания.

Принцип был похож. Дуб бил травинку, а воин землепашца.

К удивлению Софи, Синай безразлично согласился. Они сели за стол в столовой, и Синай растасовал колоду.

Софи внимательно рассмотрела свои карты. Дуб, огромный волк, белка и домик с соломенной крышей.

Первую партию предсказуемо выиграл Синай. Софи путала старшинство. На второй ее сопротивление значительно выросло. В третьей она победила.

Она самодовольно улыбнулась Синаю, собирающему карты со стола.

— Чему ты радуешься?

— Приятно знать, что и вас можно в чем-то обыграть, — пожала плечами Софи.

— Непобедимых не существует. — Он снова стал тасовать колоду.

— А как же Кайране Эльтан? Джон говорил… — Софи споткнулась.

Вспоминать о Джоне было болезненно. Слова Роша ее задели. Неужели Джон и правда убил Грама? Софи не хотела в это верить, но ведь все сходилось. Джон был ранен пулей в живот и с холодным оружием обращался отменно.

— Кайране обучен сражаться, но обучить воле и храбрости нельзя. — Синай сдал им карты.

Софи развернула. На руках у нее оказалось аж три гигантских волка.

— Хотите сказать, он трус? — Софи осторожно сходила.

— Кайране слаб не телом, но сердцем.

Синай отбился тремя зданиями. На одной из карт был изображен Дом Решений.

— Это то самое здание что, стоит тут, в Сиршаллене? — поинтересовалась Софи.

— Это лишь память. Истинный дом был разрушен в Сиршаллене давным-давно.

— А это что за звери? — Софи выложила на стол серо-черного волка.

— Макидарские волки. Они вымерли столетия назад.

— Они и правда были так огромны? — Софи указала на человека, что стоял рядом с волком. По размерам волк был больше похож на коня.

— На твоем ложе лежит шкура такого волка, — снисходительно сказал Синай и отбился приметным сиршалленским ясенем.

— Ей, что же, столетия?

— Волки Макидара не умирали своей смертью и их мех не подвластен времени.