Габриеля удивило, что Ричард до сих пор носит это кольцо. Но удивление быстро прошло. Он вдруг почувствовал: его приемный отец будет носить это кольцо до конца жизни.

— Грейс хотела распределить свои драгоценности. Вчера Рейчел это сделала. Твоя часть находится у тебя в комнате, на столике.

— Но зачем мне женские украшения? Пусть Рейчел берет.

— Твоя сестра не жадная. Ей достаточно того, что мать завещала ей. Скотт того же мнения. Они хотят, чтобы и Джулия получила что-нибудь. Если ты, конечно, не возражаешь.

— Конечно. Ей это пригодится. Кстати, о каких украшениях речь?

— У Грейс было два набора из жемчуга. Один подарил ей я. Второй, кажется, был подарком ее родителей. Возможно, она и сама покупала в студенческие годы. Врать не буду. Все это Рейчел хочет отдать Джулии.

— Ну и прекрасно. Никаких возражений.

— Тогда перед отъездом напомни Рейчел.

Габриель рассеянно кивнул, рассматривая огонек сигары.

— Грейс любила тебя. Ты знаешь: она ко всем вам относилась одинаково. Но Скотт и Рейчел вышли из ее чрева, а ты…

— А я попался ей возле больницы, — перебил его Габриель.

— Она считала, что это Бог привел тебя к ней. Она очень хотела, чтобы ты был счастлив.

— Знаю, — пробормотал Габриель.

— Ей хотелось, чтобы ты встретил хорошую девушку и остепенился. Чтобы у вас была крепкая семья, дети. Это она и называла счастьем.

— Увы, Ричард, такое мне не светит.

— Ты сам не знаешь. — Ричард сжал руку приемного сына. — Грейс никогда не сдавалась. И ты не сдавайся. Можешь мне верить: любовь Грейс не иссякла с ее телесной кончиной. Грейс и сейчас продолжает зажигать свечи и молиться за тебя. Просто теперь она находится чуть ближе к истоку.

В серых и сапфировых глазах блестели слезы.

«Молись за меня, Грейс. Я до сих пор не представляю, как буду жить без тебя», — думал Ричард.

Больше оба не произнесли ни слова.

Все комнаты для ночлега находились на втором этаже. Туда поднимались парами, совсем как звери на Ноев ковчег. Последней парой были Габриель и Джулия.

Когда остальные участники этого странного празднества разошлись по своим комнатам, Габриель задержался возле комнаты Джулии. Он стоял в проеме, глядя на нее голодными глазами. Джулия не впервые видела этот взгляд, но сейчас особенно он был не вовремя и не к месту. Она опустила голову, ожидая, что будет дальше.

Габриель подошел к ней, расстегнул верхнюю пуговицу блузки.

— Прости меня за это, — тихо сказал он, указывая на красное пятно на левой ключице.

Это был след его губ и зубов. К счастью, блузка не имела выреза.

Джулия продолжала глядеть в пол.

— Джулианна, ну посмотри на меня. — Габриель осторожно приподнял ей подбородок. — Честное слово, я не хотел ставить эту… отметину. Ты не принадлежишь мне. Но если бы ты была моей, я нашел бы более достойный способ рассказать об этом миру. Получилось, изуродовал твою прекрасную кожу.

Ее глаза наполнились слезами. Как это она не принадлежит ему? Она уже давно принадлежит ему. С тех самых пор, как доверчиво вложила свою ладошку в его ладонь и пошла в яблоневый сад.

— Подожди, я сейчас.

Габриель заскочил к себе и вынес уже знакомый темно-зеленый кашемировый свитер.

— Вот, возьми.

— Спасибо. Но в доме тепло.

— А в лесу очень даже холодно.

Джулия никак не думала, что Габриель привезет этот свитер в Селинсгроув.

— Бери. Себе я взял другой. Мне приятно думать, что на тебе будет хоть что-то мое. Если бы не церемонные порядки Ричарда, ты бы все дни ходила в этом свитере. — Он подошел к ней почти вплотную. — Это более… человечный способ показать, до чего же много ты значишь для меня.

Габриель уже собирался обнять Джулию, но тут в тускло освещенное пространство коридора вышел Скотт. Он был в одних трусах, усыпанных смайликами.

— Спокойной ночи, Джулия, — деревянным тоном произнес Габриель, пожимая ей руку.

Скотт громко фыркнул и, почесывая зад, скрылся в ванной. Едва дверь за ним закрылась, Габриель крепко обнял и поцеловал Джулию.

— Через час я зайду за тобой. Пожалуйста, оденься потеплее. Надеюсь, ты захватила кроссовки.

— Захватила, — прошептала Джулия, которой почему-то захотелось всласть нареветься.

— Спокойной ночи, моя… — Но, не закончив фразу, Габриель скрылся у себя.

Джулия пыталась угадать непроизнесенное слово. «Может, мне уже пора ему сказать, что я — его?»

Она закрыла дверь, переоделась и поелозила щекой по рукаву кашемирового свитера. Как и прежде, свитер вкусно пах Габриелем.

Убедившись, что все спят, Габриель и Джулия на цыпочках прошли в кухню.

— Ты уверена, что не замерзнешь? — шепотом спросил он, кивая на ее пальто. — Ноябрьские ночи холодные.

— В Торонто еще холоднее, — сказала она.

— На этот раз ночевки в яблоневом саду не будет, — пообещал Габриель. — И все равно шарф тебе не помешает. Смотри, что я раскопал в комоде. — Он достал из кармана плотно сложенный черно-белый полосатый шарф. — Реликт времен моей учебы в колледже Святой Магдалены в Оксфорде, — пояснил Габриель, заботливо укутывая шарфом шею Джулии.

— Мне нравится.

— Кстати, тебе он очень идет. Я и еще кое-что нашел. — Габриель вынул из полиэтиленового мешка старое одеяло, показавшееся Джулии очень и очень знакомым.

— Неужели то? — спросила она, дотрагиваясь до одеяла.

— Наверное, оно. Но сейчас не июль. Я прихватил еще парочку. Можем идти.

Они вышли. На дворе было темно и холодно. Значительно темнее и холоднее, чем в тот вечер шесть лет назад. Джулии показалось, что не было никаких шести лет. Как и тогда, она вложила свою ладошку в широкую ладонь Габриеля. Они пересекли темный двор и вышли за ограду.

— Что-то не так? — насторожился Габриель.

— Все нормально.

— Я же чувствую, как ты напряглась. Скажи, в чем дело? — Он мягко высвободил свою руку и обнял ее за талию. Джулия тоже обняла его.

— В прошлый раз я заблудилась. Обещай, что больше меня не бросишь.

— Джулианна, я не собираюсь тебя бросать. Ты даже не понимаешь, как много ты для меня значишь. Я не представляю и представлять не хочу, что я мог бы снова тебя потерять. — Голос Габриеля стал хриплым. Признание удивило Джулию. — Если почему-либо мы расстанемся, обязательно меня дождись. Обещаю, что я тебя найду. — Габриель вынул из кармана небольшой, но довольно мощный фонарик и осветил мокрую тропку, уходящую во тьму.