– Даже если Грейд Дрокер ему запретит.

– Значит, что-то замышляет.

– Они все постоянно только этим и занимаются.

– Тогда последний вопрос: кто будет командовать лагерем?

– Я думал оставить за главного того парнишку-дэва – Титуса Консента.

– Никто не станет его терпеть. Во всяком случае, долго. Даже его единоверцы.

– Вот именно. И под ногами путаться в походе не будет.

– Когда выступаем?

– Примерно через час.

– Пойду спрошу Поло, не желает ли он поучаствовать в приключении.

Никакой тяги к приключениям у Поло не обнаружилось, и он с радостью согласился остаться в лагере и присмотреть за Титусом Консентом. Элс усмехнулся, опуская каменную крышку люка, ведущего в водосток, по которому отряд собирался незаметно подобраться к Аль-Хазену. Идти по водостоку было трудно из-за скопившегося там снега.

Впереди шагал Горт, а за ним двадцать шесть человек, включая Элса и Бронта Донето. Принципат чувствовал себя неуютно в окружении такого количества дэвов. Резерв болтался где-то позади: солдаты не могли идти быстро из-за престарелых, но весьма настойчивых членов коллегии. Дивино Бруглиони вообще несли в паланкине.

Горт вывел отряд из водостока и скомандовал привал.

– Нужно дождаться, пока солнце поднимется еще немного, чтобы появились тени.

– Зачем? – спросил Донето.

– Придется перелезть через вон те скалы, нас могут заметить со стены. А тени нас прикроют. Или же можно дождаться темноты, но тогда враг пустит в дело ночных шпионов.

– Понятно. Ты хорошо потрудился, капитан Горт.

«Очень хорошо», – мысленно согласился Элс. Пинкус показал себя с неожиданной стороны. Его бы в отряд особого назначения, – возможно, из него и вышел бы толк.

– Пинкус, из тебя бы вполне получился еще один Адольф Черный.

– Нет уж, лучше сразу перерезать себе глотку и не мучиться.

Разумно.

– Сколько нам еще ждать?

Тейдж надеялся попасть в город раньше пленивших принца воинов.

Что потом? Он сделается главным в войске Безупречного? Неплохо бы. У него получится… Но придется больше рисковать. Эти фиральдийцы из Ранча… Нужно изменить внешность, чтобы больше не походить на сэра Эльфорда да Скеса, не вызывая при этом подозрений.

– Пора, – сказал Горт. – По одному. Держитесь в тени под прикрытием скал и не торопитесь, пока у вас под боком стена.

– А что там с дозорными отрядами?

– Наши пока ни одного не заметили. Аль-хазенские начальнички боятся лишний раз выпускать людей из города, чтобы те не сделали ноги.

Кальзирские солдаты по-прежнему постоянно дезертировали.

Отряд собрался у подножия скальной гряды, Горт замыкал. Элс спросил у принципата, что поделывает Братство и как отреагировали на страшные известия император и Феррис Ренфрау.

– Ты явно не очень хорошо понимаешь, как именно мы работаем, – отозвался Донето. – Я не могу просто щелкнуть пальцами, чтобы какой-нибудь демон-всезнайка в тот же миг все мне рассказал. Очень жаль, что не могу. Тот, кто знает все, властвует над миром.

– Так вы ничего не знаете?

– Этого я не говорил. Но прямо сейчас ничего полезного сообщить не могу.

– Так я и думал.

На глазах у Элса Пинкус подстегивал солдат.

Следующее опасное место располагалось в сотне ярдов дальше под стеной.

– Если там караульные, придется ждать темноты, – сказал Горт.

– Там никого нет, – отозвался Бронт Донето.

– Откуда вы знаете, ваша милость?

– Сам посмотри – на стене никого. Нет, я не знаю, куда они все делись: может, замерзли; может, бьют баклуши; может, ушли на что-нибудь поглазеть.

– Вы уверены? – не унимался Горт.

– На таком расстоянии? Сам погляди, у тебя глаза получше моих.

– Ну, полной уверенности нет. Ладно, идите за мной.

Отряд пробрался через кустарник и мусорные завалы ко входу в ливневый сток. Внутри оказалось холодно и сыро, а еще страшно воняло. Сток со сводчатым потолком был четырех футов в вышину и пяти в ширину. Пол покрывал толстый слой грязи и мусора, который нанесло сюда с городских улиц.

Элс крался вперед, ожидая, что ловушка вот-вот захлопнется. Водосток надежно прятали многолетние заросли, к тому же многие крепости и города брали в прошлом именно таким образом, но Тейдж все равно никак не мог поверить, что ша-луг допустили подобную небрежность.

Кое-где потолок обвалился, но пройти все равно было можно, хоть и с трудом. Из-за большого уклона почти весь мусор вымывало из узких мест, и все равно им пришлось пробираться по туннелю несколько долгих часов.

Элс держался поближе к Бронту Донето и старался не мешать Пинкусу – тот, похоже, прекрасно знал, что делать, и неплохо справлялся.

– Вы как, ваша милость? – прохрипел Тейдж – вонь в водостоке стояла невыносимая.

– Они пока о нас не знают. Но в городе оживление. Темнеет. Скоро я узнаю, что там происходит.

– Вот бы мне вполовину так шустро бегать, – сказал Элс Горту, помогая подвинуть обрушившиеся каменные плиты, – как наш принципат, когда мне стукнет сотня лет.

– А сколько тебе лет, Пайп?

Элс Тейдж точно не знал, сколько ему, а вот Пайпер Хект должен был знать.

– Тридцать три года и шесть дней. Если, конечно, матушка не врала.

– Тогда думай о том, как тебе дотянуть до тридцати трех и семи дней, а не до целой сотни. Постой, ты шутишь? У тебя только что был день рождения, а ты никому ни полслова?

– Какое это имеет значение?

В Дринджере, во всяком случае, не имело. Ша-луг праздновали лишь тот день, когда официально становились полноправными воинами-рабами каифа Аль-Минфета.

– Ну ты даешь, Пайп! Да это как-то не по-людски, в самом деле. Эй! Взгляни-ка.

Перед ними открылось большое помещение, куда выходило с полдюжины водостоков поменьше. Из них только один был достаточно широк, чтобы в него мог пролезть человек.

– Зально, ты тощий, словно крыса, возьми-ка свечку и лезь в тот водосток, – велел Горт одному из солдат. – Похоже, у нас затык. Нужно выяснить, как сюда попадали рабочие.

– Наверху ликование, – заявил Бронт Донето. – Прамане думают, что с помощью Лотаря им удастся переломить ход войны.

– Где его держат? – спросил Элс, который успел досконально изучить все дэвские карты Аль-Хазена.

– Он не в городе. Прамане все еще отступают, отбиваясь от Братства.

– Тогда у нас все гораздо лучше, чем я думал, – обрадовался Горт. – Все их внимание будет приковано к парнишке, и думать они будут лишь о том, как бы половчее им воспользоваться во славу господа.