Думается, что с политической точки зрения здесь все ясно. Кто был нужен, тот и приснился.

Когда Гостомысл умер, его похоронили на Волотовом поле в пределах современного Новгорода. По крайней мере, такая традиция сохранялась у новгородцев. Об этом, например, пишет летопись Николо-Дворищенского собора: «Когда умер Гостомысл, сын Буривоя, когда проводили его достойно всем великим Новым городом до места, называемого Волотово, и тут погребли его». По преданию, новгородцы пригоршнями насыпали курган над могилой князя. В начале XIX века археологи раскопали курган и нашли там остатки погребальной тризны.

Естественно, норманисты взвоют, что никакого Гостомысла-де, не было вообще. Что первое упоминание о нем появляется в сводах XV века. И выдумали Гостомысла монахи-летописцы по приказу Василия I. Однако, доводы эти слабые. Зачем это нужно было Василию I, при котором составлялись своды летописей? Подавляющее большинство древних историй всех народов дошло до нас в позднейшем переложении и что же? Древнейшие Библейские тексты известны с III в. до н. э. и то в греческом переводе. Значит, все, что было до этого, объявим сказками? Римскую историю до I в. до н. э., до Саллюстия и Ливия, объявим фальшивой? Греческую до V в. до н. э., до Геродота, тоже? Европейские варварские истории все поздние. Отбросим их? Скандинавские саги и истории все до одной поздние. Забудем про них?

Нет. Весь этот гиперкритицизм, почему-то, касается только России. Почему-то, от других родоначальников династий никто не требует паспорта с фотографией и печатью, а от Гостомысла с Рюриком требуют. Такая вот особенность. Понятное дело, в Иоакимовскую летопись норманисты не верят и никогда не поверят. Уж очень сильно она разрушает их побасенки. А то, что ее отрывки приведены В.Н. Татищевым, для них пустой звук. Вот если бы Байером или Шлецером, тогда да, а так, какой-то там, Татищев. Да кто поверит этому лживому и некомпетентному русскому псевдоисторику. Впрочем, они и в Мекленбургские истории и генеалогии не верят. Хотя это научные средневековые материалы, за которые люди ручались, поскольку на них основывались феодальные права. А вот в свои бредовые выдумки XX–XXI веков, ни на каких аутентичных документах не основанные, кроме тенденциозно подогнанных данных археологии, верят.

Вот еще один перл Клейна: «Мекленбургские генеалогии» записаны в новое время, когда было широко распространено знакомство со сведениями русских летописей и когда генеалогии мастерились по соображениям династических перспектив. Никаких доказательств их раннего источника не существует.»

Здесь что ни слово, то шедевр лжи и некомпетентности. Во-первых, с чего это Клейн взял, что в конце XVII — начале XVIII века в Европе кто-то интересовался и знал русские летописи, кроме, разве что, поляков и литовцев. И при чем тут генеалогии, которых в русских летописях нет. Начинаются они с Рюрика.

Во-вторых, это какие же генеалогии знатных семей Европы мастерились по соображениям династических перспектив? Да конкуренты тут же бы нашлись.

В-третьих, какие доказательства верности Мекленбургских генеалогий Клейну нужны? Подпись и печать нотариуса? Да у всех древних генеалогий, включая «Сагу об Инглингах» и «Сагу о Скъельдунгах» никаких доказательств их подлинности нет. Никто всерьез в их абсолютную точность и не верит, но используют как ориентир. А чем Мекленбургские генеалогии хуже? У Клейна есть доказательства их подложности? Нет!

И так во всем, чего касаются норманисты. И Рюрика-то у них придумал митрополит Спиридон в начале XVI века. Это расстарался на редкость подлый «ученый» Пчелов, умственный потенциал которого вызывает сильные сомнения, настолько нелепо и нагло он перевирает историю и древние тексты, вкладывая в голову уважаемых древних авторов свои гнусные мыслишки. И как будто Пчелов не знает, что чисто политическую выдумку Спиридона русские летописцы никогда не признавали и не включали в летописи. И фантазия митрополита так и осталась фантазией. Она была воспринята частью кремлевских верхов и продолжена в «Сказании о князьях Владимирских» и в Воскресенской летописи 1541 года, но в серьезные летописные своды так и не была включена и никогда не использовалась наукой. Но ведь раздул Пчелов эти маргинальные тексты как будто они имели какое-то значение в историографии. Ни один славянофил никогда на эти тексты и не ссылался, чего же ломиться в открытую дверь. И как будто не знает, что имя Рюрика известно задолго до Спиридона и без его выдумок.

Но, вернемся к событиям IX века. Можно предположить, что Гостомысл умер, примерно, в 854 году. В ПВЛ под 858 годом рассказывается о приходе в Приильменье варягов из-за моря и наложении ими дани и тяжких работ на словен, кривичей, мерю и весь. Поскольку мы считаем, что даты вокруг призвания варягов в «Повести» смещены вперед на 3–4 года, реально приход упомянутых варягов можно датировать 854/855 годом. Что это были за варяги? Думается, мы не ошибемся, если признаем, что это были велеты, давние враги Гостомысла и его отца Буривоя. И пришли они после смерти Гостомысла, когда узнали, что местные племена не выбрали себе твердую власть и ссорятся. Эта слабость власти привела к тому, что велеты одним ударом захватили огромные территории и никто не смог оказать им достойного сопротивления.

Около середины IX века археологи фиксируют гибель городов Псков, Изборск и Холопий городок близ позднейшего Новгорода. Так что сопротивление было, но оно было быстро и жестоко подавлено. Видимо, большинство надеялось, что пришельцы наведут порядок и справедливость.

Все, однако, оказалось не так. Пришельцы вовсе не собирались строить в Приильменье общее государство, а может и вообще никакого. Действовали они хищнически, что отметил летописец. Он же указывает, что через 3–4 года местное население восстало и изгнало варягов (велетов) за море. Возможно, их небольшие отряды удержались в Муроме и некоторых других пунктах, однако, их песня уже была спета.

После изгнания велетов местная знать решила править сама, начала восстанавливать разрушенные города («городы ставши»), но быстро поссорилась и передралась.

Конечно, эти кровавые события вызвали перебои в восточной торговле. На десятилетие полностью исчезают клады куфических монет по всему восточному маршруту.

И еще напомним, что в те времена права на престол считались священными и если они нарушались, это приводило к смуте, что мы и наблюдаем. К сожалению, мы ничего не знаем о претендентах на престол, но, возможно, среди них были кривичский князь и словенский Вадим Храбрый, сын старшей дочери Гостомысла Прекрасы. А еще летописи упоминают третью сторону конфликта — мерян, то есть, население Волго-Окского междуречья, сидевшее на Волжском торговом пути и склонное к завышению собственной роли в этой торговле. Участвовали в призыве варягов также весь, чудь и мурома. Они указаны в разных летописях. Значит все они подчинялись ранее Гостомыслу. Это позволяет очертить границы тогдашней Ильменской державы и они оказываются отнюдь не малыми. При этом нужно учитывать, что меря, мурома, да и весь, были смешанными понятиями, состоявшими в меньшей степени из угров и в большей из праславян, да теперь уже и славян, на протяжении трех-четырех веков постепенно заселявших эти земли.