моргает, глядя на нее. — А ты? Ты страдал так же, как мы? Каждый день, сутки напролёт только дементоры, голод и холод! Но я не боялась, нет, нет! Я никогда не теряла надежду! Я всегда знала, что мой хозяин вернётся! Всегда знала! Никогда не теряла надежду! И я была права! Верно, я была права! — она хихикает, её голос снова становится ниже. С её кроваво-красных губ слетает глупое тихое мычание, которое мать издавала бы для своего суетливого ребёнка. Когда она говорит дальше, останавливаясь в своих блужданиях, чтобы наклониться поближе к директору, это почти шёпот. — Где мальчик?

— Я не знаю, о чём вы говорите, — спокойно отвечает директор, его глаза сурово смотрят на сумасшедшую перед ним. Но его висок выдаёт его, маленькие капельки пота собираются, чтобы указать на его ложь.

Беллатриса Лестрейндж снова хихикает. Малфой вздрагивает при каждом резком смехе, погружаясь в себя и прячась за своей родственной душой, своим Северусом Снейпом, который наблюдает, не впечатлённый за всем происходящим и только крепче сжимает свою палочку.

Всё ещё хихикая, она накладывает заклинание Тьмы, её палочка быстро двигается, вспыхивая. Директор не успевает защититься, не ожидая её нападения, и его руки оказываются прижаты к полу. Беллатриса Лестрейндж идёт впереди него, хихикая о чем-то, что только ей кажется забавным. Она произносит ещё одно заклинание Тьмы, на этот раз без движения палочкой. «Обмочитесь от страха!» — скандирует она.

Директор мочится. Она начинает хихикать, держась за живот, и падает на пол от смеха, слёзы наворачиваются на глаза, когда её взгляд остается сфокусированным на отвратительной одежде и мокром пятне на ней.

Добрых пять минут спустя она встаёт, поправляет своё платье, которое уже было грязным до того, как она каталась в нём по полу, и в мгновение ока она снова становится серьёзной.

— Но я никогда не теряла надежды на своего хозяина, — повторяет она, на этот раз без примеси безумия в её тоне. Вместо этого её голос мягкий и благоговейный. — И мой хозяин сдержал все свои обещания. Тех, кто причинил вред мне и моим близким, он сжёг. Сладкие, сладкие крики, ещё слаще только сама месть, — её глаза закрыты, губы сложены в кровожадной ухмылке. Он помнит слёзы радости в её тёмных глазах, которые превратились в сильные всхлипы боли и горя, наконец вырвавшиеся наружу. Он помнит, как её муж обнимал её, плакал вместе с ней. Он помнит, как усиливал их крики, утешая своих подчинённых единственным известным ему способом — через насилие, боль и болезненный катарсис.

Он понимает.

Точно так же, как он понимает отчаяние, которое движет директором, он понимает преданность и безумие, которые движут Беллатрисой Лестрейндж.

Женщина открывает глаза с умиротворённым выражением лица, прежде чем выражение меняется на более решительное.

— Так что мне нужно сделать, чтобы ты рассказал мне, где мальчик.

Директор всё ещё в шоке от истории, которую он только что услышал.

Он не понимает.

Поэтому он пытается делать то единственное, что умеет — испытывает жалость и скорбь там, где должен был проявить оправдание и радость.

И он суёт свою палочку прямо в осиное гнездо.

— Бедная девочка. Я до сих пор помню тебя с горящими глазами в твой первый день в Хогвартсе. Для тебя ещё не поздно, ты ещё можешь измениться, ещё есть шанс…

Его прерывает почти ленивый, почти скучающий Круцио, но безумие, сияющее в этих чёрных глазах, опровергает проявленную небрежность.

— Мой хозяин хочет, чтобы мальчика нашли. Скажи мне, где он, или я порву на части всю школу.

Гарри может сказать, что директор сбит с толку таким поворотом событий. Вероятно, он предполагал, что они прибегут сюда, пытаясь убить его. Без сомнения, именно поэтому они здесь, но Тёмный Лорд Волдеморт может преследовать несколько целей одновременно. Его растерянные глаза метнулись к профессору Снейпу, но тот отвёл взгляд.

Понятно, что этот глупый человек думал, что профессор на его стороне, расскажет ему всё, что ему нужно знать, но теперь очевидно, что профессор Снейп связан с Тёмной стороной несколькими способами. Он носит метку Тёмного Лорда Волдеморта, отмечен как его солдат. Его родственная душа и семья его родственной души состоят в рядах Пожирателей Смерти, и всем, кто хочет это увидеть, ясно, как сильно он любит Малфоя. Было бы даже слишком просто угрожать Малфою и заставить профессора Снейпа плясать под дудку того, кто держит Малфоя в своих руках.

И о, как Тёмный Лорд Волдеморт заставляет профессора плясать.

Директор выглядит смирившимся.

— Я никогда ничего тебе не скажу, — заявляет он, — так что можешь просто убить меня.

Его глаза снова метнулись к профессору Снейпу и уловили почти незаметный кивок.

Беллатриса Лестрейндж снова хихикает, громко и безумно.

— Ладно, ладно, немножко, просто для галочки!

Она начинает стрелять в него проклятиями Света и Тьмы, используя все три Непростительных проклятия, Смертельное проклятие не попадает в директора, пролетая в миллиметре от него. Тем не менее, директор не нарушит своего молчания, сопротивляясь каждой попытке. Под конец он кричит и плачет, но ни один слог не сорвался с его губ.

Беллатриса Лестрейндж выглядит невольно впечатлённой. Она фыркает и отворачивается, её тёмный взгляд останавливается на профессоре Снейпе.

— Ты можешь забрать его. Я уже получила своё удовольствие.

Её взгляд уносится прочь, возвращается, прилипает к Малфою. Он выглядит так, будто находится на грани обморока или приступа рвоты, его испуганные глаза не могут отойти от избитого и окровавленного тела, которое когда-то было директором школы.

Видит ли он своё собственное тело, которое могло быть таким-же, наблюдал ли он за тем, что могло произойти с ним, если бы он не преуспел в своей миссии? Он не должен беспокоиться; Тёмный лорд Волдеморт может пытать гораздо лучше. Гарри видел это. По сравнению с этим всё происходящее лишь детская игра.

Внимание Гарри обращено на директора, который изо всех сил старается двигаться. Беллатриса Лестрейндж начинает дразнить своего племянника из-за его страха, профессор безуспешно пытается отвлечь её внимание. Никто не замечает, как голубые глаза превращаются, казалось бы, в ничто, как они стекленеют в том, что может быть только легилименцией, как они остаются такими долгие-долгие минуты.

Гарри ничего этого не видит. Он видит мерцание голубых глаз, а затем сосредотачивается на том, чтобы выкинуть захватчика из головы. Он борется, используя всё, что у него есть, но этого недостаточно. По крайней мере, сейчас к его проигрышу приводит только неопытность, а не его предательское подсознание, решившее, что родственная душа — безопасна-не-нападает-не-предупреждает-не-тревожит-всё-в-порядке-соулмейт-помогает-безопасность.

Очевидно, директору рассказали, что из