Билли положил трубку, даже не попрощавшись. Времени на любезности не было. Себастиан вернул телефон Торкелю и пошел к машине руководства, чтобы сесть на свое место, но когда он уже собирался залезть в машину, его остановил руководитель группы захвата. После его поведения во время штурма ему придется ехать вместе с остальными. Сил ругаться у Себастиана не было, и, устало покачав головой по поводу дурацких дисциплинарных наказаний, он пошел к следующей машине. Эти люди, похоже, постоянно неправильно расставляют приоритеты. Себастиан их ненавидел. Он залез на заднее сиденье. Рядом с ним никто не сел. Ему было наплевать. Он все равно не хотел ни с кем разговаривать.

Когда они уже проехали несколько минут и выбрались на большую дорогу, у него вдруг завибрировал телефон. Он после штурма так и оставался у Себастиана в беззвучном режиме. Себастиан достал телефон. Ему пришло ммс. Таких сообщений он еще не получал. Отправлено с неизвестного номера. Он глубоко вдохнул. Почувствовал, как у него от волнения заболело в животе и пересохло в горле. Он знал, что сообщение окажется болезненным. Набрав побольше воздуха, он открыл его большим пальцем.

Фотография и короткий текст. От вида фотографии его лицо утратило последний цвет. Голая Ванья сидела с брошенной ей на колени ночной рубашкой. Она умоляюще смотрела в камеру. Он узнал сюжет с фотостены Ральфа. Перспектива Господа Бога, обнаженная кожа и страх. Чтобы сохранить самообладание, он стал смотреть в окно. Попытался выбросить фотографию из головы. Почувствовав, что обрел достаточный контроль, он прочел маленький текст под фотографией.

«Первый снимок из моих 36. Где ты?»

Он быстро убрал фотографию и снова уставился в окно. Ему было плохо, но он старался не показывать этого.

Теперь дело за ним. Не за сидящими вокруг него людьми в форме.

Хинде хочет, чтобы было так.

Значит, он это получит.

* * *

Ральф неподвижно лежал на нарах в темной камере, глядя в потолок, когда услышал быстрые шаги по коридору. Они остановились у его двери, открылось окошечко, и в замок тут же вставили ключ.

– Ты пытаешься меня обманывать? – с ходу закричал Себастиан. Никаких любезностей. На это у него не было времени. – Я думал, ты знаешь Эдварда. Но значит, это просто треп.

Ральф поспешно сел в постели и слегка просиял при виде лица Себастиана в маленьком отверстии.

– Его там не было?

Дверь распахнулась, и Себастиан прошел мимо охранника в камеру. Его взгляд являлся достаточным ответом.

– Куда вы поехали? – спросил Ральф.

– В Мэрсту.

Лицо Ральфа расплылось в улыбке, и он немного покачал головой так, будто название местечка объясняло все.

– Это началось не оттуда.

– Эдвард – психопат. Под «началось» он мог подразумевать любое долбаное место.

– Вовсе нет. Я точно знаю, где он.

Именно это Себастиан и хотел услышать. К этому он и стремился. Он надеялся, что добьется результата, если признает свою неудачу, даст Ральфу шанс блеснуть, знать больше, но все получилось за рекордное время. Теперь оставалось только затянуть на мешке петлю.

– Где? Где он?

– Я могу тебе показать.

У Себастиана на лбу появилась озадаченная морщина. Что-то в голосе Ральфа подсказывало ему, что тот имеет в виду не карту.

– Показать как?

– Я поеду с тобой.

– Нет.

Пожалуй, жестко. Он увидел, как у Ральфа немного поубавилось энтузиазма, но нестись прямо в тупик не имело смысла. Куда-либо брать с собой Ральфа было немыслимо.

– Ты говорил, что я как Эдвард, – сказал Ральф, вставая. В его голосе появились жесткие нотки, раньше в нем отсутствовавшие. – Даже лучше. Он никогда бы не стал тебе помогать, не получив ничего взамен. Я должен участвовать.

– Когда мы будем его брать?

Ральф указал на Себастиана тощим пальцем.

– Ты можешь его брать. – Он повернул палец на себя. – А я получу пятую женщину. Я стану лучше него. Самым великим.

Последнее он произнес с какой-то мечтательностью в голосе, устремив взгляд вдаль. Себастан едва верил своим ушам. Безумие переходило все границы. Неужели Ральф всерьез думает, что ему позволят поехать с ними и убить? Ральф снова посмотрел на Себастиана в упор.

– Не ты один должен остаться в выигрыше.

Ясно. Этого Себастиан и опасался. Теперь противниками являются и он, и Хинде. Противниками стали все.

У Себастиана звякнул мобильный телефон.

Ммс.

Второй снимок.

Себастиан уставился прямо перед собой. Глубоко дыша. Размышляя. На удивление быстро нашел, что раздумывать особенно не над чем и вызвал ожидавшего за дверью охранника.

– Он пойдет со мной. – Себастиан кивнул в сторону Ральфа, который победно и мечтательно улыбался.

Охранник зашел в камеру, а Ральф послушно развернулся, заведя руки за спину. Охранник надел ему наручники, вывел его в коридор и передал Ральфа и ключи Себастиану. Они вместе двинулись по коридору.

Ральф ошибся.

Выиграет только один Себастиан.

Любой ценой.

* * *

Они поехали на лифте вниз. Оба молчали, говорить было особенно не о чем. Когда Себастиан вытащил Ральфа из лифта и открыл сиреневую железную дверь, тот по-прежнему сохранял нахально довольный вид. Перед ними тянулся длинный подземный коридор. На потолке трубы с желтыми и зелеными бумажками. Стены голые, только по обеим сторонам примерно через каждые пять метров белые полушария ламп. Себастиан втолкнул Ральфа в коридор и двинулся следом. Их шаги эхом отдавались о голый цементный пол.

– Куда мы идем? – поинтересовался Ральф.

– В гараж.

Метров через двадцать Себастиан остановился перед белой дверью с двумя большими металлическими ручками-запорами, обращенными концами наискосок вверх, в левую сторону. Посреди двери по трафарету было краской выписано: «Убежище», а пониже имелась пластиковая табличка, сообщавшая, что внутри может находиться максимум 60 человек.

– Подожди…

Ральф остановился, а Себастиан повернул металлические запоры вправо и открыл дверь на громко скрипящих петлях. Он пошарил рукой по стене с внутренней стороны, нашел выключатели, зажег свет и взял Ральфа под руку.

– Что ты делаешь? Что мы там будем делать?

Ральф упирался, но Себастиан кое-как заволок его в комнату, подтащил к привинченной к стене батарее напротив двери и достал ключи от наручников. Он освободил Ральфу одну руку, развернул его на четверть круга и пристегнул наручник к батарее.

– Что ты делаешь?

– Эдвард хорош. Но он просидел четырнадцать лет в «Лёвхаге» потому, что его туда посадил я…