всенепременно вызвало бы у него бурный поток слов, поэтому Гермиона предположила, что в настоящий момент он размышлял над тем, что сказать и как в целом вести себя, столкнувшись лицом к лицу с ее родителями.

Покинув переулок между книжным магазином и закрытой кондитерской, на парадной двери которой висела табличка «Продается», Гермиона и Драко вышли на улицу, освещаемую высокими фонарными столбами, и отправились в сторону жилого района, где располагался ее родной дом. Погода оказалась на удивление безоблачной, поэтому на иссиня-черном небе хорошо просматривались мерцающие холодным светом звезды и полная белая луна.

Хэмпстед-Гарден был достаточно спокойным и тихим пригородом, чей ритм жизни был совершенно не похож на тот, что был характерен для центральных районов Лондона. Автомобилисты здесь отдавали предпочтение неспешной езде, а местные жители никогда не летели по улицам сломя голову. Изобилие общественных садов и парков, а также сравнительно небольшая численность населения делали это место находкой для тех, кто порядком устал от суматохи, царящей в больших городах. Правда, молодых людей здесь было достаточно немного: они всеми возможными способами старались вырваться из этого «сонного царства» и с головой окунуться в бурную жизнь, которой в Хэмпстед-Гардане и не пахло.

Миновав компанию детей, с удовольствием уплетающих покрытые розовой глазурью пончики, Гермиона огляделась по сторонам, и они с Драко быстрым шагом пересекли широкую дорогу.

Среди всех жилых построек, расположенных на этой стороне улицы, как и всегда, больше всех выделялся двухэтажный дом миссис Честерфилд. Эта пожилая женщина и по совместительству ближайшая соседка семейства Грейнджер ежегодно прилагала немалые усилия, чтобы выиграть в конкурсе на лучшее рождественское оформление дома. Так, пока большая часть соседей, не слишком-то заинтересованных в победе, ограничивалась несколькими гирляндами и, быть может, украшенной елью, миссис Честерфилд пускала в ход все известные миру украшения: запряженных в сани оленей, надувного снеговика, всевозможные неоновые вывески со снежинками, карамельными тростями и знаменитыми рождественскими чулками, а также многое-многое другое.

За минувшие годы Гермиона успела привыкнуть к тому, что дом ее соседки под конец декабря всегда выглядел как резиденция Санта-Клауса. А местные дети так и вовсе с нетерпением ждали, когда миссис Честерфилд вновь выставит свои праздничные украшения, тем самым погружая весь район в рождественскую атмосферу.

Ступая по вымощенной камнем дорожке, ведущей к парадной двери, Гермиона с улыбкой окинула взглядом фасад родительского дома. Вдоль карниза крыши висела гирлянда, мерцающая всеми цветами радуги, а возле огражденной забором веранды стояла низкая ель, припорошенная искусственным снегом. Довольно-таки просто, но со вкусом.

Поднявшись по деревянным ступенькам, Гермиона слабо сжала ладонь Драко в знак поддержки и, когда тот уверенно кивнул ей, выражая свою готовность, постучала в дверь, украшенную рождественским венком. Спустя считанные секунды с обратной стороны послышались торопливые шаги и радостный голос ее матери:

— Я открою, — крикнула она через плечо мужу, потянув на себя дверь.

Повернув голову, миссис Грейнджер, одетая в серое вязаное платье, тепло улыбнулась дочери и уже готова была протянуть руки, чтобы обнять ее, как вдруг заметила стоящего рядом Драко. В ее глазах отразилось неподдельное удивление, а губы слегка дрогнули, оставляя лишь слабый намек на прежнюю улыбку.

— Добрый вечер, — не растерявшись, поприветствовал ее Драко и учтиво склонил голову.

— Здравствуйте, — мгновением позже отозвалась миссис Грейнджер, после чего вопросительно взглянула на дочь, ожидая от той хоть каких-то объяснений.

— Привет, мам, — собравшись с духом, начала Гермиона. Почему-то ей, в отличие от того же Драко, не удавалось вести себя непринужденно, хотя вовсе не она была незваным гостем, заявившимся на ужин к тем, у кого пользовалась дурной славой. — Прости, что не предупредила вас с папой, что приду не одна. Это Драко, — зачем-то представила она его, хотя знала, что мама прекрасно понимает, кто именно стоит на пороге их дома. — Ты не будешь против, если он поужинает с нами?

Гермиона боковым зрением заметила, как Драко в напряжении расправил плечи. Стало быть, прозвучавший вопрос, словно с силой выпущенный камень, врезался в стеклянную стену его напускного спокойствия, отчего та пошла трещинами. Он, как и любой среднестатистический человек, боялся быть отвергнутым семьей своей возлюбленной.

Миссис Грейнджер, не смея отказать стоящему на пороге гостю, вновь приподняла уголки губ и пошире открыла дверь, жестом приглашая ребят пройти внутрь.

— Конечно, не буду, — неестественно лучезарная улыбка и пристальный взгляд карих глаз, готовых прожечь в Гермионе дыру, обещали серьезный разговор, причем в ближайшее время, счет которого шел на минуты. — Скорее проходите в дом: на улице жуткий мороз.

* * *

Гермиона еще никогда в жизни не видела отца таким напряженным. Стоило ему выйти с кухни, где он занимался приготовлением праздничного жареного гуся, и увидеть дочь в компании Драко, как выражение его лица за долю секунды изменилось с привычного доброжелательного на откровенно суровое. Он, как и любой любящий отец, был готов встать на защиту дочери, заприметив ту рядом с ее обидчиком. По крайней мере, именно таковым мистер Грейнджер считал Малфоя.

Несмотря на то, что Гермиона не слишком уж распространялась о Драко и о том, какого отношения удостаивалась с его стороны на протяжении большей части школьной жизни, ее отец все равно был весьма наслышан об известной чистокровной семье и их взглядах на мир маглов. Своей осведомленностью он был обязан Гарри и Рону: раньше, собираясь в гостях у Грейнджеров, мальчишки обсуждали общего недруга, не забывая при этом упомянуть о том, как низко он порой поступал по отношению к Гермионе. И в такие моменты ей хотелось наслать на них Обезъяз. Наверное, если бы в том возрасте им можно было пользоваться магией за пределами Хогвартса, она бы непременно сделала это, лишь бы ее друзья перестали выставлять на показ все то, что она так старательно скрывала, дабы не заставлять родителей переживать.

Оставив Драко в своей комнате, Гермиона все же спустилась вниз и постаралась объяснить родителям, как же так вышло, что на праздничный ужин она явилась не в компании лучших друзей, а под руку с тем, кого Гарри и Рон ласково окрестили «маглоненавистником».

Ранее заготовленная ею речь, как и предполагалось, вышла весьма неубедительной. Собственно, оно и неудивительно, ведь Гермиона поделилась с родителями лишь малой частью тех событий, что произошли с ней за последние несколько месяцев. Хотя она сомневалась, что их мнение кардинально поменялось бы даже в том случае, если бы она пересказала им все от и до, не упустив из виду ни малейших подробностей. Виной тому было стремление родителей защитить свое чадо от всех невзгод. И даже