Монстр хрипло расхохотался.

Детектив одним движением отодвинул меня за спину и вытащил револьвер, направив его на чудовище.

– Стой на месте!

Я отступила и сразу же ушла по щиколотку в ледяную воду.

Фигура в плаще сделала еще несколько шагов в нашу сторону, и Алан выстрелил. От грохота заложило уши, он распугал стаю птиц и наверняка привлек внимание обитателей домов неподалеку – если они вообще были.

Но не причинил ровным счетом никакого вреда убийце.

Он лишь пошатнулся, а застрявшие в теле пули блеснули в слабом свете луны.

– Что за тварь… – Ренсом выругался, но конец фразы потонул в мерзком и жутком бульканье.

На несколько секунд детектив замер, а затем рухнул в воду – и вокруг все окрасилось кровью.

Я вскрикнула, снова отшатнувшись, потеряла равновесие и тоже упала в воду. Монстр рассмеялся.

– Здравствуй, Ким. Неужели ты думала, что покончила со мной?

– Тебя не существует…

– Правда?

Он переступил через тело Ренсома так же легко, как одним усилием разума убил его.

Черные пальцы схватили меня за волосы и дернули, заставляя подняться. Голова взорвалась от боли, и вовсе не потому, что он продолжал меня держать.

– Я долго ждал, когда увижу тебя.

– Кто ты… что ты такое… – прохрипела я.

В груди не осталось воздуха. И сил, чтобы сопротивляться ужасу, – тоже. Я слышала его дыхание так близко, как никогда раньше. Чувствовала на себе его обжигающе ненавидящий взгляд. И понимала, какой-то частью себя понимала, что сейчас произойдет.

Глупая безумная девочка решила, что может победить. Опьянела от власти, вступив в игру с тем, у кого невозможно выиграть.

С тем, кто ее создал.

Медленно монстр снял капюшон – и я закричала, не то от страха, не то от злости.

В искаженных болезнью чертах почти не осталось ничего человеческого, но я узнала бы его, даже если бы смерть уже терзала плоть. Узнала бы взгляд и черты.

– Ты была очень плохой дочерью, Кимберли.

Почувствовав проникновение в разум, я закрыла глаза, постаравшись расслабиться. От боли все равно не получится спрятаться, а так она, возможно, закончится быстрее.

И тут я нащупала в кармане что-то твердое.

У меня был только один шанс, и я знала, что это не шанс на спасение.

Возмездие.

Справедливость?

Я полоснула ножом, вложив остатки сил, под собственный крик, совпавший с сильнейшим ментальным ударом. Боль ослепила, лишила разума и сознания, но я успела увидеть хлещущую из горла отца кровь. Он выпустил меня, но сил собраться уже не осталось. Я полетела в окрашенную кровью Алана Ренсома воду и почти с облегчением поняла, что захлебнусь раньше, чем прочувствую агонию выжженного мозга.

О нет, в игре с «К» невозможно победить.

Но можно сделать так, чтобы проиграли оба.

– Прекрати, пожалуйста, – услышала я женский голос.

– А что такого? – ей ответил мужской. – Она сама ее придумала. Почему ей можно петь, а мне нет?

Голоса казались знакомыми, но я не могла понять, где уже слышала их. Я вообще не до конца осознавала, где нахожусь и что случилось. Память возвращалась нехотя, в основном услужливо подкидывая эпизоды из славного прошлого и унылые будни в лечебнице.

Но сейчас я лежала не в палате.

Рядом валялись подушки. Слышался ненавязчивый цветочный аромат. Сначала он напомнил мне проклятый кордер, но потом я поняла, что это скорее роза и сандал – любимый запах Кортни.

Эта мысль так поразила, что я открыла глаза.

В очередной раз я очнулась посреди кошмара: напротив кровати в креслах сидели детектив Алан Ренсом и целитель Кристина Дельвего. Она тепло мне улыбнулась.

– Доброе утро, Ким. Мы не думали, что ты очнешься так скоро.

Я зажмурилась. Голова закружилась, и к горлу подкатила тошнота.

– Вы мертвы. Мертвы. Он убил вас обоих, я не хочу с вами говорить, не хочу!

– Кажется, она так ничего и не поняла, – вздохнул Алан.

– Дай ей время. Девочка пережила ментальный удар.

– Девочке пора взрослеть. Чистое самоубийство – быть такой самоуверенной.

– Думаю, Ким сделает выводы. Ким?

– Тш-ш!

Я подняла руку, призывая их умолкнуть. Откуда-то издалека доносились чужие голоса. Реальные на этот раз, а не от призраков, живущих в моей голове.

Откинув одеяло, я обнаружила себя в свободной белой рубашке, по виду напоминающей мужскую. Кое-как пригладила волосы и тенью скользнула к выходу, стараясь не производить лишнего шума. Приоткрыла дверь так, чтобы образовалась небольшая щелка, и замерла, даже перестав дышать.

– Вы обещали, что с ней ничего не случится! Что ей станет легче, Хантер! Убедили нас, что это лишь для того, чтобы ей помочь!

– Леди Кордеро, послушайте…

– Нет, это вы послушайте! Вы ведь знали, что реальная угроза существует? Ответьте мне, целитель Дельвего, вы знали?!

Спустя несколько долгих секунд Хантер ответил:

– Да.

– Так на что вы рассчитывали?!

– Что успею прежде, чем он ей навредит. Я не ищу себе оправданий. Это был самоуверенный поступок, на который меня толкнули эмоции.

– И какие же? Потрудитесь объяснить, что происходит! Потому что я доверила вам сестру, чтобы вы ей помогли, а вместо этого она едва не погибла!

– Подслушивать нехорошо! – прямо мне в ухо заорала появившаяся из ниоткуда Хейвен.

От неожиданности я подскочила и врезалась бедром в столик с подсвечниками. Они с грохотом посыпались на пол, и голоса умолкли.

Осознав, что сейчас увижу сестру, я испуганным зверьком замерла у противоположной стены. Когда дверь приоткрылась и пространство осветила небольшая полоска света, в проходе показался Хантер.

– Ким? Ты проснулась? Как ты сейчас чувствуешь себя?

Я с трудом заставила язык ворочаться:

– Голова очень болит. И хочется пить.

Он протянул руку.

– Иди сюда. Я тебя осмотрю и дам лекарство. Ну же, не бойся. Все самое страшное уже позади. Садись вот сюда.

Он указал на кресло, где еще недавно сидела Кристина. На негнущихся ногах я подошла к нему и рухнула, поняв, что смертельно устала. Вылазка к двери, чтобы подслушать разговор Хантера и Кортни, отняла все силы.