Ответ на эти вопросы может быть лишь один, и звучит он более чем категорично: НЕТ! В основной своей массе советские военнопленные вместе с военнопленными других государств — а из числа военнопленных других национальностей к работе принуждали только солдат — первыми и с первого же дня неволи поднялись на борьбу против немецко-фашистских захватчиков и против их попыток использовать советских военнопленных в борьбе против советского народа и советского государства. Военнопленные всех государств антигитлеровской коалиции вписали славную страницу в эту главу военной истории, однако надо со всей решительностью подчеркнуть, что советские военнопленные в этой борьбе стояли в первых рядах как по масштабам своей активности и боевитости, так и по использованию методов борьбы, совершенно не применявшихся или почти не применявшихся военнопленными других национальностей, — своим примером они увлекали других. Какие же это были методы? В случаях, когда здравый смысл и обстоятельства допускали это, — они отвечали на силу силой, на насилие — насилием, то есть вооруженными выступлениями!

Если мы говорим о борьбе военнопленных с теми, кто их пленил [1111], то одной из главных форм этой борьбы и непременным условием для всех других действий было освобождение из плена — бегство. Эта форма борьбы проистекала из извечного стремления человека, лишенного свободы, к тому, чтобы вновь обрести или добыть ее. У военнопленного, который попал в неволю, бегство, кроме того, вызывается глубоко человечными, благородными мотивами: любовью к родине, чувством солдатского долга, стремлением вновь включиться в продолжающиеся военные усилия своего народа. Словом, военнопленные бежали из плена затем, чтобы сражаться вновь. Тезис этот, как правило, подкрепляется опытом второй мировой войны. О масштабах этих побегов говорят некоторые цифры.

В 1941–1944 годах из гитлеровского плена бежало около 71 тысячи французских военнопленных [1112]. В это же время только на территориях, подконтрольных ОКВ, то есть на территории оккупированной фашистами Европы и всего третьего рейха, по официальным немецким данным, бежало из гитлеровской неволи 66 694 советских военнопленных [1113]. К сожалению, у нас нет точных официальных данных по оперативным районам на Востоке. Однако на основе общих немецких данных, охватывающих не только побеги, но и передачу военнопленных в руки СД и ВВС [1114], можно ориентировочно определить количество бежавших из плена (в оперативных районах) советских военнопленных примерно в 400 тысяч человек.

Таким образом, общее число бежавших из немецкого плена советских военнопленных в 1941–1944 годах составляет ориентировочно около 450 тысяч человек [1115].

Этот колоссальный масштаб бегства из плена находит свое закономерное подтверждение в некоторых общих данных, переданных Шпеером непосредственно Гитлеру в 1944 году. Имперский министр вооружений и боеприпасов Шпеер — военный преступник, осужденный в Нюрнберге, — определил число бежавших с мест работы военнопленных и иностранных рабочих, угнанных на принудительные работы в Германию, примерно в 30–40 тысяч человек ежемесячно, то есть почти полмиллиона в год! [1116]

В данных Шпеера, не выделяются отдельно бежавшие военнопленные. Но они свидетельствуют еще об одной истине: о громадном числе бежавших (наряду с военнопленными) иностранных рабочих, пригнанных в Германию на принудительные работы. Отметим, что за пальму первенства в бегстве с германской каторги тут соревнуются советские и польские гражданские рабочие.

В свете этих данных официальные немецкие цифры, касающиеся бегства советских военнопленных, в особенности с территорий, подконтрольных ОКВ, кажутся явно заниженными и, по-видимому, не учитывают массовых побегов, в которых принимало участие сразу несколько тысяч военнопленных, как, например, из лагеря в Сухожебрах (Польша) и т. д.

Советские военнопленные, рассеянные почти по всей оккупированной Европе, как правило, бежали на родину («на Восток»), Те из них, которые находились в оперативных районах, стремились пробиться на соединение со сражающейся Советской Армией и действительно пробивались через линию фронта. К сожалению, число этих солдат-героев статистически не учтено, можно только утверждать, что их были тысячи.

И еще один весьма важный факт: побеги советских военнопленных датируются первыми же днями войны и не прекращаются до самого ее конца. Тысячи советских людей бегут в одиночку, чаще же всего небольшими группами, но некоторые побеги отличаются большими масштабами. Полагаем, что наиболее крупный побег в истории второй мировой войны был совершен советскими военнопленными, которые были сконцентрированы для истребления и находились в тяжелейших условиях в лагере Сухожебры, вблизи железнодорожной станции Поднесьно, в 15 километрах от уездного города Седльце (Польша). Здесь в августе 1941 года тысячи пленных по сигналу бросились на заграждение из колючей проволоки, прорвали ее и вырвались на свободу. Большинство их было скошено пулеметными очередями, однако некоторое число сумело уйти.

Немецким же официальным источникам мы обязаны и сведениями о побеге 340 советских военнопленных, совершенном 15 августа 1941 года с одной из железнодорожных станций под Торунью сразу же по прибытии туда транспорта с пленными. На процессе по делу гитлеровского фельдмаршала Лееба и других мы узнали о массовом восстании советских военнопленных в Умани (на Украине), хотя подробности этого события пока что остаются неизвестными.

Трагическим и возвышенным поступком был вооруженный побег 600–800 советских офицеров — заключенных пресловутого «блока № 20» в лагере смерти Маутхаузен, совершенный в ночь на 3 февраля 1945 года.

Меньшие по масштабам коллективные и массовые побеги советских военнопленных насчитывают тысячи участников. Но и западные военнопленные совершили ряд серьезных и вызывающих уважение своей смелостью побегов из плена: а) польские военнопленные (47 офицеров и солдат) организовали трагически закончившийся побег из офлага VIВ в Дёсселе 19 сентября 1943 года; б) 112 варшавских повстанцев бежали 12 октября 1944 года с вокзала в Лодзи; в) французские военнопленные (97 офицеров) устроили дерзкий побег 20 сентября 1943 года из офлага XVIIА в Эдельбахе; г) 54 французских солдата предприняли в ночь на 18 декабря 1943 года побег из лагеря «Адмирал Броми» в Бремене; д) трагический по своим последствиям побег совершили в ночь на 25 марта 1944 года 80 офицеров английских военно-воздушных сил из лагеря «шталаг люфт 3» в Жагани.

Приведенный выше перечень охватывает лишь наиболее крупные по масштабам побеги западных военнопленных.

Все упомянутые побеги имеют более или менее тождественный характер и отличаются лишь масштабами и способами. Однако имел место один такой побег военнопленных, который можно считать уникальным в истории. Это вооруженный побег безруких и безногих советских военнопленных- инвалидов, совершенный 24 декабря 1942 года под Бердичевом в момент их казни. Об этом изумительном и подлинно героическом побеге мы писали выше (см. стр. 436–437).

Если же говорить о технических деталях побегов, то следует констатировать, что находчивость и изобретательность всех советских беглецов была